Мой враг-дракон: Разоблачить и не влюбиться
Шрифт:
Мой взгляд скользнул по светлым пуговицам на серебристой рубашке, поднялся к спокойному, как всегда доброму лицу в обрамлении седых волос, серебрившихся в сиянии кокона. И, наконец, я уставилась в знакомые синие глаза. Неужели всё время это был он? Как могло таиться столько злобы и ненависти за приятной внешностью и учтивыми манерами?
— Вижу, вам здесь скучно, — в руках Хэг-Дааль вертел какую-то резную шкатулочку. Перчатки были всё ещё на нём.
— Скучно, — сдавленно произнесла я, и, не удержавшись, добавила: — Не хотите ли вынуть меня из кокона?
Хэг-Дааль приподнял брови
— Увы, милая Ания, я ничем не могу вам помочь. Вы сами подписали себе приговор, когда нашли кристаллики иихр в подкладке доски из-под тейрока. Я рассчитывал на другое, — он подошёл чуть ближе, — сделать вас своим орудием и с вашей помощью отправить Ирр-Каэма в Ирлигард навечно — после того, как он, разъярённый, убьёт вашего ненаглядного Рикенна.
Я судорожно сглотнула.
— Вы сказали, что отправили вслед за Каэмом драконов из рода Хэг…
— Я сделал это позже, чем вы думали, — безмятежно откликнулся глава квизари. — Они замешкались ровно настолько, чтобы ваш брат, с присущей ему изобретательностью, запутал их иллюзиями и скрылся. Так уж я рассчитал.
Я прислушалась к себе. Нить дрожала и выводила еле слышную грустную мелодию, но ещё не оборвалась. Что бы там ни рассчитывал Хэг-Дааль, мой брат опомнился и не тронул Рика!
В груди вдруг разлился неуютный холод. А если это означает, что, наоборот, Рик убил Каэма?
Нет, только не Рик! Он обещал мне, он сказал, что кровь моего брата священна для него, потому что та же кровь течёт и в моих жилах! Я верила своему Ассту-Рикенну. Я была уверена, что он — не таков, как его родичи, а значит, оба живы, и Каэм и Рик! И мне надо продержаться до тех пор, пока они не спасут меня!
Я спохватилась и обнаружила, что Хэг-Дааль очень внимательно наблюдает за моим лицом.
— Не скрою, Ания, забавно видеть на вашей хорошенькой мордашке результаты мыслительного процесса, — усмехнулся он, поглаживая крышку загадочной шкатулки, на которой были вырезаны птички, сидящие на ветках. Обычно в такие шкатулки кладут подарки… чем же собирался облагодетельствовать меня Хэг-Дааль?
— Однако, к сожалению, на долгие беседы у меня нет времени. Дела, дела ждут… Вы ведь так неожиданно пропали, и я должен лично руководить вашими поисками, не так ли?
С каким удовольствием я врезала бы кулаком прямо по его улыбке!
— Думаете, ваши преступления не будут раскрыты? Думаете… никто не заподозрит, кто вы на самом деле? — выплюнула я.
Хэг-Дааль подошёл ещё ближе и потрепал меня отеческим жестом по щеке. Впиться бы зубами ему в руку, так я даже головы повернуть не могла!
— Милая Ания, вы поразительно наивны. Даже если ваши брат и возлюбленный не поубивают друг друга, в скором времени они оба окажутся в Ирлигарде, уж я об этом позабочусь. Обвинение для Каэма уже готово, а Рик… его можно обвинить в том, что он, желая отомстить за свой род, похитил и убил вас. Пару улик ему подкинут мои слуги, — Хэг-Дааль снова заулыбался. — Кто ещё может разоблачить меня? Служанка? Её наверняка уже отдали в жертву демонам. Да и что значит слово человека против слова дракона?
Я не сразу поверила своим ушам. Нет, нет, быть того не может! Эсимэ не могла погибнуть, она же…
Она вплотную подобралась к тайнам Хэг-Дааля, вспомнила я. И тот наставник… серый… тоже, выходит, был в сговоре с ним?
— Это всё из-за неё? — Слёзы душили меня, голос дрожал. — Из-за Ари-Нейи?
Взгляд Хэг-Дааля стал холодным и жёстким, будто он, наконец-то, сбросил маску притворного благодушия.
— Да, из-за неё. Ваш брат и невестка Алана, и род Ассту, впутавший Нейю в свои делишки — вот кто виноват в том, что она умерла! Нейя боялась, что её заставят выдать меня, я ведь тайно помогал ей во всём, был её правой рукой… и любил её, как не способен любить никто из вас. Признаться, сначала я рассчитывал, милая Ания, — Хэг-Дааль прошёлся туда-сюда, — что юный и порывистый Рикенн убьёт вас. А затем я бы подстроил его встречу с Каэмом, тот прикончил бы Рика или погиб сам, — рассуждал глава квизари, которому я совсем недавно доверяла, как другу. — Оставшегося мы бы отправили в Ирлигард как нарушителя закона и убийцу. Алану я бы не тронул, всё же мать четверых детей, но после всего этого она определённо повредилась бы в уме… как думаете, Ания?
Я смотрела на него с ужасом и отвращением.
— Какое же вы подлое, мерзкое чудовище! Из-за одной преступницы…
— Молчать! — неожиданно рявкнул Хэг-Дааль, поворачиваясь ко мне. На миг показалось, что он сейчас запустит мне прямо в лицо шкатулкой, но нет, сдержался. — Не смей так говорить о ней.
Я снова попыталась пошевелить хоть рукой или ногой. Бесполезно. Моё тело как будто превратилось в каменную статую, и живой оставалась только голова.
— Что, нравится вам мой кокон, Ания? — Хэг-Дааль, склонив голову набок, с лёгкой полуулыбкой смотрел на меня. Кажется, к нему вернулось душевное равновесие. — Неучтённый артефакт. У меня здесь таких хватает — целая небольшая сокровищница. В своё время собирал везде, где мог. Ваш камушек на шее, — Хэг-Дааль цокнул языком, — тоже туда прихватил. Не огорчайтесь так сильно, Ания, после смерти он вам всё равно не понадобится.
Я молчала, не зная, что ответить. Хэг-Даалю ответ и не требовался. Взвесив в руке шкатулочку, он нахмурился:
— Совсем я заболтался с вами. Всё пытаюсь оттянуть неизбежное… Это, видите ли, милая Ания, миг слабости.
Мне послышалось, или в голосе расчётливого злобного чудовища, одержимого местью, действительно просочилась грусть?
— Вы были хорошей девочкой, приятной собеседницей и не такой уж плохой квизари. Иногда я жалел о том, что вас придётся убить.
Я подняла на Хэг-Дааля глаза и чуть слышно шепнула:
— А может… не поздно ещё остановиться? Признаться во всём, покаяться перед альгахри Ниарвеном, отвести подозрения от моего брата… спасти Эсимэ, пока она ещё жива? Если вы отступитесь от мести, я обещаю заступиться за вас и Ингерис перед судом. Хоть вы… и не заслужили.
Хэг-Дааль как-то устало посмотрел на меня, сгорбился и вымолвил:
— Поздно уже.
А затем опустил шкатулочку на пол и раскрыл её. Я увидела там чёрных с жёлтыми пятнами пауков — тех самых знаменитых бланкастрийских тэа, чей яд способен убить не только человека, но и дракона.