Мой страстный космос
Шрифт:
Всю дорогу она только дрожала и всхлипывала. А у меня что-то обрывалось в груди – ежеминутно, будто там не одно сердце, а десятки.
Проклятье! Сейчас, здесь, я отчетливо понял – в целом мире, во всем Галактическом Союзе нет никого дороже, важнее этой маленькой, насмерть перепуганной женщины.
И ничего хорошего в этом не было. Я совершенно перестал соображать. Только прижимал ее, обнимал, гладил, шептал на ухо слова утешения и снова прижимал. Я оказался ни на что не способен в тот ужасный момент. Только когда машина почти долетела до места, меня немного отпустило.
Так… самооборону Дари установят, но не сразу. Эльталл, которого она убила своим удивительным даром, явно из вельможных мразей. А значит, в тюрьме девочке не жить. Что ж. У меня есть отличная запасная каюта.
Я поторопился на транспортник, пока команда не заняла свои места перед стартом. Бережно уложил Дари на кровать и попытался сказать хоть что-нибудь в свое оправдание.
Вышло хуже, чем думал. Я плел что-то про долг, про прощение за ужасное поведение, а сам глаз не мог оторвать от ее длинных белых ног, едва прикрытых обрывками черной юбки.
Эта женщина вызывала во мне такое животное желание, что ноги свело почти моментально, пах налился свинцовой тяжестью и жаром. Я с радостью приложил бы туда лед, или… мою Дари… От этой мысли в голову окончательно ударило. Я понял, что если не уйду прямо сейчас, то попытаюсь повторить то, что не успел сделать мерзавец эльталл. И вовсе не из распущенности, как грязный аристократишка. А лишь потому, что меня влекло к этой женщине с такой силой, что тело совершенно сходило с ума, а голова отказывалась соображать.
Я вылетел в коридор и добежал до запасной капитанской каюты. В пару шагов приблизился к окну-экрану и прислонился лбом к прохладному пластику. Это чудо техники транслировало планеты, звезды, Галактики, мимо которых следовал корабль. Даже если транспортник путешествовал по пространственным коридорам.
Боже! Что я делаю?
Впрочем, на сей раз я не натворил ничего ужасного. Единственное, за что я действительно себя корил – так это за то, что бросил Дари одну в таком состоянии. Напуганную, растерянную, опустошенную…
На корабле она никого не знает. Может я и не тот, с кем Дари предпочла бы скоротать вечер, но мы хотя бы знакомы. Коротко, очень странно, но знакомы.
Я сделал несколько глубоких, рваных вдохов и направился на кухню.
Так… Надо отвлечься от собственных желаний и подумать о Дари… Пожалуй, вернусь, заварю ей чай, постараюсь утешить. В конце концов, сейчас главное выиграть время. Расследование, в любом случае, установит попытку насилия. Я слышал сам, как отбивалась рыжая колдунья. Да и весь вид эльталла, со вполне очевидными признаками возбуждения, освобожденными от одежды явно не для демонстрации их красоты, говорил об этом.
Я горько усмехнулся и ударил кулаком по темно-синему столу. Тот подскочил на добрых десять сантиметров и с жалобным визгом проехался по полу. Вот же мразь!
Хочешь развлечься, найди себе готовую на все нимфетку в заведениях для богатых и озабоченных. В Арриваре такие на каждом углу!
Закажи девушку постарше и поопытней. Из тех, что делают в постели почти все, знают тысячи поз и способов удовлетворить «клиента».
От одной мысли, что эльталл касался рыжей колдуньи своим мерзким естеством, меня передернуло. Возбуждение как рукой сняло, оно перешло в ярость. Такую, что аж в глазах потемнело. Я ударил кулаком по столу еще, еще, еще… И колотил, пока с костяшек не закапала кровь, а синий пластик не пошел паутинкой трещин.
Только тогда боль немного отрезвила меня. Я выпрямился и решительно направился к Дари. Нельзя бросать девочку в такой момент! Мало ли что она учудит?! Господи! А вдруг она решит, что я такой же, как эльталл? Вид у меня был наверняка тот еще. Да и брюки охотника совершенно ничего не скрывали, будь они прокляты!
Почти бегом вернулся я в свою каюту и… услышал, как на кухне стучит по столу пластиковая чашка. Заглянул туда и облегченно выдохнул. Дари устроилась в за столом. Такая маленькая и хрупкая в огромном капитанском кресле, несчастная, но одновременно сильная и отважная. Плечи расправлены, спина предельно прямая, упрямый подбородок выпячен. Рыжая колдунья сжимала чашку обеими руками и цедила ромашковый чай. Ее тонкие пальцы побелели от напряжения.
Дари вскинула на меня свои янтарные глаза – глаза женщины, которая слишком давно живет, чтобы не понимать моих желаний, стремлений. И я растерялся, опешил, как ребенок. Казалось, снова мальчишка, стою перед учителем и мямлю невыученный урок.
Я медленно подошел к столу и сдавленно спросил:
– Ты как?
Она пожала плечами, вздохнула так, что у меня сжалось сердце, и прошептала:
– Не знаю…
И меня накрыло опять. Черт меня подери! В обществе этой женщины эмоции били через край, совершенно лишали самообладания, трезвости мысли. Единственное, о чем я сейчас думал – обнять ее, стиснуть, утешить…
Даже тело инстинктивно подалось вперед, чуть дернулись руки.
Дари кивнула на кресло, напротив своего, и я послушно опустился, потому что ничего другого в голову не приходило.
– Спасибо, – сказала она очень тихо, но хотя бы уже не шепотом. – У меня нет друзей и родственников… Так что… если бы не ты…
– Забудь об этом! – отмахнулся я. – Давай лучше расскажу тебе, что и как на моем корабле. Где кафе, где игровая, где тренировочная. А куда лучше не ходить одной – там бар для команды со всеми вытекающими…
– Алкогольными реками? – изогнула бровь Дари, и пальцы ее наконец перестали дрожать.
Взгляд рыжей колдуньи упал на мои руки, и уже обе ее брови удивленно приподнялись. Не сразу я понял, в чем же дело. Пока Дари сама не прояснила ситуацию.
– С кем это вы успели подраться? – маленькая ладошка мягко коснулась моей, и захотелось прикрыть глаза, заурчать как земной кот. Я готов был разбить в кровь и вторую руку тоже, только бы она продолжала поглаживать – сочувственно, нежно.
– Эльхар? – Дари ожидала ответа, а я совершенно потерялся в собственных ощущениях. Такое чувство я испытывал лишь от ласковых материнских ладоней. Казалось – весь мир у моих ног, жизнь – череда чудесных праздников, а будущее обещает бесконечные радости без малейших проблем.