Моя большая космическая авантюра
Шрифт:
— Дочь пошла в меня, — Дакон открыто намекал, кому девушка обязана красотой. Скромностью он никогда не отличался.
— Нравлюсь?
Лейла неосознанно запустила пальцы в волосы. Она хотела понравиться.
— Да.
Губы девушки дрогнули, по лицу пробежала тень недовольства. Мог бы сделать комплимент, а не ограничиться скупым «да». Дакона изрядно повеселила ее реакция. Он расслабился и в полной мере насладился едой. Казалось, когда страница с прошлым Вадима перелистнулась, нрек поставил точку вместо многоточия.
— Я не удивлен поведению землян. — Дакон неспешно
— То есть вы не примете сторону Ковальски и не передадите меня правосудию? — не поверил своей удаче Вадим.
— Для меня существует только моя сторона и правосудие Нрека, а перед ними вы чисты. Приношу извинения за действия моих людей. Они приняли вас за преступника. Последствия их, — хозяин яхты на мгновение задумался, подбирая правильное слово, — самодеятельности устранит врач. На борту есть восстановительная камера, она к вашим услугам. После я доставлю вас в любую точку Вселенной.
— Вадим летит с нами, — заявила Лейла и, притопнув ногой, добавила: — Я так хочу.
— Подумаю, — Дакон всегда оставлял решение за собой. — И да, зрение… Я оплачу операцию.
Копылов не поверил своим ушам. Неужели он вновь станет прежним, не станет беспомощно возиться с простейшими бытовыми вещами?
Лейла просияла. Именно эти слова она хотела услышать. Устное обещание значило ровно столько же, сколько и письменное, обратно отец его не заберет.
Глава 14
Я знала яхту отца как свои пять пальцев, поэтому без труда нашла каюту Вадима. Безусловно, система донесет отцу о ночном визите, но это случится завтра. А сегодня мне необходимо переговорить с землянином. За семейным ужином, больше напоминавшим смотрины, Дакон следил за нами, приходилось говорить о чем угодно, только не о нужном. Пришло время объясниться.
У меня созрел план. Если Вадим согласится, он получит шанс восстановить утраченное прошлое. Даже зрячий, кем он станет? Клерком? Я смутно представляла Вадима за стойкой банка или в кресле шофера. Нет, для него существовали только космические корабли и звезды. В конце концов, отец сам подтолкнул к нужному решению. Только вот я опасалась отказа. Все же предложение пикантное… и чрезвычайно привлекательное. А, не стану тянуть! Масинесы не прячутся по углам.
Землянина поселили в одной из гостевых кают, ближней к хозяйскому отсеку.
Я рисковала — отец мог заработаться в кабинете, — но тянуть до завтра не могла. Да и кто знает, что принесет это завтра?
С трепещущим сердцем остановилась перед дверью в каюту и постучалась. Спит? Вернулся ли уже от врача? Я могла бы открыть дверь командирским кодом, который, разумеется, знала, но не желала врываться на чужую территорию.
Вадим не спал и услышал. Щелкнул замок, дверь отъехала, явив землянина в пушистом халате. Судя по мокрым волосам, он принимал душ. Пользуясь тем, что Вадим не обвинит меня в непристойном поведении, нагло разглядывала его. Кончики ушей темнели, а мозг анализировал увиденное. Я впервые по-настоящему
— Кто там? — устав ждать, буркнул Вадим. — Опять сдавать анализы? Или хозяин, — тут он скривился, — снова изволил звать?
Отец — сложный гуманоид, он всех достает.
— Это я.
Сделала шаг вперед и взяла землянина за руку.
— Тяжело без очков? — сочувственно поинтересовалась я и осторожно ввела Вадима обратно в каюту. Дверь закрылась автоматически.
— Спасибо, я уже привык.
Он по привычке свободной рукой нащупал стену. Легонько потянула его в сторону:
— Не нужно, я доведу.
— Лейла.
Он сказал это спокойно, без крика, но я все поняла и мгновенно отпустила. Вадим не желал становиться слабым, лишаться статуса мужчины, сильного, способного перенести все трудности, решить все проблемы.
Ограничилась вежливым:
— Скажи, если потребуюсь.
— Ничего, — двигаясь очень медленно, чтобы ни на что не наткнуться, ответил землянин и улыбнулся, устало, но тепло, — я скоро стану ориентироваться лучше тебя. Место пока незнакомое, не все успел изучить.
— Но путь от санблока до двери освоил, — подколола я.
Вадим рассмеялся, легко, беззаботно, отчего проявились едва заметные лучики морщинок возле глаз. Освещение каюты еще не поставили на ночной режим, поэтому я могла рассмотреть такие детали. Какой Вадим сейчас домашний, близкий!
— Что ты, — фыркнул он и благополучно опустился на кровать, — это самое главное.
В разговоре повисла неловкая пауза. Вадим ждал, я тоже ждала, не зная, как подступиться к деликатной теме. Нет, говорить я не боялась, но опасалась унизить, оскорбить землянина. Он стал мне близок, пожалуй, самым близким после родных, хотя иногда казалось, что даже ближе.
— Пришла просить прощения вместо отца? — Вадим первым нарушил молчание. — Не надо, рабочие моменты.
Сомневаюсь, но уж точно не стала бы брать чужую вину на себя.
— Нет, — присела рядом и сжала его руки в своих, — выслушай, пожалуйста, и не перебивай.
Дакон Масинес ценил прямоту, нужно воспользоваться методами отца.
Заинтригованный Вадим притих. От него пахло санблоком и сладковатым гелем для душа. Капелька воды виднелась в ушной раковине, словно подталкивая смахнуть ее, но я сдержалась. Потом станешь заигрывать с ним, Лейла; может, Вадим и вовсе тебя выставит. А теперь сделала серьезное лицо, собрала волю в кулак, и вперед!
— Мы можем вернуть тебе зрение и прошлую жизнь. Все, что для этого требуется, — твоя подпись.
— Под каким документом? Вот уж не думал, что отец пришлет тебя заключать сделку! — криво усмехнулся Вадим.
Судя по потемневшему лицу и напряженным лицевым мышцам, он решил, будто папа послал меня за откупными. Мол, исполнение желаний взамен на молчание о похождениях блудной дочери. Отец мог, не спорю, но на этот раз идея чисто моя, и Дакон Масинес не придет от нее в восторг. Только я спрашивать не стану, поставлю перед фактом. Он сам хотел, чтобы дочь вышла замуж.