Мой XX век: счастье быть самим собой
Шрифт:
10. Метод социалистического реализма занял господствующее положение в развитии советского искусства. Могучие тенденции неправдивого освещения событий, фактов, существовавшие и в 20-е годы, получили теоретическое оформление на Первом съезде писателей. Но литература 30-х годов развивалась не только под влиянием лозунгов метода социалистического реализма. Некоторые писатели остались верными реалистическому методу, т. е. многогранному восприятию действительного мира и правдивому его отражению.
А. Толстой и история его романа «Хождение по мукам».
Эстетические взгляды М. Шолохова. Его призыв к правдивому изображению реальной действительности. Творческая история его романов «Тихий Дон» и «Поднятая целина». Оценка Шолоховым советской литературы в 1951 году.
Писатели-реалисты избирали различные пути в отстаивании своих творческих принципов. М. Шолохов остался последовательным сторонником метода реализма и предпочитал ничего не печатать, чем говорить полуправду. Это не значит, что он не писал, он писал, и много, но все время чувствовал сковывающий лед эстетической теории, которая господствовала во время культа личности. Не случайно, что главы из второй книги «Поднятой целины», написанные еще до войны, стали появляться только с 1954 года, когда подул освежающий ветер ленинизма.
Другие писатели, как А. Толстой, Сергеев-Ценский, Шишков, углубились в реалистическое изображение исторического прошлого нашего народа и создали замечательные по своей правдивости картины русской жизни различных эпох. Поэтому следует категорически отмести заявления зарубежных критиков о застое в русской литературе. В 30-е годы были созданы такие произведения, как «Тихий Дон», «Поднятая целина», «Емельян Пугачев», «Севастопольская страда», «Петр Первый», «Хождение по мукам», которые вошли в золотой фонд русской литературы. И это лишний раз подтверждает огромные преимущества реалистического метода перед другими методами.
11. В настоящее время некоторые сомневаются в существовании теории социалистического реализма. Это антиисторическая постановка вопроса. Теория социалистического реализма существовала, и этого никак нельзя обходить при изучении советской литературы. Но при этом надо иметь всегда в виду, что была борьба и за реалистическое, многогранное, правдивое изображение действительного мира, была борьба за полную и открытую правду, которую В.И. Ленин в первые годы советской власти провозгласил как неотъемлемое качество руководителя, журналиста, писателя.
Ленинское понимание правды.
М.А. Шолохов и в своих эстетических высказываниях, и в творческой практике остался до конца верным ленинскому пониманию правды действительного мира. М.А. Шолохов – ум, честь и совесть русского народа.
12. Многие критики и литературоведы сейчас стараются в метод социалистического реализма вложить совершенно новое содержание, а то, которое было, объявить продуктом вульгаризаторов метода социалистического реализма.
Литературная теория имеет огромное значение. В этом все убеждены. Поэтому перед теоретиками искусства очень остро стоит вопрос о разработке теории, которая ориентировала бы писателей, живописцев на создание таких произведений искусства, которые были бы пронизаны ленинским пониманием правды действительного мира. Только в этом случае можно ожидать появления произведений, полных высоких идей, глубоких мыслей и благородных чувств. Только такие произведения могут возбудить благодарность миллионов.
Л. Толстой писал: «Человеческое слово может быть полезно только тогда, когда оно заключает в себе истину. Всякая ложь, даже самая блестящая, высказываемая хотя даже с самыми благородными, высокими целями, непременно в конце концов должна произвести не пользу, а величайший вред».
В. Петелин.
Надеюсь, читатели помнят, что эти тезисы были состряпаны за три-четыре часа. Боря Бугров уже сидел в моей комнате, когда я дописывал последние страницы этих тезисов.
Борис Бугров доставил их в партбюро, где тут же машинистка их перепечатала. Вечером в тот же день собралось партбюро, А.И. Метченко доложил свое мнение о тезисах и основных положениях моего доклада. Члены партбюро во главе с Л.Г. Андреевым (все собирался ему написать, помнит ли он этот эпизод факультетской жизни, но так и не собрался) единогласно осудили эти тезисы. Партбюро решило, что с докладом на научно-теоретической конференции четвертого курса филологического факультета МГУ выступит профессор А.И. Метченко, автору же тезисов слова не давать, тем более что он закончил аспирантуру и к нашему факультету уже не имеет никакого отношения. Это решили поздно вечером накануне открытия конференции.
А утром следующего дня я с тревогой в душе иду в родной университет, не ведая и ничего не зная о драматических событиях, происходивших на факультете...
Теперь-то могу себе представить, что А.И. Метченко провел, может, бессонную ночь, готовясь в спешном порядке к докладу и чертыхаясь по адресу строптивого аспиранта, рукопись которого он уже отметил в своей новомирской статье, которая вот-вот выйдет и ничего уже снять из нее нельзя. Такие чувства испытывал бы любой профессор того времени, неожиданно оказавшись в столь неловком положении: А.И. Метченко был умным, образованным, даровитым, но одновременно он был человеком своего времени, события 20 – 40-х годов формировали его ум и душу, а мы знали об этом времени лишь понаслышке да из доклада Хрущева, ошеломившего нас.
Борис Бугров уже ждал меня. И сразу огорчил: докладчик – Метченко, мне слова не давать, и вообще обстановка накалилась до предела.
– Но я после Метченко предоставлю тебе слово, Виктор. Так что говори все, что подготовил, ничего не меняй.
В то время эти слова показались мне нормальными и естественными, и только сейчас, вспоминая этот эпизод, понимаю, что это было решение отважного и мужественного человека: на четвертом курсе идти против партбюро... М-да-а!
А между тем в аудиторном корпусе МГУ творилось что-то явно неладное: никогда еще не видел такого скопления людей – громадная очередь в гардероб, много суеты, громких разговоров, чувствовалось, что ожидали чего-то необычного, скандального. А у меня всего лишь научный доклад... и никакой политики...
Коммунистическая аудитория была битком набита, хотя до начала не меньше тридцати минут. Первые два ряда – свободны: для профессорско-преподавательского состава и членов партбюро... Пристроился с краю, чтобы поскорее выйти, когда вызовут. На кафедре – профессор Метченко. Трудно вспомнить, о чем он говорил, но только не о литературе; хорошо помню, что больше всего времени докладчик уделил международному положению. А в то время как раз происходили чудовищные события: Англия, Франция и Израиль напали на Египет. Советское правительство потребовало прекратить агрессию: Израиль вторгся на Синайский полуостров, Франция и Англия после бомбардировки Египта с воздуха высадили десант в районе Порт-Саида, но жители города мужественно сражались за только что обретенную свободу от английских колонизаторов. 5 ноября 1956 года советское правительство предупредило захватчиков, что готово применить силу, чтобы помочь египтянам отразить агрессию. После этого военные действия были прекращены, но из захваченного Порт-Саида и с Синайского полуострова не собирались уходить. Советское правительство на этот раз предупредило агрессоров, что не будет препятствовать добровольцам Советского Союза, готовым помочь с оружием в руках египтянам в их справедливой борьбе за свою свободу. Лишь 22 декабря 1956 года войска Франции и Англии покинули Египет, а Израиль – лишь в марте 1957 года.