Мой замечательный грузин
Шрифт:
Складывается впечатление, что Коба, покинув семинарию, твёрдо знал, чем он будет заниматься. Он ведёт себя словно птица, вырвавшаяся на свободу. Если обратиться к хронологии жизни молодого Сталина тех лет, то не успеваешь проследить за динамикой его деятельности: то он руководит марксистским кружком в железнодорожных мастерских, куда входят Василий Баженов, Алексей Закомолдин, Леонид Золоторёв, Пётр Монтин, Яков Кочетков. То организовывает там же забастовку рабочих. То проводит занятия с рабочими фабрики Адельханова. В другой раз – на заводе Карапетова или на табачной фабрике Бозарджянца.
В ходе политической работы он знакомится и начинает тесно сотрудничать с представителем Петербургского отделения союза борьбы за освобождение рабочего класса Михаилом Калининым.
Вскоре
А уже 22 апреля 1901 года Коба руководит первомайской демонстрацией возле Александровского парка, у Солдатского базара. Практически в самом центре города. Власти были предупреждены провокатором и готовились к этому мероприятию, потому демонстрация и длилась всего 45 минут. Но газета «Искра» дала ей самую высокую оценку, как событию, имеющему непреходящее значение для революционного движения Закавказья.
А уже летом Коба вместе с Ладо Кецховели при финансовой поддержке бакинского купца Петра Исаевича Багирова организовывает открытие типографии «НИНА» и выпуск социал-демократической газеты «Брдзола» (Борьба). Впоследствии Пётр Багиров профинансирует открытие подпольных типографий в Тифлисе, Батуми, Кутаиси и Баку. А сейчас в первом номере газеты Коба напишет обращение: «Мы призываем всех грузинских социал-демократов принять участие в судьбе «Брдзола». Оказать всяческое содействие в её издании и распространении и тем самым превратить первую грузинскую свободную газету «Брдзола» в орудие борьбы».
И вот 11 ноября Коба избирается в состав первого Тифлисского комитета РСДРП. Сбылась его мечта. У Сосо Джугашвили появилась профессия. Он стал профессиональным революционером.
А уже второго декабря комитет РСДРП направляет его в Батуми для организации марксистских кружков и революционного движения.
Батуми – рабочий город
Батуми, 1904 год
Батуми сегодня – это один из красивейших черноморских городов. Являясь составной частью Грузии и столицей Аджарии, за последние тридцать лет он расцвёл, словно цветок лотоса в волшебном озере желаний. Он поражает красотой своей очаровательной природы, величием Кавказских гор, обилием лесов, горных рек и ручейков, несущих свои воды в Чёрное море, берега которого обрамляют великолепные пляжи, на которые сегодня стремятся попасть туристы со всех уголков света. Батуми очень похож внешне на все города Средиземноморья своей исторической, а теперь уже и современной архитектурой. Однако стоит зайти в прибрежный ресторан или в центре города в небольшую кафешку, или, проще говоря, духан, не обязательно в пять звёзд, как все ваши сомнения отпадут. Нет! Не похож! Грузия неповторима. А грузинская кухня – это то, что делает её и, конечно, Батуми для всех, кто побывал здесь хотя бы однажды, местом бесконечного притяжения.
Но так было не всегда. И хотя сегодня это мало кого интересует, история этого замечательного города хранит в себе такие события и тайны, которые оказали в своё время влияние на весь ход исторического развития страны. Об одном из них я и хочу вам в этой главе рассказать.
Британский историк Джеймс Брайс, побывавший в Батуми за несколько лет до прихода русских войск, даже назвал его сонным городком на Чёрном море. Брайс также отмечал среди недостатков этой местности расположенные поблизости болота и нездоровый климат. В Батуми часто идут затяжные дожди, а с Чёрного моря дует сильный ветер. После подписания Сан-Стефанского мирного договора, который завершил Русско-турецкую войну 1877–1878 годов, Батуми отошёл к Российской
Во-первых, европейские страны вынудили Россию дать ему статус порто-франко, или свободного порта. Это означало, что торговать там можно без каких-либо пошлин. Но что особенно важно, руководство Российской империи в начале 1880-х годов затеяло два больших проекта – строительство трубопровода Баку – Батуми и железной дороги из Батуми через Тифлис в Баку. С этого момента Батуми стал главным нефтяным портом России. Это во-вторых…
Здесь можно было купить абсолютно всё! Появились ювелирные лавки, часовые мастерские, ломбарды. Неожиданно выяснилось, что в городе есть еврейская диаспора и синагога.
Был построен великолепный католический собор с лучшим в Европе органом. Вызывал восхищение железнодорожный вокзал. В центре города появилось большое количество зданий европейской архитектуры и православная церковь. На улицах кучковались менялы и фарцовщики. В городе было три публичных дома и множество ресторанов и харчевен. Но была и другая жизнь.
В город, рассчитывая на неплохие заработки, потянулись многочисленные рабочие со всех уголков Российской империи. Ещё бы! Из порта Батуми вывозилось 60 процентов мирового экспорта нефтепродуктов. Иностранные компании, закрепившиеся в порту, думали, что пришли сюда навечно, и не жалели денег на инфраструктуру города. А город с радостью проглатывал эти средства, хорошел и развивался. Время покажет, что это свойство вошло у него в привычку.
В Батуми Сосо Джугашвили приехал 15 ноября 1901 года. В этом городе всё для него было в диковинку: море, огромные пароходы и парусные суда, стоящие на рейде, множество складов с грузами, запах мазута и бесчисленное количество бочек, наполненных керосином и сырой нефтью (баррели), стоящих практически на всех причалах. А также непрекращающийся стук и скрежет металла из кузнечных и жестяных мастерских, где эти бочки клепались.
Порт был похож на муравейник. Начиная от нефтекеросинового завода и до самых причалов, где стояли суда, намертво привязанные к кнехтам швартовыми канатами. А рядом тянулась гигантская, набранная из дерева труба, по которой текла нефть в большие клёпаные танки. А из них в железные бочки, которые тут же чеканились и кранами загружались на суда. На причалах, что ближе к городу, было значительно чище. На них грузили в мешках зерно, сахар. Чуть подальше – лес и уголь. Рабочих была тьма – рай для революционного активиста.
Коба попал в родную стихию. Ещё в Тифлисе, в железнодорожных мастерских, общаясь с рабочими, он приобрёл бесценный опыт находить с ними общий язык, чего не было у большинства революционеров из интеллигентной среды. К тому времени в Батуми сформировалась уже местная радикальная интеллигенция из числа социал-демократов. Она была пассивной и, так как состояла в основном из интеллигентных выходцев, сторонилась рабочих, предпочитая дискуссионную деятельность. Были, правда и слабенькие, ничего не значащие акции. Но Коба решил с ними пока не общаться и держал в тайне свой приезд. Ему претил их либерализм, стремление мирным путём проникнуть во властные структуры города и продвигать реформы через государственные органы власти.
Коба и его товарищи
В Тифлисе товарищи сделали ему несколько рекомендательных писем на случай, чтобы легализоваться и устроиться на работу. И это очень помогло. Ему хотелось живой и интересной и, главное, результативной деятельности. Результат – это то, что интересовало его больше всего. Тем более что накануне отъезда он был избран в состав Тифлисского комитета российской социал-демократической партии. Это говорило о многом, и в первую очередь о том, что у него теперь есть профессия и оплачиваемая из партийной кассы, пусть небольшая, но зарплата. И он хотел показать, что не зря товарищи оказали ему такое доверие.