Мой парень - порноактёр
Шрифт:
— А с вами я не могу пойти потому что?..
— Это будет очень странно, Эд. Мы и так постоянно вместо. До завтра! Хану привет.
Я старался вести себя по-взрослому, по-зрелому. Не смог. Поперся следом. Теперь я превратился в сталкера. Забавная штука, я честно считал, что после моей работы к ревности отношение будет проще. Ну что там может быть у Бет и этого качка с добрым сердцем? Твою же мать! Спасибо тебе, Денвер, скотина.
Жался к кустам, натягивал капюшон до подбородка. Кто-то громко поздоровался со мной, но Ложечка
Остановилась у дверей в общагу, спросила что-то у пары студентов, а затем вошла внутрь. Я почти бежал следом, чтобы не потерять ее из виду. А что если она договорилась встретится со Слоуном у кого-то во временно пустующей комнате? Вдруг он ей что-то подмешает в чай, или просто применит силу.
Плевать, что я буду выглядеть последним идиотом, но я не позволю ей, наору, запру под замок. Папе ее позвоню в конце концов!
Кто-то цепко схватил меня за руку:
— Куда так несешься, герой-любовник?
— А?
Хан аж обоими глазами мне подмигивал, как светофор на железнодорожном переезде. Что за черт? Бэйли сейчас уйдет!
— Я за тебя рад, мужик. Уже начинал переживать, что ты это… По мальчикам, а у тебя есть своя горячая белокурая Лоли.
— Кто?! Хан мне реально не до этого, пусти, — Бет уже скрылась за поворотом.
— Да подружка твоя попросила комнату вам освободить. Немецким позаниматься. Говорит, в библиотеке слишком шумно и людно, — посмеивался сосед, и теперь-то я понял, как ловко меня провели.
— Одну минуту, — теперь уже я держал Хана, который слишком много знает, и звонил Слоуну.
Бинго! Наш качок, вообще, не на кампусе, а я попался. Или нет?
— Не говори никому о моей Ложечке. Мы с ней вроде как не афишируем пока наши отношения.
— Ложечка? Ты ее так зовешь?? — прыснул парень. — Обижаешь, брат. Если, что ручки и тетрадки для немецкого берите у меня в ящике, мне не жалко.
О, да. Ручки с тетрадками нам сегодня точно не понадобятся. Положил все еще дрожащую ладонь на ремень. Сейчас Бэйли ягодицами ощутит, как сильно я переволновался из-за ее выходки. Хочет клубничку в моем исполнении? Сейчас получит прямо с грядки…
Глава 36 Всего один дубль
Бет
Нельзя долго дразнить голодного сочным стейком. Я не извращенка и не нимфоманка, просто хочу своего парня. Это не преступление! Преступление то, что он творит своим языком у меня во рту, не давая мне ни единого шанса оставаться хорошей девочкой. А когда его футболка темнеет от пота в тренажерке, мне хочется выть. Пришлось снова ступить на темную дорожку преследовательницы Бет. В этот раз моей жертвой стал сосед Эда Хан. Несколько ненавязчивых вопросов, парочка звонков, минута, проведенная наедине с телефоном моего парня и вуаля, у меня есть номер и примерный распорядок дня его соседа.
Хэндерсон сам виноват. Боится меня до чертиков, такими темпами я старой девой помру, надо действовать.
Хана не пришлось уговаривать. Мне даже показалось, что он вздохнул с облегчением, когда я сказала, что хочу провести с Эдом время наедине.
— Три часа хватит?
— А сколько обычно времени нужно? — боюсь в моей голове были только двадцати и сорокаминутные ролики? в которых снимался мой парень. Неуверена, что в реальной жизни все проходит так же.
— Так откуда мне знать, что вы собрались тут делать? — пожал плечами парень.
— Позаниматься немецким?
— Ты меня спрашиваешь? — рассмеялся Хан. — Ладно, позвони, как управитесь. Не буду вас торопить. Поищу кого-нибудь, с кем подтянуть ммм корейский в это время.
В назначенный час я разыграла перед Эдом сцену, не забыв упомянуть Слоуна, и рванула в общагу. Хан обещал оставить дверь открытой и уйти. Мне лишь требовалось заманить в комнату своего же парня, а дальше…
Он зашел почти сразу же. Штаны болтались на бедрах, а в правой руке был зажат ремень с такой силой, что на запястье вспухли вены.
Теоретически можно было предположить, что он решил не терять времени даром и заранее подготовился, вот даже начал раздеваться. Но на деле лицо у него было таким злым, что я испуганно вжалась в прохладную стену.
Эд, не оборачиваясь закрыл дверь на замок, продолжая смотреть на меня, как палач на приговоренную к смертной казни. Лицо такое, словно вот-вот опустит рубильник. А Меня уже заранее потряхивало от пропущенного через тело электричества.
Солнце сильно бликовало на стеклах очков, пряча от меня его глаза.
— Снимай штаны, — прозвучал холодный приказ, а пряжка ремня угрожающе звякнула в воздухе.
Звучит без флирта и заигрывания, отчего же мне так трудно дышать и контролировать собственное сердце.
— Зачем? — задаю глупый вопрос. Ремень и голая задница — несложный ребус.
— Тебя когда-нибудь наказывали, Бэйли?
Точно злится. Опять по фамилии назвал. Но вопрос хороший. Я даже задумалась. Отец ни разу не кричал, не закрывал меня в комнате, не ограничивал в средствах.
— Нет, кажется…
— Выходит, ты у нас маленькая избалованная девочка, которая привыкла получать все, что захочет? — на его лице наконец появилась первая эмоция: злая усмешка. Немного не то чего я ждала.
До сих пор не пойму, он серьезен, или разыгрывает со мной сцену? Надо подыграть? Как там говорят? Я была очень плохой. Накажи меня…
Но я вроде никогда не была плохой! — возмутилась скромница Бет.
Ничего не требовала от отца. Вместо живого пони, у меня были стеллажи с книгами, вместо шоппинга, я таскала отца по обсерваториям, музеям, лекциям. Он оставлял свои дела и ходил со мной смотреть на созвездия, как извергается искусственный вулкан. Мы вместе слушали об орудиях доисторических людей и мастерили свои каменных молотки.