Мой сосед Владимир Путин. Разговор по душам
Шрифт:
Через день после оговорки по Фрейду ты увольняешь одного из средних начальников системы образования за вымогательство денег со школьников. Вместо закладки фундаментальных основ чиновно-шампуниевой чистоты, таким образом, колупнул пальцем помет альбатросов на верхушке айсберга.
А ведь берут они пример с тебя. Ты и на истребителе катался, и в океанские хляби заныривал, и живого медведя чуть в ЕдРо не заманил, а мы что, лысые? Если хорошо посчитать твой облет рубежей без видимой, а по одной лишь пиарьей надобности, то может получиться, что Мутко жил в ночлежке.
Раз уж коснулись внутреннего туризма и айсбергов, давай легонько пробежимся по местам твоих посещений. Твоя лаборатория по обработке массового сознания рекомендовала тебе показать удаль в различных ситуациях и средах. Слепить, то есть, некий образ всеобъемлющего и невероятно свойского парня. Как сказал поэт Цыбин – тот самый, который пародист Александр Иванов в свое время высмеял жестче других, сравнив сосок лирической девушки поэта, к телу которой тот с ласковыми и неуклюжими словами подбирался, с «клюквинкой»:
Я во всем отражен,Оставляю себя я во всем,Каждый мой отпечаток, как время…и так далее.
Вот, к примеру, 2010 год. Киты, гейзеры, Камчатка… И я бы так на халяву прокатился. Ты что, не мог до пенсии подождать? Что ты там искал за Полярным Кругом, между Игаркой и Тикси – сведения об объективном состоянии экономики? Или концы метеопредательства, от которого и полыхнули пожары? …Хотя нет вроде – людям, оторванным от большой земли, говорил подбадривающие банальности; а для них всякая речь извне – подарок, они и хавали тебя радостными глазами.
Вертолеты, шторма, океанические хляби… Надеешься красиво погибнуть? Чтобы сериалами увековечили твою жизнь, на высшем накале оборвавшуюся? Все «Вольфрамы» и Пикалевы чтобы списать? Ишь ты, халявщик у судьбы… А за дрова наломанные кто ответит? Нет уж, Боженька все видит, за дрова ответишь. И за базар тоже. До судного дня доживешь как миленький.
На Камчатке медведь закусывал горбушей, а ты смотрел и, по идее, должен был соображать: как же теперь, после пожаров, кормить Россию? А то, получается, зря мотался, если ни одной государственной мысли не привез. И было бы правильно, если бухгалтерия в этом случае посчитала бы расходы.
Рейд все же выдался отменный, со вниманием к проблемам, с раздачей денег, с шорохом тэвэшным и, само собою, с подскоком рейтинга среди общественного Движения Думающих Домохозяек имени Дарьи Донцовой. Выделяя деньги, специально оговорил: «…Надо потратить с нулевой… (тут несколько замялся) коррупционой составляющей». Тень коррупции, то есть, неминуемо витает всюду, но в этот раз ты лично закладываешь ноль. Своего рода подарок, но и знак прокуратуре: этих – можно…
«Имейте в виду, – сказал Остап, строго оглядывая свое войско, – мародерства не допущу. Никаких нарушений закона. … Все, что нам надо, удоевцы отдадут сами».
На гейзеры, жаль только, взглянуть не удалось: погода подкачала, а то для привлечения туристов и на обделку их устьев денег бы подкинул. А так – остались бесхозными, как знаменитый Провал имени Остапа Бендера в Пятигорске.
«Ощущение – экстрим», – сказал ты после китов. Еще бы! Но за экстремальный туризм, ловлю на слове, платят деньги, и немалые.
« – А вы бы на свои катались! … На собственные деньги.
При этих словах должностные лица юмористически переглядывались. Катанье…на свои деньги казалось им просто глупым».
Но вернемся еще ненадолго к Мутко. Эка ты брякнул: «Оговорка по Фрейду»! Теперь модно: чуть что – по старине Зигмунду. Вот и ты заносишься. А оговорился, если уж на то пошло, по Медоффу – тому самому, что сидит в лучшей тюрьме Нью-Йорка. А ты его, отвечая гражданам, почему-то «Мердоком» назвал, хорошо запомнив лишь количество лет, которое ему дали – 150.
Так вот, по Медоффу, а не по Фрейду, равняются теперь все крупные жулики и растратчики. Кстати, о том, что твой непосредственный подчиненный, министр спорта, отдан под суд – ни слова. Стало быть, ты – его протеже… А ведь он наверняка не самый нашкодивший из тех, кто сидит под твоим покровительством. Мне он случайно попал на материал. Ведь куда ни ткни пером, не промахнешься… Или же ты опровергай все то, о чем в прессе говорится. Но, как ты сам выразился, вызвав во мне ностальгию по студенческой поре в Питере, «Замучаетесь пыль глотать, сэр!».
Зарубежные голоса сообщили, что из 75 ключевых фигур российской власти почти все, оказывается, твои назначенцы. Понятно, захотелось повладычить вволю, крупные фигуры собственными пальцами попередвигать… Я вам, мол, не еврей – шахматные премудрости изучать, я сразу – живых персон. И словечки-то какие заветные у тебя проскакивают в отношение зависимых от тебя людей, не считая глотаемой пыли, «бегают, как тараканы… жуют сопли… ковыряют в носу…». А страховщики – «деньги замыливают».
Как же, как же, храню твою лидерскую филологию! Представляю, как ты кричишь им в трубку: «Что вы там мышей не ловите!». А они дуриком: «Чего-о?». А ты, гневясь: «Да у вас там еще конь не валялся!». А они тебе рапортуют: «Уже валялся! И всех мышей передавил!». И ты – секретарю: «Ставь галочку… Нет, две галочки: валялся и передавил…».
Друзей из Питера гуськом вызывал еще в первый срок. Озабочен был личной преданностью, а не положением в стране. Напортачил так, что сам теперь разгребаешь без особого результата. Хотя на эту тему мы уже лаялись в первой части. И будем еще лаяться в резюме…
А вот еще один притянутый на ниточке протеже – Собянин. Сразу порушил 2000 всякоразных ларьков; убытков, как посчитали ларечники – полмиллиарда. «Врассыпную, с лотками на головах, как гуси, бежали беспатентные лоточники.»
По поводу этих «курятников», облепивших все пассажиропотоки, я еще во времена раннего Ельцина ломал стулья в своей частной газетке «Кустарь». Но правильные думы Собянина не согласуются с его телодвижениями. Слона в посудной лавке с топором в хоботе видал? Вот это как раз твой Собянин. Выбрасывая твердую руку, забыл об интересах людей – тех же ларечников и обычных горожан, вдруг не обнаруживших привычных закусочных. Нельзя было, что ли, культурно все обставить, дать достаточный срок на плановую передислокацию, чтобы все заранее знали, куда, зачем и почем идти? Люди опущены до муравьев, которых много лет прикармливали на одном месте, а потом – раз, и убрали: «Конный милиционер галопировал за мороженщиком».) И вот они по утрам бегают, озираясь: как же так, тут ведь было что-то горяченькое наперекусяк? И вот они вечерами высматривают: как же так, тут ведь цветами торговали, где их теперь искать?
Это, Путин, попускаемое тобой политическое бескультурье в худших традициях «новой метлы». Ты же Собянина за огорчение миллионов не уволишь, чай… с лимоном… вон там теперь, за сто рублей… Свою популярность в этом… как его… в Кирдылыме, кажется, и в Тюмени этот стабильный с виду господин, видно, солидными нефтяными деньгами завоевывал. Дело нехитрое, Чукотка имени Абрамовича тому свидетельство.
А вот еще один примечательный человек из власти – милицейский генерал Владимир Васильев, думский председатель по законности. Он пойдет здесь не как обвиняемый, а как свидетель обвинения твоей гарантообразной власти. На обсуждении «Закона о полиции» за круглым столом Общественной Палаты рубанул: «Надо всем вылезать из дерьма!». О-о, словечко, скажу тебе, золотого стоит. Возможно, лучшая характеристика законности и порядка в твоем государстве, Путин. Генерал-полковник знает, что говорит. Конечно, он не согласится, что лично облеплен и нанюхался. И никто другой за круглым столом не согласился бы. За столом? Никогда! Да и вне стола. Конкретно? Никто! Вот «мы», все «мы» – это пожалуйста. Честнейший седовласый думский муж не может быть в дерьме по определению. Во всяком случае, с головою – должность высока. А его раздражение понятно: если даже в дерьме стал генералом, то в не столь дерьмовые времена, в непутинские, мог бы дослужиться до генералиссимуса.