Мой сводный враг
Шрифт:
Я наморщила лоб, усиленно стараясь представить себе член с ушами, и пришла к выводу, что определенное сходство у полученной картинки с Артемом все же имеется.
– Я бы на твоем месте, – подытожила Таня, когда мы в полной боеготовности вышли в зал, – пошла бы к его отцу и рассказала все, как есть. Первая, пока этот утырок не успел все извратить. И тогда потом, как бы он ни выкручивался, все будут знать: это просто бредни чувака, которому не перепало.
– И как я, по-твоему, объясню, что сама целовалась с ним у мужского туалета? – шепотом
– Да кто в такое поверит? – Таня фыркнула. – Бред. Артем хоть знает, что у тебя еще не было секса?
– Тише ты! – в ужасе зашипела я, чувствуя на себе заинтересованные взгляды некоторых посетителей. – С ума сошла? Я о таком не распространяюсь.
– А зря. Пусть сразу усвоит, что ты не прошматрень какая-нибудь.
– И что мне, справку ему от гинеколога принести?
– Да хоть бы и так! – Таня уперла руки в боки.
– Простите, девушка, а можно сделать заказ? – робко встрял мужик в очках за четвертым столиком.
– Вы уже видели наши фирменные сорта? – Таня вроде произнесла дежурную фразу, но слышалось в ней скорее «А вы не хотите прогуляться в далекое пешее?»
– Нет, но…
– А вы почитайте, почитайте. Там в меню на третьей странице! – сурово отрезала Таня и, снова понизив голос, пригнулась ко мне. – Вот взяла бы и шлепнула перед ним на стол справку. И посмотрим, чем он на это ответит. У самого небось список ЗППП длиннее, чем наше меню. И фиг бы потом твой новый папочка ему позволил катить на тебя бочку…
– Девушка, мне бы ноль пять чешского светлого… – опять вмешался очкарик.
– Господи, да несу, несу! – проворчала Таня. – Закусывать будете?..
Я бы, конечно, с удовольствием послушала, какие еще способы мести подкинет изощренный ум Тани, но эти несколько минут болтовни стоили мне целой роты недовольных клиентов, и следующие полчаса я только и делала, что в режиме нон-стоп принимала и разносила накопившиеся заказы. И едва мне удалось разгрести завал, и я хотела выдохнуть, прислонившись к стенке, как Таня нарисовалась снова с крайне загадочным видом.
– Там тебя спрашивают, – сказала она, округлив глаза.
Больше всего в ту секунду я надеялась, что это не Артем. Потому что если бы он снова начал докапываться до меня, обвиняя во всех смертных грехах, боюсь, я бы не сдержалась и выдала ему несколько ласковых из Таниного списка. И когда Артем бы нажаловался Сергею и маме, – а в том, что именно так он бы и поступил, – мне было бы стыдно не то, что в глаза им смотреть, а вообще появляться дома.
Но, к счастью, вместо его смазливой и самодовольной физиономии я обнаружила у барной стойки своего нового знакомого Ваню. И, хвала небесам, он был в форме.
Обычно я вполне сдержанно общаюсь с парнями, тем более с теми, кого знаю без году неделю, но ради Вовы решилась на маленькое представление и кинулась на сержанта Михальчука с распростертыми объятиями, повиснув у него на шее. Не столько от
– О, привет! Здорово, что ты пришел! – как можно громче воскликнула я, выразительно покосившись при этом на Вову.
Никогда еще наш брутальный татуированный бармен не выглядел таким смущенным.
– Ну? – я похлопала Ваню по плечу. – Что будешь пить? За счет заведения!
– Да ладно, – опешил от неожиданности сержант. – Я могу и сам…
– Ни в коем случае! – отрезала я. – У нас очень, ну просто дико законопослушный бармен. На все готов ради нашей доблестной полиции, да, Вов? А уж «Улицы разбитых фонарей» как любит… По десятому разу пересматривает – и плачет! Рекомендую «Леффе блонд». Дороговато, но оно того стоит. Золотистый эль, не слишком крепкий. Нотки гвоздики, несколько сортов хмеля… М-м-м…
– Ну, давай, – сержант положил фуражку на стойку, и Вова, сглотнув, потянулся за чистым стаканом.
– Не жмотись, – окликнула я его. – Давай большую кружку. И закуску, закуску обязательно. Не может же человек после того, как целый день ловил преступников и наркодилеров, пить на голодный желудок. «Фиш энд чипс», пожалуйста.
– Но я же дорож… – попытался исправить меня Ваня, чуть было не испортив всю историю своей «дорожной инспекцией».
– Дорожишь репутацией, – торопливо договорила я, с энтузиазмом кивая. – Это правильно. Поэтому только с закуской. Пойдем, подыщем тебе уютный столик, – и я, бросив на мрачного, как грозовая туча, Вову победоносный взгляд, хотела изящно удалиться, но черт дернул меня для красивого финала еще и подхватить напоследок орешек из вазочки и, лихо подбросив, поймать ртом.
Нет, я его и правда поймала, что редко мне удавалось с первого раза. Сказались шуточные соревнования с Таней. Но вот потом… То ли я слишком резко вдохнула, то ли просто попала не в то горло, но дыхание вдруг перехватило, и я поняла, что мне отчаянно не хватает кислорода.
Застыла, выпучив от ужаса глаза, вцепилась в стойку, хватая ртом воздух. Но ни вдохнуть, не выдохнуть. Боже, так страшно мне еще никогда не было. Думала: все. Умру прямо здесь из-за какого-то орешка, так и не выдав мать замуж. У кого-то в такие минуты вся жизнь пробегает перед глазами, я же почему-то подумала, что не успела убраться в комнате, и теперь маме придется краснеть за меня перед Людмилой Михайловной…
Ваня среагировал быстро. Подскочил ко мне сзади, обхватил руками, сцепил замком под грудью и надавил так резко, что у меня в глазах потемнело. Орешек вылетел, как пуля, отрикошетил от стены и с тихим «бульк» нырнул в стакан какого-то клиента.
– Простите… – прохрипела я. – Я заменю…
И, не в силах больше ничего сказать, обмякла в Ваниных руках, не обращая внимания, что они все еще покоятся у меня на груди.
И пока я мысленно благодарила, ангела-хранителя и сержанта Михальчука, которые, вполне вероятно, были одним лицом, мой взгляд наткнулся на Артема.