Мой выбор
Шрифт:
Бизон закрыл лицо руками, наклонившись чуть вперед. «Ну, вот и все, приплыли, — подумал Араев. — Сейчас еще немного дожать и можно будет его оформлять». Он уже мечтательно перенесся в то время, когда за раскрытие столь сложного дела, его будут награждать, какой-нибудь почетной медалью или орденом, как вдруг заметил, странно дергающиеся плечи Холодова. Все это сопровождалось, еще более странными всхлипами. «Неужели плачет?» — Араев был восхищен собой. Все оказывается намного проще, чем он думал.
Неожиданно, Бизон убрал руки от лица и Араев действительно заметил на глазах слезы, но это были слезы, вызванные смехом. Бизон смеялся,
Араев испуганно отпрянул в сторону, задев стул и чуть было не упав. Он не мог предугадать такой реакции, он мог представить все, что угодно, но только не это.
Наконец Бизон успокоился, вытер глаза, вздохнул глубоко и улыбнулся.
— Ну, следак, ты и дебил. Уверен, что я не первый, кто тебе это говорит. Знаешь, возникает такое чувство, что ты первый день, в своем кресле. Вот ответь на вопрос, кто-нибудь, ведется на твои штучки? Можешь не отвечать, я сам прекрасно догадываюсь. Ты попробуй, со своими приколами, к бомжам и алкашам подъезжать. Вот там тебе улов будет, однозначно. А мне это не надо рассказывать, ведь если бы у тебя в папке, была хоть одна бумажка против меня, то ты, не разводил бы эти сопли, а давно бы уже упрятал меня за решетку и готовил обвинение. Даю сто процентов, у тебя кроме догадок, ну ни хрена нет.
Араев понял, что весь его замысел, с треском провалился. Пытаться сейчас убедить Холодова в обратном, было дело безрезультатным. Оставалось лишь признать, что и здесь, в этой психологической схватке, он потерпел поражение.
— Ублюдок, я все равно посажу тебя. Клянусь, ты сгниешь заживо за решеткой. — Голос Араева, звучал приглушенно. — Поверь, ты за все ответишь.
— Ну-ну. Удачи тебе, в твоих начинаниях, желать не буду, не в моих это интересах. Действуй, это твоя работа. На этом, надеюсь, допрос окончен?
Бизон встал со стула, собираясь выйти из кабинета.
— Подожди, — Араев открыл папку и достал фотографии, — посмотри. Внимательно посмотри. Это убитые вами люди. Люди, у которых есть семьи, дети, родители.
— Разжалобить пытаешься? Не выйдет у тебя ничего. Это не люди, это отбросы, заполонившие нашу землю. Черножопый сброд, который нужно уничтожать. Что, привлечешь по 282-ой статье? Нет? Правильно, потому что это мое мнение, которое поддержат тысячи людей. Простых русских людей, которым уже надоело все это. Надоел беспредел черных и содействие государства в этом.
— Какая же ты мразь, — Араев собрал фотографии в стопку и убрал их. — Нет в тебе ничего человеческого.
— Что?! И это ты мне говоришь? Во мне человеческого, больше чем в тебе и таких как ты. Я человек, русский человек, а не проститутка, подставляющая жопу черным.
Араев спокойно слушал его, но, тем не менее, чувствовал, как где-то из глубины, начинает подниматься волна ярости. Бизон тем временем, продолжал издеваться над ним.
— Слушай, а давай с нами? — С улыбкой предложил он. — Вставай под наши знамена и айда, черных рихтовать?
— Ты охренел, малолетка? Забыл, где находишься? Так я тебе быстро напомню.
— Ну да, извините, совсем забыл. Это же рассадник коррупции и толерантности. Да и ты, — Бизон критически оглядел Араева, — на русского не тянешь.
Араев в ярости вскочил и замахнулся на Бизона. Тот отпрянул в притворном испуге.
— Все, понял, понял. За живое задел, да? Ладно, надоело это уже. Как я погляжу, ничем ты меня порадовать не можешь и если у тебя все, я пойду.
Араев с ненавистью посмотрел на стоящего перед ним Бизона. Некоторое время, они молча, смотрели друг на друга, после чего, Араев, не говоря ни слова, подписал пропуск и протянул Бизону. Тот взял его и тут же вышел из кабинета.
Араев медленно сел на стул. От всего этого, у него сильно разболелась голова и сейчас в висках, бешено пульсировала кровь.
— Сука-а-а, — прошептал Араев, держась за голову, — ненавижу.
Дальнейшие допросы, также не принесли никакого результата. Вопросы, а на них одинаковые, как под копирку ответы. Все попытки Араева, раскусить допрашиваемых, ни к чему не приводили. Он первый раз, сталкивался с таким. Раньше, уголовники с которыми он работал, рассказывали все, что знали, стоило их припугнуть. С этими молодыми людьми, ни один из известных Араеву, способов допроса, не работал. Когда он наконец остался один на один, с самим собой, в его голове всплыли слова Кодлина: «… это не обычные уголовники, их не интересуют материальные ценности, они сражаются с государством, ими движет идея».. Теперь эти слова, преобразовывались, в нечто материальное, в чем Араев убедился лично. «Время, нужно время, — думал он, — и тогда справедливость восторжествует».
… никто и никогда не может предвидеть того, что произойдет. Если ты загадываешь что-то, то будь готов к тому, что все в один миг повернется в не самую лучшую сторону. Дальнейшие события, начнут сменять друг друга, с такой быстротой, что становится понятно — времени нет, и не будет. Но это понимание, приходит слишком поздно…
Стук в дверь, вывел его из забытья.
— Да-да, войдите. — Араев поднял голову. На пороге стоял Малыш…
— Товарищ полковник, разрешите? — В дверной проем, просунулась рыжая голова и вопросительно взглянула на начальника.
— Проходи Паша, проходи. Ты, я так понял, по делу? Что у тебя? — Сказал Иван Сергеевич, не поворачивая головы. Из небольшой пластмассовой лейки, он поливал цветы на подоконнике.
— Вы правы, Иван Сергеевич, я по делу. — Кодлин вошел в кабинет. — Помните избиение таджика, возле палатки? Ну, возле той, что на центральном парке стояла?
Полковник замер на мгновение, затем вспомнив, закивал головой.
— Как же, помню. Когда туда прибыла опергруппа, таджик был еще в сознании. Но показания у него не взяли, растяпы. Думали, доставят в больницу, там его и допросят, а он взял и умер. Врачи сказали, организм слабый оказался, сердце остановилось. — Полковник сморщил лоб и посмотрел на Кодлина. — Так что там с этим избиением?
— А у нас свидетели объявились. Правда, описание нападавших, расплывчато, но все равно, понятно, что это дело рук, бригады Ежова.
— То, что это дело рук бригады Ежова, было понятно с самого начала. — Полковник поставил лейку на подоконник, достал из кармана носовой платок и тщательно вытер руки. — Расплывчатые описания, ты тоже никуда не пришьешь. Ну, куда мы с ними? Все это пустышка. Да, кстати, а почему об этом, докладываешь ты, а не Араев? Ты откомандирован к нам в комитет для оказания помощи в расследовании преступлений, совершаемых националистами. Структура нашего комитета, насколько я знаю, не нарушилась, Араев как был, так и остается моим подчиненным. Следователем по этим делам, назначен он, значит, ему и докладывать. Или он боится ко мне в кабинет идти?