Моя большая космическая авантюра
Шрифт:
Взгляд упал на стол отца. А если?.. Пусть я не могу выбраться, но при желании услышу каждое слово. Сомневаюсь, что отец перед уходом заблокировал доступ к системе.
Устроившись в глубоком кресле отца, довольно улыбнулась: блокировка не сработала. Ну что ж, как дочь хозяина яхты я имею право подключиться к бортовым системам. Теперь поняла — отец наблюдал за нами; осталось понять, слышал ли. Вот идиотка, забыла о вездесущем наблюдении! Наверняка на двери каюты Вадима установили специальные датчики передвижения. Когда она открывалась, бортовая система подавала наблюдателю сигнал и включала запись.
Блок управления оказался запутанным.
Мужчины стояли друг против друга и явно беседовали на повышенных тонах. Вся поза Вадима свидетельствовала о нежелании сдаться без боя, но в драку пока никто не лез. Потом мужчины и вовсе направились к двери. Землянин, все в том же халате, двигался сам, по стеночке. Не знаю, предложил ли отец помощь; если и да, то Вадим отказался. Вот у кого бы поучиться стойкости! Помнится, я пришла в отчаянье от мошенничества, а он жил, потеряв зрение, и как жил! Тем и привлек. Прежде мне не встречались такие сильные и честные мужчины. У землян существовало выражение «как за каменной стеной», оно как нельзя лучше описывало Вадима. Не я служила ему опорой, а он мне. Без Вадима я бы покорилась воле отца, а сейчас боялась. Без него я бы так и не узнала, что женщина может испытывать к мужчине. Это сложно описать. Может, мне пока знакома только малая часть тех эмоций, но впереди много времени выяснить остальное. Я надеюсь.
Еле успела вернуть компьютер в исходное состояние и плюхнуться обратно на диван, приняв скорбную позу, когда дверь разблокировалась.
— Лейла, помоги нашему гостю, — сухо приказал отец.
Он вошел первым и сразу направился к столу, не удостоив меня взглядом.
Памятуя о том, как Вадим не любит, когда подчеркивают его слабость, в нерешительности направилась к нему и шепнула: «Если нужно, вот моя рука». Он ожидаемо отказался и без посторонней помощи переступил порог. Оставалось только направлять Вадима, давая команды, куда повернуть и обо что не споткнуться.
Но вот, наконец, мы оба сели. Неприятный разговор начался.
— Прежде всего, я не терплю лжи.
Отец задержал на каждом тяжелый взгляд. Мне вдобавок достались брезгливо поджатые губы.
— Именно поэтому я рассчитываю услышать здесь правду. В противном случае, касари Копылов покинет яхту прямо сейчас.
— Ты не можешь выбросить его в открытый Космос!
От возмущения я подскочила. Руки сами собой сжались в кулаки. Пусть отец крут, но это уж слишком!
— Разумеется, в его распоряжении будет катер с автономным питанием и запас еды, — спокойно продолжал отец, словно не замечая обуревавших меня эмоций. Ну да, я все та же маленькая девочка, мнение которой не принималось в расчет. — Но при некоторых обстоятельствах, сама понимаешь, присутствие касари на «Анки» становится невозможным.
— Твой отец утверждает, будто я совратил тебя, — вмешался в беседу Вадим. В отличие от меня, он выглядел поразительно спокойным — руки на коленях, ноги чуть расставлены, спина откинута на спинку дивана. — Полагаю, ради кругленького состояния.
— Что?!
Тут уж я не смогла сдержаться и практически перешла на крик.
— Лейла, манеры, — мгновенно одернул отец. — Касари Копылов в целом правильно обрисовал ситуацию. Я хочу знать, в каких отношениях вы состоите, и как долго.
— Ни в каких.
Да, я предлагала сегодня
— Хорошенько подумай, — посоветовал отец, намекая на суровую расплату за ложь.
— Остаюсь при том же мнении.
Сделала шаг к столу и сложила руки на груди. Дакон Масинес требовал правду? Он ее получит, только не ту, на которую рассчитывал.
— Сядь!
Отец дал понять, что его не проймешь такими примитивными методами воздействия, только вот сидеть я не могла. Он собирался выбросить с яхты Вадима! Моего Вадима.
— Меня осмотрел врач, разве этого мало? — покрывшись пятнами, выпалила я.
— Врач установил лишь наличие девственности, а не отсутствие секса. И касари Копылову лучше признаться, чему он тебя научил.
Опершись руками о край стола, потянулась к отцу так, чтобы наши глаза оказались практически на одном уровне, и четко произнесла:
— Я не позволю его тронуть.
Радужка в папиных глазах вновь поглотила зрачок, но отец быстро вернул эмоциональный контроль над ситуацией. Только вот ответить он не успел: Вадиму тоже нашлось, что сказать.
— Я не прячусь за женские спины, Лейла, — слова землянина звучали словно хлесткие удары. — Если касари Масинес желает обсудить данный вопрос, пусть говорит со мной. Пожелает, вышвырнуть — его право, но не вмешивайся.
Порой хотелось убить Вадима за ненужную гордость. Вот зачем вмешался? Я бы дожала, я бы смогла. Впервые ощутила себя равной отцу. Может, он не так уж неправ, и из меня вышел бы управленец? Только факультет следовало выбирать другой.
— Хорошо, — отец встал, лишив меня крошечного преимущества, и всем корпусом развернулся к землянину, — выслушаем вашу версию. Еще раз. Но напоминаю, на яхте ведется наблюдение.
— Шпионить за собственной дочерью — это так по-мужски! — ядовито выплюнул Вадим.
Он играл с огнем, рисковал прямо сейчас стать пищей Хаоса.
— Касари, вы на моей яхте, — сделал последнее предупреждение отец.
Либо Вадим прямо сейчас замолчит, либо окажется в Космосе. Он не видел, но я-то не потеряла зрения и знала, на чем сейчас лежал палец Дакона Масинеса — кнопке вызова охраны.
Однако Вадим удивил нас обоих. Он мгновенно успокоился, словно кто-то повернул невидимый переключатель, и вежливо, даже почтительно осведомился:
— Могу я попросить руки вашей дочери, касари? Вы совершенно правы, наше поведение недопустимо. Я не желаю подвергать честь Лейлы опасности.
Фраза прозвучала так старомодно. На Нреке лет сто уже никто не упоминал о девичьей чести, хотя девушки по-прежнему не могли вести свободную сексуальную жизнь. Но Вадим угадал, сумел найти подход к Дакону. Отец убрал палец с тревожной кнопки и довольно кивнул.
— Сразу бы так! Мне нравятся молодые люди, чтущие традиции.
Сердце билось в горле, готовое выпрыгнуть из груди. Неужели Вадим решился, и мне не придется выходить за противного Лайсо? Уверена, даже если бы мы с землянином заключили настоящий, а не фиктивный брак, он не запер бы меня в четырех стенах. Или запер? Прежде подобные мысли не приходили в голову, а сейчас я задумалась. Откуда мне знать, как поступают с женами на Земле? С другой стороны, у нас же все понарошку. Через полгода-год разведемся, и каждый получит вожделенный приз: я — независимость, Вадим — восстановленную жизнь. Осталось дело за малым — чтобы отец согласился. Тут не угадаешь, шаги Дакона Масинеса невозможно просчитать.