Мой учитель Лис. Тетралогия
Шрифт:
— Спешка не всегда показана в деликатном деле слежки, — беззлобно проворчал он. — Сначала зададим несколько вопросов. Подыграй мне, пожалуйста.
Я молча кивнул, выслушал указания и начал:
— Мистер, э-э…
— К вашим услугам, джентльмены, — отозвался служащий, откладывая в сторону обгрызенный химический карандаш.
— Мы хотели бы отправить телеграмму.
— Апчхи! — не очень деликатно чихнул мой учитель.
— Заполните бланк, вот здесь и…
— Апчхи! Апчхи-и!
— Что с вами, сэр? — дёрнулся работник почты.
— У дядюшки аллергия на шерсть, —
— Один хорёк устроился сюда недели две назад, но…
— Апчхи, апчхи, апчхи!!! — с едва ли не пулемётной скоростью отстрелялся Лис.
— Господи боже, это точно аллергия?! Походу, ваш дядюшка серьёзно болен!
— Не волнуйтесь, он недавно вернулся из экспедиции — Тунис, Алжир, Зимбабве и Конго. Что там можно подхватить, кроме лёгонькой аллергии? А этот ваш хорёк, похоже, шустрый малый, он ведь носит почту даже в Скотленд-Ярд.
— Да, возможно, не уверен, но какая разниц…
— Апчхи, апчхи, апчхи-и, а-а-апчхи-и-и!
— Господи боже, он всё мне здесь забрызгал! — взвыл несчастный, прикрываясь какой-то папочкой с бумагами. — Джентльмены, почта закрывается. Мне нехорошо… какая-то бацилла или вирус… Обратитесь в другое отделение!
— А что конкретно ваш служащий относил в Скотленд-Ярд? — выталкивая чихающего учителя к выходу, успел спросить я.
— Не знаю-у! Какие-то бумаги на подпись! Заказные письма или что-то в этом роде, — уже практически визжал мужчина из-за стойки. — Не могу же я один следить за всем?! Если что не так, спросите его лично или пишите жалобу-у. Да уберите же вашего дядю, он реально бо-оле-ен!
Уже на улице месье Ренар сделал вид, что собирается выдать контрольный «чих», но лишь зевнул, улыбнулся и поднял руку, останавливая ближайший кеб.
— Теперь я знаю, как они это провернули. Почту слабо финансируют, ты обратил внимание, что у них на столе даже электропера нет, старенький химический карандаш.
— А чтобы расписаться таким карандашом, его нужно обслюнявить. — Я продолжил мысль учителя и ахнул. — Так вот как они смогли отравить детективов! Яд был на кончике карандаша, который им давал почтальон, чтобы они расписались в каком-нибудь бланке или липовом уведомлении!
— Я думал, ты догадаешься быстрее.
— Ну, я не вы.
— Тоже верно, — признал он, открывая дверцу тормознувшего кеба с гнедым и страшно худым, как чистокровная английская скаковая, возницей. — Едем к бабушке!
— Зачем? — спросил я.
— В смысле — зачем? Навестить, проведать, посидеть у неё на коленях! Надеюсь, тебе ещё не чужды родственные чувства?
— О, само собой, сэр. Я дурак, сэр.
— Согласен.
— Но придётся где-нибудь остановиться, чтобы купить виски и табак. Если вы забыли.
— Я джентльмен и не привык к поучениям, — холодно обрезал Ренар. — Как и не привык являться нежданным гостем без подарка к страдающей жаждой женщине. Вперёд, милейший! Остановите у ближайшей съестной лавки. Мальчик хочет купить виски для бабушки.
Как вы заметили, я уже начал привыкать к тому, что, садясь в кеб, никогда не знаешь, с чем придётся столкнуться в музыкальном плане,
Непоющий кебмен декламирует стихи или рассуждает о политике, в частности, что бы он сам сделал для улучшения жизни горожан, будучи мэром Лондона. И хотя любому дураку понятно, что никто и никогда не изберёт кебмена мэром (и сами они отлично это понимают), но всё-таки…
Снова я в отеле «Калифорния»! Не забыть тебя, не забыть тебя, не забыть тебя! Как не есть мне роллов «Калифорния». Я их ел любя, я их ел любя, я их ел любя-а…Первоначально мне даже показалось, что я ослышался. Но нет, до лавки мы ехали под эту чудесную мелодию, и голос у гнедого оказался достойным оперного зала. Уже закупившись, по пути к бабушке мы с учителем невольно подпевали:
Снова я в отеле «Калифорния»! Вижу рай земной, слышу рай земной, это рай земной… Здравствуй, губернатор Калифорнии! Это Конан мой, Терминатор мой, это Шварц родно-ой…Думается, давненько мы не рассчитывались с кебменом за дорогу с таким удовольствием. Месье Ренар явно добавил ему на чай втрое больше положенного и не считал, что переплатил. К бабушкиному дому мы подошли в самом прекрасном расположении духа, пока не…
— Дверь открыта, — с неким удивлением протянул я.
Бояться конечно же было нечего, что может случиться с бабулей? У неё удар левой, как у лошади копытом, если кто решит ей подерзить, пусть заранее закажет мессу и прикупит место на кладбище. Если же вы дерзите компанией, тогда яму для братской могилы!
— О, да тут было целое сражение, — уважительно протянул Лис, отодвигая меня и первым сунув нос в помещение.
Я потянулся следом и ахнул — наша маленькая квартирка была разгромлена! Всё, что можно было перевернуть, перевернули вверх дном. Кровать, стол, табурет, флотский сундук дедушки, шкаф с посудой были разбиты в щепки. А на полу среди осколков мусора и тряпья валялись четыре паренька из банды Большого Вилли. Слава Ньютону-шестикрылому, все живые, хоть и без сознания.
Самого главаря подростковой банды мы нашли в моей комнате, избитого в мясо.
— Кто это сделал? — осипшим голосом спросил я.
— Апчхи, — демонстративно чихнул Ренар. — И здесь тот же едкий мускусный запах. Удивительно, что ты его не чувствуешь, мой мальчик. Раздобудь воды, нам надо получить хоть какие-то ответы.
Когда Лису удалось привести в чувство Большого Вилли, тот, кое-как шевеля разбитыми губами, поведал нам страшную историю. Скучающий Вилли со своей бандой, как всегда, гонял балду на улице района, абсолютно не зная, чем заняться в моё отсутствие.