Моя чужая беременность
Шрифт:
— Это я и не сомневалась получить. Мне нужна расписка от вас в том, что вы забрали деньги и не имеете претензий. В ней же укажите номер счёта, я ведь неглупая, пришла без налички.
Стас сверкнул на меня рассерженным взглядом и уже приготовился оправдываться, но мужчина засмеялся, достал из стола бумагу и ручку и принялся писать.
— Знаете, ко мне приходили разные разгневанные жены, но вы такая первая! Позабавили, даже спорить не хочется, — произнёс он и протянул мне расписку, написанную в свободной форме. — Вы же понимаете, что пока деньги не поступят на мой счёт, вы отсюда не выйдете. Банки порой задерживают переводы, поэтому лучше бы взяли наличку.
Я заметила краем глаза, что Стас нервничает. Он словно чувствовал себя в этом месте, как не в своей тарелке. Странным было то, что он уже третий раз проигрался, а всё равно ведёт себя так, словно тут впервые. Переписав с расписки номер счёта, я осуществила перевод, надеясь, что он придёт быстро. У владельца казино пиликнул телефон. Он посмотрел на экран и недовольно сощурился.
— Деньги пришли. Жаль, что вы, такая боевая, пробудете у меня совсем недолго.
— Это моя жена, вообще-то! — сделал несколько шагов вперёд Стас, но амбал, стоящий за нашими спинами, остановил его, задев за плечо.
Я достала из сумочки клоуна и положила на стол владельца, глядя ему прямо в глаза. Я готовилась к этой встрече, несколько раз прокручивала её в голове, поэтому теперь просто повторяла то, что заранее решила сказать.
— Я с ним развожусь! Если ещё проиграется, разбирайтесь как хотите! Тронете моих близких или ребёнка, я вас засужу. Не пускайте его, не давайте играть, гоните прочь, внесите в чёрные списки. Плевать! Если ещё раз, он влипнет в долги, будете разбираться сами.
Оставалось только с облегчением выдохнуть после такой, достойной Оскара, речи.
— Да он так-то новичок. Впервые же проиграл. Я его раньше не видел, — пожал плечами владелец казино. — А в чёрный список сразу внес, как понял, что у него ни кола, ни двора!
— Прекрасно!
Меня ни капли не радовал тот факт, что по городу есть ещё и другие казино, где Стас снова может проиграть, но всю жизнь отдуваться за него я не собиралась. Оставалось надеяться, что теперь он везде будет находиться в чёрных списках.
Я развернулась на месте и вышла. Стас поспешил за мной. Я слышала, как владелец сказал ему что-то вроде: «Береги жену, такой алмаз на дороге не валяется», но мне было плевать. Беречь уже поздно. Я не смогу простить ему то, через что прошла из-за него.
Только на улице смогла перевести дух. Колени тряслись от волнения. По телу свинцом разливалась усталость. Вчера я прочитала в интернете, как следует вести себя с такими людьми, как владелец казино, но даже не надеялась, что всё пройдёт настолько легко.
— Ляль, стой! Нам поговорить надо! — схватил меня за руку Стас и развернул на себя.
— Не надо нам говорить… Наговорились уже. Это последний раз, когда я заплатила твой долг. Вздумаешь залезть туда ещё раз, пеняй на себя!
— Я понял! Малышка, спасибо! Я всё верну! Клянусь тебе! До копеечки всё верну…
Я горько ухмыльнулась, понимая, что он никогда не сможет вернуть самого главного — не склеит разбитое сердце и не восстановит мои нервы. Это не в его власти.
— Я опаздываю в клинику. Пожалуйста, постарайся больше не давить на жалость мне или сыну, иначе я запрещу видеться вам с Витей.
Вырвав руку, я оставила опешившего мужа у казино, а сама поспешила к машине, которую припарковала у ЦУМа. Следовало хорошенько успокоиться. У меня оставалось ещё пару часов до процедуры, поэтому важно было собрать силу воли в кулак и просто сделать это. А потом поехать с сыном в магазин и купить ему игрушку. А ещё мне хотелось заказать какие-нибудь вкусняшки, потому что у меня был небольшой праздник — долгов не осталось, и жизнь начала налаживаться.
«Рано радуешься! Эмбрион может не прижиться», — шикнуло сознание, портя настроение, которое только-только начало налаживаться. И я успела пожалеть, что так быстро поторопилась отдать долги.
С вечера мы с Галей не разговаривали. Она предпочитала делать вид, что обижена, а мне не хотелось разбираться. Я гневался на неё за то, что врала. Несколько раз уже подумал о том, что мы могли бы временно заморозить процедуру оплодотворения. Следует ли рожать ребёнка, когда отношения зашли в тупик? Однако когда я представлял крохотного малыша, свою кровиночку, сердце тут же обмякало. Мне хотелось скорее взять его на руки и вдохнуть его запах.
Запах родного ребёнка.
Оля скинула в сообщении время приёма, и я начал волноваться уже за несколько часов до него. Дрожь накатывала, пробивая на пот. Страшно было, что не получится, но ещё страшнее, что всё выйдет, а мы с Галей отдалимся.
Я подъехал к медицинскому центру и заметил Олю около её машины. Она была бледной, тоже волновалась.
— Добрый вечер, — постарался подбодрить её улыбкой я, но вышло как-то вымученно, что ли.
— Добрый, Максим Викторович! Ну что? Пойдёмте?
Ноги стали ватными и едва передвигались, когда я шёл туда. Так страшно не было до этого, а теперь я превратился в трусливого мальчишку.
Доктор поприветствовал меня, как-то неодобрительно покачал головой и отвёл Олю в кабинет. Я даже не успел сказать ей что-то в поддержку.
— Вы не обращайте внимание. Доктор не любит, когда биологические родители нарушают договор и общаются с суррогатной матерью, — произнесла девушка с ресепшена. — Вы-то потом ребёнка заберёте, а ей каково будет?! Тем более у нашей мамочки слишком ранимая психика.
Слова женщины начали пульсировать в голове. Я не понимал, почему психиатр позволил Оле стать суррогатной матерью, если у неё такая ранимая психика. А потом я вспомнил, что Галя заходила в кабинет вместе с ней и задержалась там чуть дольше. Могла ли она подговорить врача подделать результаты и позволить Ольге пойти на эту процедуру, даже если той нельзя было делать этого?!
Ольга пробыла в кабинете не меньше часа, а потом вышла, выдавливая вымученную улыбку.
— Как всё прошло? Вам не было больно? — спросил я.