Мой плохой мальчик
Шрифт:
— Здравствуй.
— Чем занята?
— А чем я могу быть занята, если я переписываюсь с тобой? — рассмеявшись.
— Ласкать себя.
Вздыхаю.
— Андрей?!
— Он дома?
— Нет, он остался у своих родителей.
— Придурок. Ненавижу его. Не пускай его на хер, да и все. Пусть там и остается.
Смеюсь. Не могу я его не пустить в его же собственную квартиру. Юра не из тех, кто благородно оставит жилье и уйдет. Особенно когда узнает, что жена переспала со студентом. Он дойдет до суда. Он такое не простит, он ужасно принципиальный.
— Ложись спать. Завтра рано вставать на первую пару.
— Без тебя спать хреново.
Опять улыбаюсь.
— Ты понятия не имеешь, как это — спать со мной. Я храплю и отбираю одеяло.
— Еще узнаю.
— Какой самоуверенный мальчик.
— О, ты даже не представляешь насколько.
— Ладно, все равно ложись спать, а то проспишь первую пару.
— Я скучаю.
Сердце вздрагивает и бьется чаще, от его внимания и нежностей становится легче.
— Спокойной ночи, Андрюша.
Отключаю телефон. Оглядываюсь по сторонам, вспоминая, что нужно сделать. Удивительно, но ему удалось меня расслабить и успокоить. Все не так уж и плохо. Телефон звенит входящим сообщением. Беру мобильный, открываю мессенджер и, охнув, сползаю по стене, прикрыв рот ладонью. Волков прислал мне фотографию.
На фото он, я уверена. Это не найденное в интернете изображение. Это тело отпечаталось в моей памяти, хотя я видела его всего несколько раз.
Голый, возбужденный, красивый, сильный, молодой. И весь мой, потому что этот снимок, я уверена, сделан только для меня. Когда секретарша Леночка рассказывала, что ей шлют подобные фото турки в социальных сетях, я фукала и кривилась, не понимая, как это может нравиться.
А сейчас вижу и не могу пошевелиться или хотя бы перестать смотреть. Рот наполняется слюной. Грудь тяжелеет, мозги плавятся, и низ живота сводит сладкой томительной судорогой.
«Нравится?» — летит вслед за снимком.
«Еще как!» — хочу я ответить, но лишь облизываюсь, пытаясь успокоить дыхание. Жарко и горячо. Он красивый. Он идеальный.
Отбрасываю мобильный. Нельзя так себя вести, я не могу обсуждать член своего студента в переписке с ним. Это просто немыслимо. Нужно думать головой, необходимо срочно удалить, но рука не поднимается. И, закрыв глаза, я снова вижу перед собой фото Волкова.
Глава 23
Заснуть не получается. Кручусь, верчусь в постели, испытывая необъяснимый дискомфорт. Сама не понимаю, чего мне не хватает. И хотя я выключив телефон, отложила его в сторону, перед глазами все еще стоит фото его обнаженного тела. Оно врезалось в память и волнует меня, даже когда я его не вижу.
Это просто безумие. Со мной никогда такого не было. Собственное тело ощущается по-новому, будто ничего не имеет значения, кроме красивого изображения, где Волков само совершенство.
Как же хочется на него посмотреть.
Не сплю до двух часов ночи, переворачиваюсь с боку на бок, хожу по квартире, несколько раз проверяю сына. С ним все хорошо, малыш сладко спит.
В какой-то момент тянусь к телефону, на который, как будто почувствовав, что я все еще бодрствую, приходит смс от Волкова.
«Ты тоже не спишь?»
Не знаю, как он это понял.
«Нет, но надо. Завтра на работу. Настроение паршивое.»
«Посмотри на улицу.»
Подхожу к окну, аккуратно отодвигаю штору. Какого черта?! Чашка с холодной водой чуть не выпадает из моих рук. Он точно ненормальный.
«Я сижу под твоими окнами в машине. Если хочешь — а я знаю, что ты хочешь — спустись ко мне.»
«Откуда ты, черти тебя дери, знаешь мой адрес?»
«Секретарша в нашем деканате бывает жутко нерасторопной, когда уходит в свой кофе-шкаф. А ты же знаешь меня, я юркий и целеустремленный.»
«Ты ненормальный, Волков»
Но мне льстит, что он так упорно добивается меня, даже после близости.
Отключаю свет на кухне и решаю пойти спать. Пусть сидит, раз ему так нравится.
Однако это так романтично, так смело, так сумасшедше возбуждающе. Никто и никогда не сидел под моими окнами. Там внизу есть кое-что получше фото, объект этого фото вживую, надо просто спуститься и получить свое.
Запихиваю одеяло между ног, выгибаюсь, ощущая чувственную судорогу.
«Спускайся, малыш. Давай.»
Этот день никогда не закончится. Как я буду вести пары, как он будет сидеть на занятиях?
Ночь темнее, чем обычно, фонари не горят, машина стоит под деревом.
Нет, я никуда не пойду! Это немыслимо. Но перед глазами снова его фото, и низ живота скручивает спазмом предвкушения. Я хочу его. Снова.
Подчиняясь животным инстинктам, я засовываю руку под ночную рубашку и трогаю окаменевшие соски. Думаю об Андрее. Он бешеный и совершенно не ничего знает о правилах приличия.
Дышу. Трогаю себя, но сразу же понимаю: это не то. Закрыв глаза, выдыхаю.
Схожу на улицу и выгоню его. Отправлю домой. Вот что я сделаю. Я спущусь вниз и пошлю его к черту, а если не уедет, то позвоню в полицию, скажу, что он меня преследует.
Нацепив пальто прямо на ночную рубашку и надев в кеды на босу ногу, я спускаюсь вниз. Закрываю дверь на ключ. Я настроена крайне решительно.
Разозлившись, не осознаю, что делаю, и, приблизившись к его тачке, стучу в стекло. Он не выходит, смотрит на меня сквозь окно и улыбается. Если бы он покинул салон, у меня был бы шанс убежать, а так я самолично и добровольно залезаю к зверю в клетку, как глупая мышка или маленький воробей.
Открываю дверь, заглядывая внутрь.
— Здравствуйте, Жанна Кирилловна. Не удается уснуть после моего фото?
— Андрей, это ненормально! Уезжай сейчас же. Сейчас три часа ночи. Ты же не выспишься.
— Сядь, красавица, просто поговорим.
— О чем нам разговаривать посреди ночи?
— О важных вещах перетрем, и я поеду. Слово скаута, — улыбнувшись, поднимает скрещенные пальцы.
Никаким скаутом он, конечно же, не был. Ему нельзя доверять. Но я сажусь. В машине свет не горит — темно, но тепло.