Мой убийственный отпуск
Шрифт:
Я нахожусь на полпути через улицу, когда чувствую взгляд на своей спине.
Я медленно оглядываюсь через плечо и обнаруживаю молодую женщину с коричнево-светлыми волосами, лет двадцати пяти, которая поливает цветочный горшок на крыльце дома. Однако ей совершенно не хватает горшка. Вода льется из носика прямо на половицы, брызгая на ее голые икры. А она как будто вообще не замечает.
"Я могу вам помочь?" Я лаю хриплым тоном.
Она роняет банку с громким лязгом, разворачивается на цыпочках и бежит головой к входной двери, отскакивая прямо от этой чертовой
Я достаю из кармана джинсов еще одно антрацитное средство, открываю его и продолжаю свой ох как веселый путь через улицу, срывая предупредительную ленту с входной двери и позволяя ей упасть на землю. Я уже на полпути к порогу, когда слышу приближающиеся шаги сзади. Шустрые, девчачьи. В отражении штормовой двери приближается любопытный сосед. И бум, я уже раздражен. — Слушай, ты хочешь позвонить в полицию? Нахмурившись, я частично поворачиваюсь к ней лицом. "Будь моим…"
Это очень странно, я как бы забываю, что говорю.
Это никогда не случалось со мной раньше. Каждое слово из моих уст имеет цель, и с кем бы я ни говорил, лучше, черт возьми, слушать. Я просто… не знаю, почему я собирался быть с ней таким злым, вот и все. Разве она не врезалась в дверь? Это должно было быть больно. К тому же на ее ногах брызги воды, и она…
Факты есть факты. Она милая, как пуговица.
Я не смотрю дважды на милых женщин. Что- нибудь милое, на самом деле. Это было бы похоже на трактор, любующийся одуванчиком. Смотреть может показаться хорошей идеей, но тракторы созданы для того, чтобы косить одуванчики. Это то, что они делают. Так что нет особого смысла замечать, как веснушки просто… разбегаются от ее носа вниз по шее. К ее сиськам. Которые завязаны в бикини. Розовый. Один только цвет вызывает у меня чувство вины за то, что я смотрю, но, черт возьми, они бы легли прямо мне в руки. Многие из нее были бы. Эти бедра. Ее колени. Боковые стороны ее красивого лица.
Христос. Ее макушка едва достигает моего подбородка. Что, черт возьми, со мной?
Я прочищаю горло. Жестко. — Как я уже говорил, ты хочешь вызвать полицию, полпинты? Будь моим гостем. Они знают, что я здесь».
"Пол пинты?" она задыхается. Распылители. Заправляет большую прядь волос себе за ухо, так что на меня действует сила ее взгляда. Зеленые. Блядь. «Хочу, чтобы ты знал, — продолжает она, — что я самая высокая на своей работе».
«Ты либо работаешь один, либо ты воспитатель детского сада».
Секундное колебание. Плавный переход справа налево. "Неправильно."
Я подмигиваю ей, и она ощетинивается. «Я никогда не ошибаюсь».
Это румянец ползет по ее шее? Боже, она должна быть на восемь или девять лет моложе меня. Середина двадцатых до середины тридцатых годов. Так что я определенно не замечаю места, где бретелька бикини слегка впивается ей в плечо. Только эта сторона слишком тугая. Я определенно не думаю о том, чтобы засунуть палец под нее и протащить маленькую полоску ткани
Господи, мне нужно переспать. Этот факт не был очевиден до сих пор, когда я страстно желал эту незнакомку в самом сердце среднего класса Вэйкэйджвилль, думая о том, как бы выглядели ее соски на солнце, облизанные моей слюной. Она, наверное, замужем. Одинокие девушки в возрасте двадцати лет не отдыхают на Кейп-Коде. Провинстаун, может быть. Но только не в этом ориентированном на семью районе Фалмута. Так почему она не носит кольцо?
Она замечает, что я ищу один.
Черт.
В ответ ее поза меняется. Ее руки опускаются по бокам, и она двигается слева направо, бессознательно отбрасывая волосы назад через плечо. Как будто она только сейчас, в эту самую секунду, осознала, что я мужчина, и подошла ко мне в бикини и нелепых обрезанных джинсовых шортах, которые прикрывают чуть больше пары трусиков. И что мне настолько интересно, что я задаюсь вопросом, не ждет ли ее уже мужчина в этом слащавом милом домике с сердечками, вырезанными на ставнях. Она понимает все это и ничего не скрывает на своем впечатляющем лице.
Мы прошли путь от прекрасного до впечатляющего.
Она точно замужем, идиот.
Делай свою работу и уходи.
«Иди, полей цветы. Я занят."
"Я знаю. Я просто… — Ее руки трепещут, пока она не складывает их на талии. — Ну, мне просто интересно, есть ли у тебя какие-нибудь теории.
"Я только добрался." Я склоняю подбородок к велосипеду. — Ты видела, как я приехал, да?
«В твоей смертельной ловушке. Да. Но я предполагаю, что вы получили какое-то предварительное… досье. Или файл дела. Верно?"
Я смотрю на нее прищуренными глазами, надеясь, что она съежится и ускользнет, как и все остальные, кому не повезло попасть под этот взгляд.
"Отлично. Будьте скромнее, мистер…
— Не беспокойся о моем имени.
Это сбивает ее с толку на секунду, как будто она разочарована. Но, наконец, она пожимает плечами. — Я просто подумала, что ты, возможно, захочешь поговорить со мной. Бросив чопорный беглый взгляд, она поворачивается и направляется обратно через улицу. «Поскольку я та, кто нашел тело и все такое».
"Вернуться сюда."
— Не думаю, что буду.
"Пол беды."
— У меня есть имя.
— Тогда вернись сюда и расскажи мне.
Что, во имя Бога, со мной не так? Я действительно слежу за этой молодой женщиной, которая определенно замужем, вероятно, за кем-то по имени Картер или Престон, через улицу? Я должен быть в доме убийц, фотографировать, проверять брызги крови или пропущенные улики. Я не должен был внезапно отчаяться узнать имя этой женщины. Но черт возьми, если я смогу перестать следовать за ней, когда ее задница двигается так, как задница должна двигаться. Проклятие.