Шрифт:
Глава 1
Я спешила вверх по эскалатору станции метро «Ломоносовский проспект». Двери у выхода из метро никак не хотели выпускать меня. Как всегда, в конце весны было достаточно прохладно. Сильный ветер, казалось, имел личные счёты с моими волосами и неистово прохаживался по ним своими властными порывами. Я немного поёжилась, поплотнее закутавшись в ветровку. В Москве в конце мая всегда довольно зябко, а солнце не спешит радовать теплом.
Неприветливые прохожие торопливо проталкивались мимо меня. В основном это были студенты,
Конечно, на экзамене, который я принимала два дня назад, он продемонстрировал полное невежество, и я не без удовольствия отправила парня на пересдачу. А что мне ещё оставалось? Если делать поблажки одному, то и остальные студенты расслабятся. Тем более, он настолько вызывающе вёл себя весь год, что делать ему одолжение не было никакого желания. В роли преподавателя я взглянула на учебный процесс по-другому. Оказалось, что стать крутым, задорным и популярным среди студентов преподом, каким я мечтала быть ещё будучи студенткой, не так-то легко.
Зайдя в нужный корпус, я быстро побежала по лестнице на третий этаж и уже через несколько минут с сильно колотящимся сердцем стучалась в дверь кабинета декана.
– Добрый день! Я к Анатолию Степановичу, – сказала я секретарю, жадно глотая воздух.
Секретарь приветливо улыбнулась мне, и я прошмыгнула в кабинет. До сих пор чувствую себя тут вороватой студенткой.
Анатолий Степанович оживлённо разговаривал по телефону:
– Конечно, конечно! Мы очень его ждём! Студенты будут в восторге! Сегодня в 13:00? Да, мы всё подготовим ко встрече. Да, и вам всего доброго!
Он отключился и с довольным видом посмотрел в мою сторону.
– Присаживайтесь, Кира Петровна, я как раз вас жду, – сказал он, расплываясь в улыбке. Так радушно он меня ещё никогда не встречал.
– Как ваша первая сессия в роли преподавателя? – он быстро оглядел меня. – Со студентами не всегда просто, особенно когда вы сами не сильно старше их.
Я внутренне сжалась, понимая, как я, должно быть, раскраснелась от быстрой пробежки по лестнице. Этот невольный румянец не добавлял мне преподавательской представительности.
– Спасибо, Анатолий Степанович, с сессией пока справляюсь, – сказала я, пытаясь выровнять дыхание. – На нашей кафедре студенты достаточно добросовестные, приятно работать.
– Рад, рад слышать! Но, конечно, не без исключений? – он многозначительно подмигнул. – Я слышал, вы уже успели отправить одного юношу на пересдачу. Строгость – прекрасное качество, без неё, к сожалению, мы не сможем воспитать юное поколение, однако не
– Какой молодой человек? – удивилась я. Я не помнила, чтобы отправляла на пересдачу кого-то ещё, кроме того хамского парня.
– Преображенский, конечно же. Виктор. Я слышал о нём много положительного от самого ректора, – Анатолий Степанович расплылся в своей самой слащавой улыбке.
– Вы, наверное, что-то путаете, – я задумчиво закусила губу. – Он прогульщик и бездарь, почти не ходил на лекции. Вот, у меня тут есть журнал посещаемости, сами посмотрите, – я начала растерянно рыться в сумочке, думая, что такого уникального я могла упустить в этом Викторе.
– Послушайте, Кира, – Анатолий Степанович убрал с лица дурацкую улыбку, снял очки и потёр переносицу. – Виктор очень одарённый молодой человек, племянник профессора Преображенского, автора нескольких учебников по истории и методологии языкознания. Вы, наверное, просто его не разглядели.
Я вспыхнула, начиная понимать, к чему он клонит. Предательский румянец стал только ярче. Я потупилась, но не хотела так просто сдаваться.
– Если он такой одарённый, то пусть придёт на пересдачу и ответит хотя бы на один вопрос! – тихо, но чётко сказала я, разглядывая свои пальцы. Не могла поднять глаза на декана. Мне было неудобно и противно.
– Вот как мы с вами поступим, – Декан сделал вид, что не расслышал меня. – Вы поставите ему четвёрку, и он к осени сдаст письменную работу по вашему предмету.
– Работу он, конечно же, напишет сам? – я не могла удержаться от усмешки.
– Кира, вам нравится работать в нашем дружном коллективе? – в его тоне не осталось дружелюбия. Он медленно выдвинул ящик стола и достал какую-то папку. – А то у нас тут много соискателей на вашу должность. Вот, сами посмотрите, – он разложил передо мной несколько десятков резюме и отошёл к окну.
Я ещё в студенческие времена заметила эту его любовь к театральности – декан задавал каверзный вопрос и отходил в сторону, оставляя человека наедине с проблемой. Какая деликатность! Повисла пауза, отчего движение секундной стрелки на часах в тишине казалось оглушительным.
– Мне нравится тут работать, – я не смотрела на лица людей с фотографий, ненавидя всю эту комнату с доской его достижений, дурацкими картинами и хрустальной фигуркой совы – подарком какого-то успешного выпускника, участника игры «Что? Где? Когда?».
– Значит, мы поняли друг друга? – Анатолий Степанович вернулся на место и вновь надел очки. Одним движением он убрал талантливых соискателей на место, запирая их в своём столе. Потом посмотрел на меня и продолжил:
– Сегодня в 15:00 Виктор придёт на кафедру со своей зачёткой. Подождите его.
Не говоря ни слова, я выбежала из кабинета. Сейчас было 12:40. Мне нужно ждать этого придурка ещё два часа! Я была вне себя от негодования. Какая несправедливость! Мои губы были плотно сжаты, я быстро шла по коридору, размахивая руками. Внутри себя я проигрывала возможные варианты ответов декану, колкие фразы, которые нужно было бросить в него. Один вариант лучше другого! Какая же я мягкотелая и безвольная! Всю жизнь мне приходилось иметь дело с мажорами, которые вытирали об меня ноги, а я даже ничего не могла возразить.