Мой сосед - оборотень
Шрифт:
— Отпусти, — место возбуждения занял гнев. — Значит, поняли, что понравились мне, и решили в постель затащить, — прошипела я. — Так, да?
— Нет, здесь совсем другое, Диана. Но признай, я привлекаю тебя как мужчина.
— Да не нужны вы мне, — дёрнувшись, я сильно приложилась об руль локтем, и почувствовала свободу. Вернувшись на своё сидение, вцепилась в ручку. Но дверь не открылась.
— Я заблокировал, не дёргай. Просто признай, что я нравлюсь тебе так же, как и ты мне.
— Нет, — рявкнула я, — мне не может нравиться мужчина, который, не спросив,
— Диана, ты ведёшь себя как ребёнок. Поцеловать того, кто тебя привлекает, — это нормально.
— Использовать положение другого, его беспомощность и неспособность сказать вам нет, это ненормально. Где ваше уважение? Я не позволяла лапать себя. Никому. Выпустите!
Что-то щёлкнуло, и дверь поддалась.
— Диана, — уже выходя, я обернулась. Благояр пальцем показал на своё бедро. Там на штанине виднелось мокрое пятно. — Ты можешь говорить что угодно. Но тебя тянет ко мне так же, как и меня к тебе.
— Нет, — рявкнула я, краснея от стыда, — вы мне не нравитесь. А это я описалась со страху.
С этими словами, захлопнула дверь и убежала в подъезд.
Глава 21
Дома был отец. Спешно обуваясь, он пробурчал, что мать сегодня не придёт, что-то на работе. Затем, натянув спортивную куртку, он исчез, гремя бутылками в пакете.
Эта новость, словно маленькое счастье, приподняла мне настроение. Ведь завтра экзамен. Сложный для меня.
И ночью мне предстоит зубрить оставшиеся вопросы.
Выпив чая, я скрылась в своей комнате.
Уже стемнело, когда лёжа на кровати с учебником в руках услышала довольно громко играющую музыку. Шум доносился с улицы, со стороны гаражей. Отложив книгу, я поднялась и подошла к окну. Возле моей любимой беседки толпился народ: с десяток рослых мужчин и несколько молодых красивых девушек.
А что там красивых. Шикарных!
И гадать не стоило, какой они расы. Явно оборотнессы. Столь яркая звериная грация присуща лишь им. Внимательно присмотревшись к мужчинам, увидела среди них и Благояра. Он стоял рядом со сногсшибательной жгучей брюнеткой. Девица откровенно висла на нём, ничуть не смущаясь. Весь её облик говорил, что дамочка при деньгах. Ухоженная, в красивом коротком чёрном платье, красные туфли на высоченном каблуке.
Не знаю, что творилось в моей душе в этот момент. Он ведь целовал меня. А теперь на нём висит другая. Моё сердце кольнула какая-то неясная злость и необоснованная ревность. У сатиров не было истинных пар, но я чувствовала, будто там отбирают моё.
И это было так дико!
Да, я ревновала оборотня. И мне самой было от этого смешно.
Ну, кто я?
Кто я ему?
Что между нами? Одно выпитое кофе, один поход в музей и всё.
Что может быть ещё общего между мной и Благояром?
Ничего!
Но я продолжала подглядывать за ними. Видела, как они смеются. Завидовала их беззаботности.
Холеные, счастливые, не ведающие бед.
В какой-то момент музыка стала громче. Девушки вышли в центр и принялись медленно пританцовывать. Как красиво они выглядели: грациозные, соблазнительные, сексуальные.
Мне никогда такой не быть. Я просто не рождена для этого.
Теперь я понимала, почему оборотни не смотрят на сатирок. Да потому что, не на что глядеть. Мы рождены, чтобы пахать. Чтобы горбатиться в три смены. И никогда я не смогу так красиво танцевать. Так грациозно двигаться.
Я могу лишь вкалывать ночи напролёт. И зарабатывать деньги, которые будет пропивать мой муж — козёл. И другого мне не дано.
От этого понимания стало так больно. Я себя такой дешёвой ощутила. Ничего не стоящей.
Смотря на эту весёлую компанию, не могла оторваться от окна. Видела, как девушки вернулись к парням. Как эта шикарная брюнетка потянулась губами к Благояру и поцеловала его.
Это выглядело так естественно, и причиняло столько боли.
Но внезапно мужчина пренебрежительно усмехнулся и резко отодвинул её от себя. Как-то даже брезгливо. Это окончательно меня раздавило. Ему не нравилась такая красотка.
Я не представляю, что он мог увидеть во мне. Опустив взгляд на подоконник, уставилась на свою ладонь. Ломаные ногти. Грубая кожа. И мозоль.
Наконец, отойдя от окна, зачем-то открыла шкаф, где на полочке лежали сложенные стопкой мои вещи. Ни красивых платьев, ни юбок, ни кофточек. Даже если бы я захотела — не смогла бы нарядиться красиво.
Со злостью захлопнув дверку, снова пошла к окну. Молодые люди гуляли, веселились, пили эту жизнь. Прислонив голову к деревянной раме, я наблюдала за ними. Словно подглядывала за счастьем, которого у меня никогда не будет. Наверное, зря я бегу от своего жениха. Ещё неизвестно отпустит ли меня глава поселения в мир людей.
Молодые люди снова громко засмеялись. Девушка упорно клеилась к Благояру. Как липучка, предлагая себя. Он же, казалось, более не замечал её присутствия. Она снова попыталась поцеловать. Он что-то сказал, отчего она присмирела.
Наблюдать за ними было неприятно. Словно там покушаются на что-то моё.
Такие вот нелепые мысли.
Музыка сменялась, веселье не прекращалось. Пиво лилось рекой. Смех. Лёгкий флирт.
Всего этого никогда не будет в моей жизни. Но даже если бы я и попала в такую компанию, как бы нелепо я в ней смотрелась. Это всё не для меня.
Словно два параллельных мира: они беззаботные, счастливые, и я, сражающаяся за право учиться и получить хоть глоток свободы.
Несправедливо!
В этот момент плакать хотелось от безысходности. Завтра вернётся мать, и будет скандал. Потом родители напьются, а я снова буду ночевать в подъезде, если баба Нюра не вернётся, и не сжалиться надо мной. Добрая старушка прикармливала всех дворовых кошек и… меня.
Остальные соседи делали вид, что всё нормально. Что девушка-сатирка, практически живущая на улице, это обычное дело.