Моя чужая беременность
Шрифт:
Девушка, у меня язык не поворачивался назвать её женщиной, ведь она такая молоденькая, теребила лямку сумки, которая была перекинута у неё через плечо, и говорила что-то Стасу с таким безразличием, что у меня сердце защемило. Только когда второй раз посмотрел на своего бывшего приятеля, заметил, что кто-то его слегка «разукрасил». Угол губы разбит и небольшая ссадина в районе виска. В голове всплыл разговор с ним. Он вчера что-то городил про финансовые проблемы… Возможно, эти разводы на его лице появились не просто так.
Пока я сидел в машине и размышлял, они уже прошли половину пути до ворот. Девушка остановилась и начала кричать на Стаса, а он схватил её за запястья и с силой дёрнул на себя. Наблюдать за насилием я попросту не смог, хоть и не желал сталкиваться с неприятным мне человеком. Выйдя из салона, направился прямиком к ним.
— Я не дам тебе развод, поняла? Одумайся, Оля! Лучше одумайся! — рычал Стас, но когда заметил меня, резко отпустил жену и улыбнулся. — Здорово, Макс.
Я заметил на коже её рук красные, чуть синеватые, следы, значит, силы было приложено немало. Руки сжались в кулаки, но я не должен был вмешиваться, ведь не знал всей правды происходящего, а чужая семья — потёмки.
— Здоровее видали, — сказал я, но руку в этот раз протягивать не стал. — Добрый день, милая Ляля!
Её глаза широко распахнулись. Не знаю, зачем назвал её именно так, наверное, хотел поддеть Стаса, напомнить ему о том, что мы всегда соперничали раньше. Вот только девушке явно не понравилось столь ласковое обращение. Она чуть поморщилась, но потом всё же выдавила из себя:
— Добрый день, Великан.
А меня и правда раньше называли Великаном. Не знаю, откуда ей стало известно… Возможно, Стас когда-то обмолвился. Меня тут же заинтересовало — сказал ли он своей супруге, что вчера предлагал мне её в роли суррогатной матери.
— Как успехи? Нашли уже родителей? — спросил я у Стаса, но продолжал смотреть на неё.
Оля перепуганным взглядом посмотрела на меня и прикусила губу. Она достала из сумочки ключи от машины и посмотрела на мужа.
— Стас, я поеду… Завтра пройду обследование. Не забудь им позвонить! — Она посмотрела мельком на меня, напоминая своим видом запуганного зверька, и кивнула: — Всего хорошего.
— Рад был познакомиться, — сказал ей в ответ.
— Не нашли родителей… А вы нашли суррогатную мать? — тут же начал разговор Стас, вероятно, отметив, что я провожал взглядом его жену.
Было в ней что-то притягательное. Я не знаю, что именно… Возможно, я окунулся в воспоминания, где девочка, в которую был влюблён, обладала такой же вот непосредственностью и естественной красотой.
— Не нашли… Послушай, а твоя жена по доброй воле согласилась пойти на это? — вдруг решил спросить, зная, что правды всё равно он мне не скажет, но бизнес — дело такое, учишься считывать эмоции людей.
Стас начал нервничать.
— Думаешь, кто-то по доброй воле на такое пойдёт? Лялька брала кредиты на лечение родителей… А отдавать их теперь нечем. Меня вот выперли с работы… Из-за тебя, между прочим, ты же забрал машину, а обвинили меня, что некомпетентный механик.
К сожалению, мне не удалось понять, что из слов Стаса действительно правда, но его рассказ казался настоящим. Оля вполне себе походила на человека, который мог взять деньги на лечение родителей.
— Ну ладно, Стас, я спешу. Всего доброго!
Я не стал дожидаться его ответа и поспешил к воротам клиники. Из головы не выходила девушка, решившая стать суррогатной матерью от безысходности. И мне почему-то подумалось, что все они здесь такие. Ведь я видел их отрешённые взгляды с фото. Только парочка женщин улыбались, но я отмёл их, посчитав неподходящими, сам не знаю почему.
Я вошёл в клинику, борясь с мыслями о том, что вся эта задумка бесчеловечная и неправильная. Галя могла бы сама родить ребёнка… Как раз в этот момент она позвонила.
— Я уже приехал в клинику… Галь, может, ну его? Родишь сама? А? — спросил я, надеясь, что жена передумает.
— Мурзик, не могу я родить! Я долго не решалась тебе сказать. Если хочешь, можешь зайти к врачу, у которого мы наблюдаемся, и посмотреть справку. Я не смогу родить ребёнка.
Галя начала плакать, и у меня ёкнуло сердце. В голове перемешались разные мысли и чувства. С одной стороны, её эта невозможность выносить ребёнка казалась сказочной, надуманной, что ли. С другой стороны, где-то на подсознательном уровне мне хотелось как-то оправдать то, что мы идём на это, потому что я хотел ребёнка.
— Галь, успокойся! Я сейчас всё выясню и приеду, мы всё дома обсудим. Ладно?
— Мурзик, не надо давить на больное! Не хочешь, мы не будем заводить ребёнка.
— Хочу! Галя! Всё обсудим дома.
Я отключил телефон и подошёл к администратору. Девушка уже несколько минут косилась в мою сторону.
— Здравствуйте! Максим Викторович, вы с супругой уже выбрали женщину? — спросила она.
— Мы… Да. Наверное. Скажите, а Лязгунова оставила документы только сегодня?
Мне оставалось надеяться, что жена Стаса взяла его фамилию.
— Лязгунова? Ммм… Девушка что-то вбила на клавиатуре, скорее всего, фамилию, и уставилась в монитор. — А! Так она сегодня только сдала документы. Она подходит по всем параметрам, но у неё анализы давние, поэтому завтра будет пересдавать здесь, у нас.
— Отлично. Дайте мне её документы. И… Есть кто-то новый?
— Новый? — девушка задумалась. — Ну вот… Только Лязгунова пришла. Вы поймите, здесь ведь не рынок… Женщины редко решаются на такой шаг. Так что новые редко появляются.
— Я так и думал. Спасибо.
Девушка распечатала документы на жену Стаса, я взял их и, поборов желание зайти в кабинет врача, чтобы убедиться, что Галя действительно не может родить (я не мог допустить и мысли, чтобы поставить под сомнение искренность своей жены), направился к выходу.
Глава 4. Без права на ошибку
Вышибалы прижали Стаса к стене. Он сказал, что приложили ему знатно около подъезда и пообещали наведаться к моим родителям. Этого я боялась больше всего на свете. Сердце отца вряд ли вынесет их визит. Следовало срочно найти где-то деньги, хотя бы часть, чтобы отдать им, чтобы успокоить. Мне казалось, что суррогатное материнство не так уж и пользуется спросом. Возможно, придётся ждать семью, которая обратит внимание именно на меня, очень долго. С одной стороны, мне было страшно, что меня могут, вообще, не выбрать, а с другой… С другой, я боялась, что меня выберут скоро… И я должна буду выносить ребёнка, которого потом никогда не увижу. Я пока даже и представить не могла каково это — выносить ребёнка и отдать.