Моя Америка
Шрифт:
Но как оказалось и этого тоже не достаточно. При отправлении письма в Конгресс, нужен обязательно обратный адрес. Вот тут вышла небольшая заминка. У меня пока его не было, и где он будет, я тоже сказать пока не могу. Хотя, если подумать, то можно примерно вычислить место, где я буду находиться через какое то время, и указать «до востребования» Такое тоже вполне допускалось. Уточнив у девушки сроки, примерно стало понятно следующее. До Вашингтона, письмо будет идти примерно три дня, плюс примерно декада, на проведение экспертизы и отправки решения обратно, в итоге получается где-то около двух недель. На всякий случай уточнил еще и то, сколько времени письмо может пролежать на почте после того как придет на указанный адрес. Тут был однозначный ответ — один месяц, после чего оно вернется отправителю.
Размышляя об этом, я подошел к большой карте страны, висящей на одной из стен почтового отделения. На карте были обозначены многочисленные точки городов имеющих почтовый индекс. Собственно любой
Мо моим прикидкам уже завтра я попаду в Лос-Анжелес, еще денька через два Сан-Диего. И если ничего не изменится, поеду в сторону Эль-Пасо, и Сан-Антонио. Даже если решу осесть в любом из этих городков, то кто мешает мне слетать, например в тот же Новый Орлеан, чтобы получить письмо, подумал я. А если так, то в чем вообще проблема? Вернувшись к стойке, решительно вписал в обратный адрес Новый Орлеан, после чего распрощавшись с довольно милой девочкой, вышел на улицу и сев в свой автомобиль покатил дальше.
Америка это та страна, жизнь в которой не прекращается круглые сутки. Например, в том же союзе, стоит над городом взойти луне, жизнь как-бы замирает. Лишь в редких районах города, можно уловить какое-то робкое шевеление, а уж после двадцати трех часов замирает и оно. И если еще минуту назад мы могли услышать здесь громкую музыку, пьяные разговоры, и ощутить трясущийся над нашими головами потолок от выплясывающих чечетку или гопака пар, то уже сейчас все становится тихи и благочинно. Все потому, что согласно советским законам ночью шуметь нельзя. И если где-то случается подобное нарушение, то уже на следующий день на нарушителя падают суровые кары, в виде разбора его личного дела на общем собрании, партийные взыскания и как итог, лишение квартальной премии. А, что может быть хуже лишения премии в глазах тещи советского человека. Мне так и видится эта суровая женщина встречающая своего забитого жизненными неурядицами, и постоянным стрессом на работе и дома. На работе из-за не выполненного во время плана, а дома опять же из-за той проклятой премии, которой он лишился только из-за того, что гости, пришедшие на день ангела любимой тещи, угомонились много позже положенного времени. Но гости угомонились так потому, что очень уважают эту милую женщину, а зять виноват, потому что… потому что он зять! А вот если бы любимая дочурка в свое время послушалась маму и не вышла бы замуж за этого бессребреника то тогда, было бы все иначе!
В Америке все иначе. Здесь жизнь не умолкает ни на минуту. Возможно, мелкие городишки и засыпают ближе к ночи, но крупные города продолжают свою работу в любое время суток. Да и не только они.
Мне почему-то подумалось, что ночью на местных дорогах будет гораздо меньше трафика, и потому ехать будет гораздо легче. Я ошибался. Я не просто ошибался, я совершил тотальную ошибку и выдержал от силы всего около двух десятков миль, хотя собирался проехать триста шестьдесят. Я уже говорил о том, что жизнь в городах не заканчивается днем и продолжается даже ночью? Все это происходит не только там но и на дорогах между теми же городами и поселками. Причем на дорогах все это воспринимается гораздо хуже. Вспоминается, что в том же СССР, было запрещено использовать дальний свет, на трассах из-за того, что он может ослепить встречные автомобили. Здесь подобного запрета не существует. Вернее сказать может он и есть, но только всем наплевать на него, из-за чего, каждые две-три секунды езды по дороге, тебя ослепляет встречный поток света. Немного легче это воспринимается там, где имеются фонари уличного освещения. Но они встречаются только в городках.
Трафик движения, разумеется, ниже, чем днем, но и страху он нагоняет гораздо больше. Вначале ты видишь две белые точки, появляющиеся в темноте. Эти точки постепенно увеличиваются и вот вспыхивают ярким ослепляющим тебя светом, в результате чего начинает казаться, что встречный грузовик, летит прямо на тебя. Ты на мгновение теряешься и стараешься быстро сообразить, куда же тебе спрятаться от этого монстра, старающегося раздавить тебя своей огромной тушей, но грузовик проскакивает мимо, и ты на мгновение успокаиваешься. Но тут появляется новый, и все повторяется сначала. Вдобавок ко всему каждый из них так ослепляет тебя, что уже после третьего, в глазах начинают скакать белые игривые зайчики, и тогда ты сворачиваешь к обочине, и некоторое время пытаешься прийти в себя, чтобы потому вновь начать движение.
Самым же большим изумлением для меня, стало то, что свернув на заправку, я увидел водителя грузовика вылезающего из своего монстра в солнцезащитных очках. Ночью! Удивленный я подошел к нему и спросил:
— Вы, что-то видите сквозь них в темноте?
— Конечно, сынок, попробуй сам, и ты убедишься, что так ехать гораздо лучше, встречные меньше тебя ослепляют, а дорогу в свете своих фар тебе прекрасно видно.
Не знаю. Я конечно попытался последовать доброму совету, но в итоге чуть не въехал в какой-то столб, потому что просто не заметил его из-за темноты. Похоже глаза того шофера устроены как-то иначе чем мои. В итоге после десяти
Буркнув что-то в ответ, я с трудом допил хоть и горячий, но ужасный по вкусу кофе, больше напоминающий растворимые сорта далекого будущего. Когда относительно приятные только две-три первые чашки из только что вскрытой банки, затем весь аромат куда-то улетучивается и приходится пить коричневую бурду не по вкусу ни по запаху не похожую на этот благородный напиток. Булочка тоже была хоть и достаточно свежая, но совершенно безвкусная. Поэтому, не доев свой завтрак оставил на столе плату и не вышел вон злой и недовольный всем на свете.
Глава 6
До Лос-Анжелеса, я так и не доехал. Вначале, меня, прямо на моих глазах ограбили. Все произошло нагло и буднично. Я остановился возле небольшого ресторанчика, чтобы пообедать. На окраине города с поэтическим названием Санта-Мария, что находится примерно в ста пятидесяти километрах от Лос-Анжелеса. Так-как поблизости свободных мест для стоянки не оказалось, пришлось ставить машину метрах в двадцати, и на противоположной стороне улицы.
Сидя за столиком в ожидании обеда, просматривал прессу, иногда поглядывая на свой автомобиль. В какой-то момент, его закрыл от меня небольшой грузовичок с фургоном, который простоял не больше минуты, и тут же отъехал. Вроде бы ничего особенного не произошло, но тут я заметил, что багажник моей машинки открыт и его крышка поднята. Тут же вскочил, подбежал к автомобилю и понял что лишился обеих чемоданов с одеждой запасного колеса и почти всех инструментов, что лежали в багажнике. Вдобавок ко всему, случайно оказавшийся неподалеку полисмен, сделал мне выговор за то, что я оставил машину далеко от ресторана, и не закрыл багажник на замок. То, что багажник был вскрыт с помощью монтировки, его ничуть не смутило.
— Если бы вы были более аккуратны, сэр, ничего этого бы не произошло!
Последние слова вызверили меня до предела.
— А какого хрена ты здесь торчишь? — набросился я на него. — Если даже присутствие полицейского неподалеку не мешает грабителям обворовывать чужие автомобили, на хрена ты здесь вообще нужен?!
— Если вы не заткнетесь, сэр, — чуть повысив голос, произнес тот, — мне придется вас задержать, за оскорбление полицейского находящегося на службе.
Но меня уже было не остановить. Подобное отношение так подействовало мне на нервы, что урегулировать произошедшее, пришлось в полицейском участке. Полисмен, которому я не сдержавшись нанес пару ударов утверждал, что в момент кражи находился совершенно в другом месте и потому не мог ее пресечь, при всем своем желании, а мои слова утверждающие обратное, не были никому интересны. Как итог, по решению местного судьи, мне пришлось заплатить двести пятьдесят долларов штрафа, при этом проведя сутки в камере полицейского участка, дожидаясь пока этот самый судья доберется до своего рабочего места. Вдобавок ко всему, мой Понтиак, оставался все это время на том же самом месте, и как оказалось, на него совершили еще один, а то и не один налет. То, что это произошло практически в центре города, никого не волновало. Этого просто никто не заметил. Как итог всего этого приключения, я лишился своего автомобиля. Во-первых, пока я отдыхал в местном КПЗ, его лишили всех колес, а во-вторых, всего содержимого, что находилось в салоне. Хорошо хоть все документы и чековая книжка находились при мне. А самое главное, когда я предъявил претензии в полиции по поводу повторного ограбления, мне ответили, что все это совершенно не их проблемы.
— В городе есть достаточное количество охраняемых стоянок, сэр. Нужно было оставить машину там.
— Как я мог это сделать, если вы забрали меня от места ограбления моего автомобиля, и не позволили его перегнать?
— Не нужно было нападать на полицейского, сэр, и тогда ничего подобного бы не произошло.
Я уже хотел было напомнить про их обязанности охранять покой и собственность своих граждан, но понял, что-то доказывать было бесполезно. Выйдя из полицейского участка, я сел в такси и попросил отвезти меня в аэропорт. Там, все еще находясь в некотором раздражении, и не особенно отдавая отчета своим действиям, взял билет на первый попавшийся самолет, вылетающий из этого паршивого городишки, и покинул его, даже толком не разобравшись, куда именно он летит. Просто хотелось оказаться от этого места, как можно дальше. Просто потому, что понимал, задержись я здесь чуть дольше и вполне могу сорваться с катушек, и штрафом тогда не обойдется. В общем мысленно пожелав им подавиться сел в самолет и постарался выбросить присшествие из головы. В итоге, проведя в воздухе четыре часа, и преодолев за это время почти тысячу миль, я приземлился в городе Тусон, расположенном в пятидесяти милях от Мексиканской границы, в штате Аризона.