Мой враг-дракон: Разоблачить и не влюбиться
Шрифт:
— Во дворце есть враг — и у тебя, и у меня. Было бы разумнее объединиться, — я старался говорить убедительно. Но похоже, оказался не так хорош в этом деле, потому что Каэм с неожиданной ловкостью и быстротой метнул в меня несколько огненных шариков, а пока я превращал их в горсти земли, очутился рядом и двинул мне в челюсть.
Слетев с ног, я услышал презрительное:
— Не пытайся заговорить мне зубы, Ассту.
Кулаки у него были словно каменные, а перстни расцарапали мне щеку. Я утёрся, сплюнул кровь… и чуть не заорал, хотя Каэм не прикасался ко мне. Опять эти его штучки на расстоянии! Я вскочил и, ослеплённый болью,
— Попробуй, Ассту, — Каэм будто меня услышал. И, когда я проморгался, меня окружало с десяток иллюзий, так и норовивших отобрать меч. Но главным было не это.
— Оглянись! — крикнул я. Каэм обернулся — и перед нами, ломая деревья, прямо из земли вырос демон — с тёмной шкурой, звериной мордой и когтями, как у гигантского медведя.
И всё, что было вокруг — голые стволы, кустарники, дрожавшие на ветру, пень, о который я чуть не споткнулся — всё покрылось льдом.
— Огонь на них не действует! — крикнул я, поднимая меч. Рядом с первым уродом из-под земли вырос второй, демонстрируя знакомые щупальца.
— Без тебя знаю, — процедил сквозь зубы чёрный дракон и выбросил вперёд руку, сжимая кулак. Демон, похожий на медведя, взревел от боли и ярости, но всё равно двинулся вперёд.
— А ну-ка, иди сюда, — я глянул на второго. Меч уже был у меня в руке.
И начался бой.
XV
Рик
Демон стал наступать на меня. Но, к счастью, не так быстро, чтобы я не мог применить магию Грайзерис. Сосредоточившись, я представил, что кустарники стали змеями и обвили щупальца противника. Получилось! Отлично. Я подскочил и замахнулся, метя клинком в шею. Чья-то башка сегодня по земле запрыгает!
— Аыххх! — ответил урод и ловко швырнул змей мне же в физиономию. Я разрубил их на лету, а пока я это делал, тварь очутилась у меня за спиной. И захлестнула щупальцами, пытаясь поднять в воздух.
Как бы не так, гнида!
— Попробуй вот это! — Я наугад рубанул мечом — раз, другой, третий. Раздался вой, в снег брызнуло кровью и отлетело щупальце. Получай ещё! Демон отпустил меня и ослепил снежной пылью. Отплёвываясь, я вслепую махал клинком, пока с хрустом не вогнал его в чьё-то тело. Послышался страшный стон. Я тут же замер с перепугу, протирая глаза: не убил ли случайно недостойного Ирр-Каэма, будь он неладен?
— Сзади, демоны бы тебя побрали! — заорал он вполне живым голосом. Я проморгался и представил себе, что сзади непроходимая топь. Обернулся, держа меч обеими руками, и увидел демона, по шею провалившегося в придуманную мною грязь. Тут же, не задумываясь, укоротил его на голову. Оставшиеся щупальца бессильно дёрнулись и замерли.
— Удачно вышло, — пробормотал я, глядя на медведеобразного демона, тоже издыхавшего неподалёку. Оглянулся — Каэм выглядел потрёпанным, но живым.
Одна лапа демона была изогнута под неестественным углом, на огромном черепе запеклась кровь. Поймав мой взгляд, Каэм пояснил, криво усмехаясь окровавленными губами:
— Я сломал ему лапу и разбил голову, но тварь умудрилась меня зажать. Если б не ты, Ассту…
Знали бы мои дядья, сидевшие в Ирлигарде, кому я жизнь спас.
— Нам лучше оборотиться в драконов, — только и сказал я. Что-то мне подсказывало, что явятся ещё демоны.
Каэм мрачно уставился на меня.
— Я не могу принять драконью форму, дубовая твоя голова, Ассту! Меня могут заметить издалека драконы из рода Хэг и стражники, которых этот Дааль послал по мою душу. Я еле запутал их иллюзиями, чтобы хоть на время улетели в неверном направлении… Сдаваться и отвечать за то, чего я не делал, я не намерен!
Вот оно как.
— Значит, всё-таки не ты яд подкинул? — переспросил я в который раз.
— Говорю тебе, не я!
А ведь Каэм был прав. От чёрного дракона логичнее было бы ожидать, что он прилетит и затеет драку, или ещё что-то столь же прямолинейное. К тому же Ани всегда говорила, что брат её любит, и это тоже логично — до тех пор, пока он не нашёл себе жену, единственным дорогим существом среди драконов для него оставалась сестра.
Значит, яд каким-то образом подкинул наш общий враг во дворце. Осталось только выяснить, каким. Я постарался растолковать всё это Каэму, чтобы он опять не кинулся на меня; пусть направит свою ненависть на реального врага. Так же поступлю и я.
— Сейчас надо найти алтарь, — сказал я, когда мы подожгли трупы демонов и пошли по тропинке. — И того, кто вызывает этих тварей. А там видно будет. Может, он нам про дворцового паука и расскажет.
Каэм подумал и согласился со мной. Взаимной злобы у нас поуменьшилось — вместе бились, да и потратили весь пыл на демонов, — и это не могло не радовать. Но на всякий случай я держался настороже.
— Стой! — вырвалось у меня, когда высокая сосна обернулась демоном и выбросила когтистые пальцы вперёд. Ударил её мечом, но это не помогло. Тварь отбросила меня ударом в грудь. Я охнул, отлетел и больно врезался спиной в какой-то шершавый ствол. Сполз на землю, чуть не выронив меч и наблюдая за тем, как иллюзии опутывают демона с ног до головы. Он заморозил и стряхнул белёсую паутину, но получил по башке вырванным из земли деревцем. К тому времени я пришёл в себя, подоспел и разрубил демона на две части.
— Слабенький попался, — заключил я, поджигая останки. В груди немного жгло, рана в боку ныла, но я не обращал на это внимания.
Каэм отшвырнул деревце и собрался что-то сказать. Но тут перед ним материализовался… нет, не демон, пергамент и заговорил грудным женским голосом:
«Мой благородный супруг, я тревожусь о тебе. Если б у дяди не было видения, что скоро ты будешь варить некое зелье, я полетела бы в Бланкастру! Моя нить вся трепещет…»
Да, подумал я, а ведь поддайся я жажде мести, Алана из рода Дейр лишилась бы горячо любимого супруга, а его дети — отца. И вышло бы так, что я сам оказался бы не лучше своих дядей, которые сидят в клетках Ирлигарда, или проклятого наставника. При мысли о нём я сильнее стиснул рукоять меча. «Убей Анию!» Как бы не так, падаль ты этакая. Ты ещё за всё ответишь!
Тем временем Каэм дослушал своё послание, но ответить на него, понятное дело, не смог. Ничего страшного; мучиться тревогой этой Алане всё равно недолго. Не так долго, как мучилась моя мать в ожидании приговора отцу.
Пергамент рассыпался пеплом, а мы в недружелюбном молчании пошли вперёд.
— Господин Рик! — Навстречу мне, спотыкаясь, бежал жрец Унлик, а следом за ним — ещё несколько человек. У одного не было топора, другой прихрамывал, и на сапоге у него темнела кровь; третий обмотал руку тряпкой и прижимал к груди.