Мой преданный враг
Шрифт:
Я лишь пожала плечами. Что уже говорить? Как будто мне недостаточно собственных осуждающих мыслей! Да и не контролировала я меч. К тому же, время вспять не вернешь, а если бы и можно было, вряд ли бы мне удалось остановить свой магический клинок.
— В любом случае, арена назвала своего победителя, а значит, меня не могут дисквалифицировать19. Не раньше, чем будет окончен турнир20. Кто знает, может Расго все-таки удастся меня прикончить? – я слабо улыбнулась. – И не придется отвечать перед великим судом.
— Кори, это не смешно.
— Я и не смеюсь, к слову, чтобы не случилось, с моей смертью спадет твое проклятие.
— Прекрати!
— Ты избавишься от этого неправильного и глупого влечения ко мне, — в каком-то
Закончить предсмертную наполненную драматизмом речь мне так и не удалось. Мои губы накрыли наглым и одновременно нежным поцелуем. Я никогда не целовалась, а потому совершенно растерялась. В первое мгновение даже замерла, не принимая попыток вырваться, отстраниться или оттолкнуть этого гада. Все мысли исчезли, остались лишь теплые и мягкие губы, вызывающие непривычные странные чувства. И, откровенно говоря, я сама не могла понять, что именно испытывала…
В какое-то мгновение разум все-таки одолел эмоции, и я с силой оттолкнула Далиона. Он не стал настаивать, тут же отпустил.
— Ты что вытворяешь? – я вспылила и залепила ему звонкую пощечину, а он только улыбнулся в ответ.
— Зато ты больше не выглядишь неживой болотницей, — совершенно спокойно ответил Далион, заканчивая с обгоревшей кожей на руках. – Мы что-нибудь придумаем, обязательно. Ковен магов не заберет тебя, обещаю!
— Слушай… — его слова о болотнице вдруг кое-что напомнили, — а тогда, в детстве, на канаве за туманом, ты ведь о чем-то говорил с болотницами. Что они тебе обещали?
— Что-то, что так и не исполнилось, — неожиданно изменившимся тоном ответил блондин. – И вряд ли когда-нибудь исполнится, поэтому нет смысла вспоминать.
— Не хочешь – не надо, — я уязвленно насупилась, но скорее наигранно, чем на самом деле. Он имел полное право мне не говорить, хотя где-то в глубине души почему-то думалось, что раз он под проклятием, то ответит.
Глупости, конечно, проклятие не меняет человека.
— Еще раз посмеешь ко мне прикоснуться, — угрожающе прошипела я, желая сразу расставить все точки над «и», — прокляну тебя изжигающей страстью, чтобы измучился в край!
— Не прикоснусь, — вполне серьезно проговорил Венский, — без твоего на то согласия. Хотя «изжигающая страсть» звучит не так уж и плохо, только боюсь, в скором времени, самого объекта моей страсти может не стать…
— Наверное, этому суждено было случиться, — тихо проговорила я, не оценивая шутки. – Я слишком часто дергала удачу за хвост. Ковен магов должен был заинтересоваться мною еще в школе, когда по своей собственной глупости нарушала устав и колдовала, несмотря на защитную сеть. Меня давно мог выдать Даронн, а затем и ты, но почему-то богам было угодно дать мне возможность поступить. Только зачем, если в итоге я все равно попала под пристальное внимание Ковена?
Я тяжело вздохнула. Далион и сам не спешил нарушать образовавшуюся тишину. Впрочем, что он мог сказать?
— Единственное, что я могу еще сделать, это в последний раз сразиться и одолеть Расго…
… чтобы отомстить за те пережитые минуты ужаса в темном подземелье.
— Нет, Кори, я не позволю тебя забрать! – решительно заявил блондин, вызывая во мне лишь смех.
— Далион, ты жалок, — я искривила губы в подобие усмешки. – Посмотри, что с тобой сделало мое проклятие! Ты хочешь спасти ту, которой сам испортил жизнь. Чтобы ты ни делал и ни говорил, но забыть, как ты разлучил меня с семьей, не смогу. Избалованный мальчишка, который в угоду себе, не задумываясь, лишил меня счастья. Но даже если на это можно закрыть глаза, не думай, что я все та же глупая девчонка. Нет, Венский, мне прекрасно известно насколько тяжела жизнь крестьян, как и то, что в действительности твой отец заботился о своих землях и людях. Пансион не самое худшее, что могло бы быть, а вот твоя попытка лишить меня силы… ты ведь выпустил заклинание! Меня спасло лишь появление Горана Нэрдока. Так что все твои попытки доказать якобы существующую любовь
Я сама не знаю, что на меня нашло. По сути, ничего такого он не сказал, но меня будто прорвало. Надоело все! Слишком тяжело. Как же иногда хочется просто опустить руки, но раз за разом с самого детства заставляю себя вставать и идти вперед.
— Если я жалок, то ты все такая же маленькая вздорная и глупая девчонка, не задумывающаяся над тем, что и кому говоришь! – на эмоциях вспылил Далион, до боли сжимая мои плечи и встряхивая. – Желай бы я тебе зла, мог повлиять через твоих родителей и сестру. Ты хотя бы на миг задумывалась о том, кто перед тобой и в каком положении твоя семья? Нет, ты, как и всегда, сперва действуешь, а потом жалеешь, и то не всегда! Только вот все совсем не так. Я люблю тебя, с самого детства, Кори. Неужели ты до сих пор не поняла такой простой вещи? Не задавалась вопросом, почему именно пансион? Почему такая привилегия крестьянке? Это я уговорил отца! Тебя бы просто продали одному из друзей нашей семьи. Пансион был твоим спасением. Нет, я не говорю, что принял правильное тогда решение. Мне казалось, что вижу насмешку в твоих глазах. Я был ребенком, Кори! Ко всему прочему, просто не понимал, почему меня так тянет к невоспитанной девчонке, которая никого и ни во что не ставит, хотя сама никаких прав не имеет. Я не хотел признаваться в своих чувствах к рыжей, наглой, но смелой смердке, потому и отослал тебя как можно дальше. Причина? Не было никакой причины, просто я – идиот! Как бы мне хотелось все вернуть и исправить. Я виноват перед тобой, и дня не проходило, чтобы не винил себя, вспоминая то яркое солнце, осмелившееся заглянуть в мрачный особняк. Ты думаешь, тогда, в школе мне хотелось лишать тебя силы? Нет, Кори, просто ты права – я действительно жалок, тянул до последнего, но понимал, что не могу не выполнить приказ. Так было и будет. Я ведь планировал освободить тебя, дать все, что ты захочешь, но в глубине души понимал, ты ничего не примешь, только сильнее возненавидишь меня…
— Боги, хватит! – я резко встала, не обращая внимания на оставшуюся тянущую боль в ноге. – Это в тебе говорит мое проклятие, не унижайся еще сильнее. Мне скоро выходить на арену, так что я пойду, а ты помоги другим, тем, кому действительно нужна твоя помощь.
И я ушла, а Далион не стал меня останавливать. Все эти речи утомили меня, и уж точно мне не хотелось продолжения. Слова неважны, поступки – вот что имеет значение, а память у меня хорошая, так что заклинание, сорвавшееся с его пальцев в тот день, когда меня хотели лишить силы, вряд ли забуду! И пусть он действительно спас меня когда-то от собственного отца, дважды… но сейчас все это было неважным. Да и толку от всех этих речей, когда дело в моей ошибке? Я уже начинаю жалеть, что прокляла его. Лучше бы вообще ничего не делала. И ведь сколько раз так было. В одном он прав – я сначала делаю, а потом лишь думаю.
Что мне стоило вообще не призывать меч? Хотела покрасоваться? Да, пусть клинок сам действовал, но именно я перенесла его на арену! И теперь только мне отвечать перед верховным судом Ковена магов.
С таким удручающим настроением вновь вышла на трибуны и заняла место у входа на арену. Старалась сфокусировать внимание на сражениях, но мысли то и дело возвращались к случившемуся, волей-неволей я поглядывала в сторону комиссии. К слову, они тоже временами смотрели на меня, думая, будто не замечаю.
Так что все бои второгодок и третьегодок прошли мимо меня. Может, поэтому вздрогнула, когда вновь над трибунами эхом разнеслось мое имя. Раз назвали меня, выходит, среди второго курса нет ни одного победителя? Уже не с таким воодушевлением пошла вниз. Впрочем, несмотря на все свое угнетенное состояние и предстоящее разбирательство, рассчитывала я только на победу.
Показалось, шум на трибунах стал громче. Снова яркий свет и гул толпы. Судя по восторженным выкрикам моего имени, никто не ожидал, что первогодка так далеко дойдет, а может, просто хотели увидеть мой очередной бой? Прошлая ситуация с моим клинком явно удивила всех присутствующих.