Мой тихий ужас

Прай Кэрри

– Что за гадость? – скривился Тихон, заглянув в пакет.

На этом оптимизм Арса угас.

– Гадость – твои новые трусы. Я нашёл универсальный продукт. Никогда не слышал, что бы кто-нибудь сказал: «Проклятье, ненавижу сушёный инжир!». А ты?

– Да меня только от одного его вида мутит! Я уже его ненавижу!

– Ты просто завидуешь моей находчивости, – отмахнулся Арс, а после обратился ко мне: – Не слушай его, Сонька. От инжира ещё никто не умирал. Просто жуй его тщательнее и никогда не подавишься.

Мне

всё больше и больше не нравилось происходящее. Обстановка душного помещения оставляла желать лучшего. И пусть мужское общество «Бойцовского клуба» было разбавлено женщинами, меня нещадно душил дискомфорт. Так или иначе каждый задерживал на мне любопытный взгляд, который оставлял фантомные рубцы.

Будучи в эпицентре глупого спора Арса и Тихона я не заметила, когда на арене показались два отличительных бойца – здоровый, как советский шкаф, и невысокий жилистый кореец. Публика встретила их оглушительным криком.

– Видишь того поверженного корейца, София? – наклонившись, прошептал мне на ухо Тихон. – Это ты.

– Бой только начался, – возмутилась я. – Ещё никто не проиграл.

– Он сдался раньше, чем вступить на арену. Его челюсть гуляет, колени дрожат. Он думает не о победе, а о том, как выдержать удары Мастера и не наделать в штаны от страха. А всё потому, что в его крохотной голове сложилось губительное мнение об этом громиле. Такая большая мускулистая проблема.

Я поёрзала на кресле, пытаясь уловить его мысль.

– Его не за что судить. Он смотрит в глаза очевидному.

– Правда? Я докажу тебе, что масштаб проблемы зависит только от нас.

Танцовщицы завела руки к потолку, и началось непотребное глазам зрелище. Огромный парень кинулся на корейца и произвёл несколько беспощадных ударов. На белоснежный настил арены упали капли крови, и я накрыла лицо руками.

– Это своеобразные танцы, – продолжал Тихон. – Только в темноте. Никогда не знаешь, какое движение оставит тебя на ногах, а какое сломит. И лишь сильный духом никогда не упадёт на колени. Ты слабая, Соня. И авария здесь ни при чём. Именно поэтому ты не когда не зайдёшь на сцену. Продолжай мечтать, если нравится.

Опустив ладони, я обернулась, чтобы ответить, но Тихона уже не было. Вместо него стоял жующий Арс. Отметив мой взгляд, он охотно приблизился.

– А где дикая сестричка? Почему ещё не здесь?

– Утирает слёзы подушкой, благодаря вам, – мой тон оставался добродушным. – Она рассталась с Павлом.

– Чудная новость! – взбодрился Арс, состроив хитрый взгляд. – Я тот, кто утешит любое разбитое сердце. Смекаешь?

– Накормишь её инжиром?

– В точку, – просиял он. – Но если он не поможет, то я знаю где достать травку. Моя мать такие отвары чудачит…

– Дурак, – посмеялась я.

– Никогда меня так не называй. Я начинаю заводиться.

Арс показался мне милым, несмотря на то, что являлся другом Тихона. Ещё вчера я могла посчитать его за безрассудного неформала, который фанатеет от панк-рока и разбивает бутылки об голову. Но он был другим – приземлённым и вполне забавным малым. Хотя к образу «Казанова» ещё стоило привыкнуть.

– А вот и Райский, – сказал Арс, затолкав в рот сухофрукт. – Закрывай глаза, если хочешь. Но, уверяю, ты сильно об этом пожалеешь. Сегодня Мастер пожалеет о встрече с нашей ядовитой маргариткой.

Крик девушек пронзил уши. Я неохотно перевела взгляд на арену.

Тихон уверенно перешагнул пёстрые ленты, проработал шею и выставил забинтованные кулаки. Сердце сжалось от страха, что никак не поддавалось логике.

Сейчас его росписи не теле не казались мне отталкивающими. Напротив, каждый грубый штрих подчёркивал рельефное тело. Ранее пустой взгляд пылал искрами, вызывающая ухмылка стала опаснее. Щёки зажгло румянцем, когда крупицы пота скатились по кубикам пресса и достигли резинки шорт, что непозволительно низко висели на бёрдах .

Это стало точкой. Я отвернулась.

– Не получится, хитрюга, – воспрепятствовал Арс, развернув меня обратно. – Думаешь, тебе одной режет глаза? Я бы с удовольствием посмотрел на полуголых девиц, но чёртова дружба предусматривает только это.

Сердце перестало биться, пока продолжался кровожадный спарринг. К счастью, длился он недолго. Тихон резво обезвредил противника, отделавшись небольшими ссадинами. Но смутил меня не напор парня, а жестокость, с которой он наносил удары. Казалось, он не знает границ. Ситуацию спас Глеб, который обхватил его шею и повалил на настил, как того хищника, раздирающего добычу.

Компания мужчин за соседним столом взорвалась в победном крике. Девушка, которая украшала арену, теперь кинулась на шею Тихона, а после направила его правую руку к потолку. Клянусь возможностью ходить, она делала это не единожды.

Тогда я ощутила укол ревности, которому сама была не рада. Всё это никак не сочеталось с сценами ожесточённой борьбы, которая, как мне казалось, не имела правил и мало походило на спорт.

Не без помощи персонала я и Арс оказались на улице. Пока парень хвалился успехами друга, я жадно глотала воздух, ища в нём успокоение. Вечерняя разрядка заставила более разволноваться. Это было ужасно.

– А вот и наш победитель! – воскликнул Арс. – Ты удвоил мою ставку, братан! Спасибо за новые ролики!

– Ты охренел? Поставил на меня жалкую сотню?

– Я не рискованный, знаешь ли. В следующий раз добавлю десятку.

Вывалившиеся из клуба люди охотно поздравляли Тихона, так восторженно, будто он устранил пожар на атомной станции. Он был их героем.

– Ты расстроена? – спросил он, когда моё безучастие стало явным. – Мне казалось, что твои эмоции проявятся несколько иначе.