Мой учитель Лис. Тетралогия
Шрифт:
— «Наказание, боль, смерть». Если, конечно, семёрка обозначает букву «эс», а знак бесконечности просто запятую.
— Почти правильно, — удовлетворённо хмыкнул Лис. — Но попробуй прочесть это ещё раз, используя знак бесконечности в прямом смысле. Тогда получится…
— Наказание (бесконечно), боль (бесконечно), смерть…
— Думаю, смерть окончательна. Примерно такие же записки нам могли бы показать сержант и инспектор. Но вопрос не в этом, а в том, кто это написал?
— Не знаю, сэр.
— Это как раз и неудивительно, —
Я недоверчиво покосился на него, а мой учитель уже что-то старательно писал, чуть высунув от старания язык. Буквально через минуту он поделился со мной результатами своих трудов.
Платим десять фунтов стерлингов за расшифровку математической формулы, случайно попавшей нам в руки:
Далее текст был оборван.
— «С предложениями обращаться в письменной форме по адресу», — Лис на секунду задумался, а потом подмигнул мне: — Где проживает твоя драгоценная бабушка?
Я автоматически продиктовал адрес. Прозрение пришло примерно через секунду.
— Сэр, а это не опасно? Что, если эти таинственные отравители придут прямо к ней? Это слишком рискованно!
— Мальчик мой, вспомни свою бабушку, хорошенько подумай и представь печальную судьбу тех, кто решится ей угрожать. Сколько часов (нет, минут!) они проживут на этом свете?
К стыду своему, на тот момент я позволил себя уговорить.
Да и как можно было сопротивляться непробиваемой уверенности и харизме моего рыжего учителя? Я был слишком доверчив и юн, чтобы всерьёз спорить с этим коварнейшим проходимцем и благороднейшим из всех известных мне джентльменов. Дело принимало очень запутанный оборот.
В общем, в то же утро я своими руками отнёс запечатанный конверт с этим сообщением в редакцию одной из самых тиражных газет, и уже к полудню в колонке объявлений стояло наше предложение о расшифровке формулы. Хотя кого это могло заинтересовать, если весь город только и говорил об ужасном взрыве кеба близ Тауэрского моста и трагической гибели сержанта полиции.
Это была самая яркая новость дня! Поэтому визит инспектора после обеда казался абсолютно закономерным и естественным даже для меня.
А вот речь мистера Хаггерта была абсолютно непредсказуемой:
— Ренар, дьявольщина, почему вы не предупредили меня сразу? Думаете, я трус или не умею хранить тайны? Да я вскормил этого щенка едва ли не своими руками, я взял его сразу по окончании полицейских курсов, если надо — я голову положу за своего сержанта. Вот так, сэр! И уберите уже этот проклятый бренди!
— Шарль, унесите бокал.
— Да, месье. — Дворецкий не успел повернуться, как инспектор поймал его за локоть и неуверенно
Уф, я уж на мгновение подумал, что он действительно изменился.
— Сэр, — очень неторопливо начал Лис, выдержав гневный, пробирающий до костей взгляд инспектора, — поверьте, мы с Гавкинсом ничего не хотели от вас скрывать, но времени было досадно мало. Если за домом следили, а это почти наверняка так, то любой из нас, предпринявший попытку хотя бы заговорить с дежурным констеблем, а то и пытаясь передать для вас записку в Скотленд-Ярд, был бы гарантированно замечен! Тогда все труды насмарку.
— Как вы это провернули?
— Майкл сделал устройство для компактного слабенького взрыва, которое активировал лично сержант, прикрепив его к крыше кеба изнутри. Сам Гавкинс в общей суматохе и клубах дыма скользнул в канализационный люк на перекрёстке. Он ловкий парень, должен признать, и у него стальные нервы.
— За сержанта! — Хаггерт поднял бокал. — Куда вы его спрятали?
— Со всем моим уважением, инспектор, об этом не знает даже мой секретарь. Тайна, известная двоим, уже перестаёт быть тайной, а вы хотите, чтоб я раскрыл её третьему.
— Проклятье.
— И не говорите, сэр, — зачем-то вставил я. — Представляете, мне-то как обидно?
На меня посмотрели, как на внезапно заговорившую блоху, но на этот раз оно меня как-то не особенно задело. Возможно, я всё-таки научился некоторой французской беспечности от малышки Кристи или действительно стал несколько уверенней в себе? Возможно, и то и другое…
Видя, что взглядами меня не проймёшь, мистер Хаггерт спокойно протянул пустой бокал дворецкому, который в свою очередь мгновенно долил ему вторую порцию.
— Вы должны ввести меня в курс ваших планов, Ренар.
— Что ж, почему бы и нет? — без особого энтузиазма согласился мой учитель. — В конце концов, чтобы взять банду, нам понадобится помощь всей полиции Лондона.
— Скотленд-Ярд в вашем распоряжении.
— Благодарю, сэр. Время действительно поджимает. Ваша записка при вас? Будьте добры, дайте её Майклу для сравнения.
Даже беглый взгляд позволил судить о том, что все три (записки Гавкинса у нас не было) текста были абсолютно идентичны.
— И более того, — чуть сощурился Лис. — Они написаны одной рукой. Я бы отметил также пару едва заметных пятен, словно бы писавший редко моет руки. Или же…
— Часто пачкает их, — догадался я.
Мистер Хаггерт сделал большой глоток и покосился в мою сторону уже с уважением.
— А кто приносит нам письма, оставаясь при этом незамеченным?
— Почтальон, — в три голоса пропели мы с инспектором и дворецким.
— Браво, джентльмены, — поаплодировал нам мой учитель. — Теперь лишь остаётся выяснить, из какого отделения почты были отправлены эти таинственные математические письмена? И в этом смысле помощь полиции, несомненно, будет бесценной.