Мой сладкий братишка
Шрифт:
– И не позволяй этому ублюдку даже разговаривать с тобой!
– Много чести ему, дорогая!
– Ну все, дочка, мне пора бежать. Целую.
– Опять свидание?
– Не опять, а снова! И не звони мне до завтрашнего утра.
– Конечно. Целую тебя тоже. В обе щеки. Мва-мва.
Чтобы подумала мама если бы узнала, как на самом деле обстоят дела? Что этот ублюдок вырос просто нереально красивым, а ее дочь сейчас лежала в ванне и мечтала, чтобы ее Давид превратился в Самира. Ведь он просто парень с обложки! Серьезно, его запросто можно притащить с собой в Москву, и ему в тот же день предложат контракт сразу несколько модельных агентств! Легко ей говорить – «не позволяй ему разговаривать с собой», сама-то она тринадцать
Или не затащила бы? Потому что с таким равнодушием на меня не смотрел еще ни один мужчина. Да, я это уже говорила. Самир мой брат, я знаю. Но мы виделись с ним всего два раза в жизни и то это было очень давно. Так почему он не может хотеть меня?
С этими мыслями я вылезла из ванны и начала крутиться перед зеркалом. Да я просто нереальная красотка! Даже макароны в волосах не могли меня испортить! Тогда в чем же дело, Самир? Может ты и правда питаешь ко мне братские чувства? Ведь, как он сказал они часто говорили обо мне в стенах своего дома. Может в то время, пока моя мама пропитывала меня ненавистью к отцу и его второй семье, папочка пропитывал моего братишку любовью ко мне? Но это же просто смешно! Он разбил мне нос, когда мне было тринадцать и угрожал сегодня повторить свой удар не будь последней волей отца сблизить своих детей!
Чертов ублюдок, ты своим прессом заставил меня забыть, то зачем я вообще приехала! Ну как ты могла, Анжелика? Мы же собирались раздавить этого «нагулеша» своими туфлями, быстренько разделаться с ним и с делами и вернуться назад в столицу. А какого черты ты ему наговорила? Исполнить последнюю волю отца? Подружиться со своим братом? Впрочем, я легко могла забрать свои слова назад и уже завтра потребовать его к нотариусу, но… не хотела.
Почему же? Что заставило меня передумать и пойти на попятную? Ох, ну, конечно, его равнодушие дико меня зацепило. А еще его милая мордашка и тело боевого янычара. Такое чувство, что он каждый день сражался на мечах. Ему с его внешностью только и сниматься в фильмах про самураев и разных таких парней, которые ходят без рубашек.
А еще это его благородство, с которым он говорил о памяти отца и с которым преподнес мне свои последние пельмени… Почему-то мне это показалось очень и очень привлекательным. Я упала на кровать и, взяв в руки его футболку, вдохнула запах своего брата. В теории, он не должен был мне нравится, потому как мы с ним были носителями одного генетического материала, как два очень близких родственника, но черт возьми, – мне нравился его аромат. А что если, он отдал мне еще и свою последнюю футболку? Ох, Самир ну и откуда в тебе сколько благородства? Наверное, папочка отдал его все тебе, не оставив мне и жалкой крохи.
Я лежала и думала, что же делать дальше. Этот у… брат никак не выходил из моей головы и пару раз я представила такие непристойности, что любой другой девушке на моем месте стало бы от них стыдно. Но как я уже говорила – у меня не было ни стыда, ни совести. А братишка оказался таким сладеньким, что его хотелось попробовать на вкус.
Мысль, которая пришла ко мне после, не вызвала во мне ни малейшего сопротивления. Я даже закусила губу, смаку ее в своем воображении. Папочка хотел, чтобы его дети сблизились – что ж, я ему это устрою! Потому что еще ни один мужчина не смог устоять перед Анжеликой Джафаровой и Самир Джафаров, носящий со мной одну фамилию и делящий со мной одно отчество на двоих, не станет исключением!
Глава 6
Из-за разницы во времени я уснула глубокой ночью почти под утро, до бесконечности листая тик-ток и возмущенно ворча, переворачиваясь с бока на бок. Завтра у меня был важный день и мне хотелось хорошенечко выспаться. Но когда сон нашел на меня, мне показалось, что я уже проснулась и все это происходит в действительности.
Значит, приезжаю я к Самиру и нахожу, что наш папаша-то оказывается жив-здоров! Сидит с ним на диване, пялит в телик, где точно так же, как вчера по полю гоняет мяч шайка бестолковых мужиков. (Никогда не понимала футбол). Я эту новость восприняла никак все – обычно люди не понимают, что человека уже нет, а если понимают, то тут два варианта – либо им страшно, либо они очень рады. Я же посчитала, что меня наглым образом обманули и начала орать на обоих! А они продолжают сидеть, уставившись своими похожими лицами в ящик, а на меня – ноль внимания!
Ну, это взбесило меня в конец. Я схватила папашку за шиворот и яростно начала трясти, крича при этом, что мне пришлось потратиться на билет до их Мухосранска и платить за отель. Но он как будто не слышал меня и никак не реагировал. Тогда я принялась за своего братишку, но поскольку Самир был без верха и за шиворот схватить я его не могла, пришлось схватиться за его плечи. А на нем так правдоподобно играли мускулы, что мне даже во сне пришлось закусить губу. Но из-за этого я только разозлилась сильнее на них обоих, считая несправедливым то, что папин ублюдок стал таким красивым, что сама Анжелика его захотела!
– Ублюдок, ублюдок! Мерзкий ублюдок! – кричала я на него, а сама продолжала поедать его глазами.
Самир не поддавался моему «трясению» и тогда, бросив это занятие, я стала бить его ладошками по груди. Только очень скоро мне надоело и это занятие, потому что мне захотелось потрогать его везде, и я подняла свои руки к его широкой, такой же приятно накаченной шеи. Он смотрел на меня равнодушно, почти без эмоций. Этот взгляд меня поджигал.
Я забыла про папашу. Но его к тому моменту вроде как уже и не было на их затрепанной хате. Как это обычно бывает во снах – люди, предметы, места исчезают бесследно, а ты про них даже не вспоминаешь. Вот мы стоим друг напротив друга, и я не скрываю от себя желания. Мне хочется, чтобы Самир овладел мною, чтобы бросил на свой стремный диван, пусть даже на нем до сих пор рассыпаны его ногти и содрал с меня одежду. Чтобы вошел в меня грубо, бесцеремонно, как бы говоря всем и вся – «плевать мне, что она моя сестра, я хочу эту женщину!»
Но он только смотрит и молчит. А я не могу попросить трахнуть себя – это ниже моего достоинства. Поэтому я снова начинаю бить его ладошками в грудь и кричать на брата:
– Ублюдок! Мерзкий ублюдок!
Когда я проснулась во втором часу дня, у меня во рту застряла прядь моих волос. Я недовольно повошкалась в постели, от того что все еще чувствовала себя не выспавшейся и была очень недовольна своим сном. Иначе говоря – не удовлетворена.
Поэтому поднявшись, я сразу пошла в ванную, где долго и мучительно мастурбировала душем. Угадайте кого я представляла? Конечно, это был не Давид с его торчащими ушами и усыпанным конопушками лицом. Я представляла своего братика и, честно сказать, – фантазия эта была очень сладенькая. Впрочем, как и он сам. Если вчера вечером я еще не была до конца уверена, что решусь затащить его в койку, то теперь у меня не осталось ни малейшего сомнения на этот счет.
Сначала мне просто хотелось доказать себе, что на свете не существует мужчины, которого я бы не смогла соблазнить, будь то даже мой родной брат. Хотелось, чтобы Самир ползал у меня в ногах и смотрел на меня с желанием. Теперь мне этого было недостаточно, и я не стыдилась своего желания. От жизни нужно брать по максимуму. Особенно если ты такая сногсшибательная красотка, как Анжелика Джафарова!
Снова заказав завтра – иди обед? – в номер, я прекрасно откушала и, никуда не спеша, стала собираться в гости к братишке. Шишка все еще болела, но выглядела не так ужасно, как вчера вечером. Перед сном я прикладывала к ней лед и намазала одним дорогим универсальным кремом. Так что теперь под тоналкой ее почти не было видно.
Конец ознакомительного фрагмента.