Моя чужая беременность
Шрифт:
Глава 5. В глаза правде
Мне хотелось заглянуть в глаза Стаса, чтобы понять, осталось ли там хоть что-то человеческое. Он врал не краснея и практически продал меня своему приятелю. Не понимаю, ну почему он так поступил со мной?! Зачем? Неужели любви в его сердце никогда не было? Столько вопросов пульсировало в голове, и ведь ни на один из них я бы не смогла получить ответ, потому что муж врал на ходу.
Стас оказался дома. Он открыл мне двери и тепло улыбнулся, совсем так же, как когда-то раньше, когда приглашал меня на первое свидание.
Я прошла в квартиру и огляделась. Внутри было чисто. Кажется, муж даже помыл полы. Не знаю, для чего он делал всё это. Мне хотелось бы снова поверить ему, дать шанс, но потом я вспоминала, что он натворил, как подставил нас с сыном и моих родителей, как продал меня…
— Вы приедете домой? Без тебя и Вити тут холодно… Я прозябаю здесь один, — начал Стас, и меня почему-то передёрнуло от его слов.
Я отрицательно покачала головой и присела за кухонный стол.
— Ты сделал всё, чтобы мы уехали и не возвращались, — ответила я равнодушным голосом, разглядывая магниты на холодильнике, которые мы привезли с моря.
Там Стас был другим. Когда мы отдыхали два года назад на море, он на две недели стал прежним: любящим и заботливым мужем. Мне бы хотелось вернуть то время, когда я всем сердцем полюбила его, но это было невозможно. Нельзя просто щёлкнуть пальцами и изменить ход событий.
— Ляль, я не могу без тебя… Я тебя люблю! Не знаю, смогу ли когда-то заслужить твоё прощение, но я прошу тебя, не подавай пока на развод! Подумай ещё немного! Вспомни всё, что связывало нас!
Стас присел около меня на корточки и взял за руки, но я тут же вытащила их и посмотрела в глаза мужа. Игра в гляделки длилась не больше минуты. Я сдалась первой, отведя взгляд в сторону. Не могла просто смотреть на него, потому что представляла себе другого человека, того, кем он был. Или того, кого сама придумала себе когда-то.
— Я приехала, чтобы сказать, что ты должен сегодня написать согласие в репродуктивном центре. Им важно, чтобы муж подтвердил, что ничего не имеет против… — говорила я сбивчиво.
— Тебе уже нашли семейную пару? — оживился Стас и поднялся на ноги. У него во взгляде появился нездоровый блеск.
— Ты сам её нашёл, когда продал меня своему другу… Разве нет? — чуть сощурилась я, разглядывая мужа.
Разборки и сплетни я никогда не любила, но и молчать больше не могла.
— Я? Продал? Что тебе сказал Макс? — нахмурился Стас.
— Ничего особенного… Предложил помочь родителям, на лечение которых я брала деньги в кредит… Родителям, которым я ни копейки не отвезла за последний год, потому что долги твои выплачивала.
Мне казалось, что ещё немного, и плотину прорвёт. Хотелось всё высказать Стасу, заставить его посмотреть в глаза суровой правде — он вынудил меня пойти на шаг, о котором я могу жалеть в течение всей своей жизни. Я пока не знала, как смогу отдать выношенного ребёнка Максиму и его жене. Я понимала сам процесс передачи, но понятия не имела, как отреагирует на всё это моя психика. Пройду ли я собеседование у психолога? Голова шла кругом от происходящего.
— Перестань, малыш! Если бы я не сказал Максу о твоих родителях, он выбрал бы кого-то другого, а ты прекрасно знаешь, что тогда вышибалы наведались бы, как раз таки, к твоим родителям. Я и так сделал всё возможное, чтобы они не поехали в деревню…
Я разглядывала мужа. Он говорил так, словно свято верил в свои слова. Ни на секунду не задумывался, насколько сильно он неправ. Мне даже на мгновение показалось, словно это я проиграла в карты, а он решил мою проблему, уговорив кредиторов не «выбивать» долг из моих родителей.
— Какой же ты… — сказала я и встала на ноги, но договорить не успела, потому что он развернул меня на себя, взяв за руку, и резко прильнул к моим губам своими.
Стас целовал с пылом, но я не чувствовала ничего кроме омерзения. Я оттолкнула его от себя и вытерла губы, отрицательно качая головой.
— Никогда больше так не делай. Я не из тех женщин, которые любят насилие над собой…
Я направилась в комнату, чтобы собрать кое-какие вещи и игрушки сына. Стас не пошёл за мной. Он вышел на балкон, и я заметила краем глаза, как он закурил сигарету, хотя не делал этого с рождения Вити.
Вечером мы со Стасом приехали в медицинский центр, чтобы он написал отказ от претензий в отношении моего суррогатного материнства. У меня был назначен визит к психологу на семь часов. Пока муж подписывал все бумаги, я приблизилась к кабинету и заметила Максима, сидящего напротив дверей. Он поднялся на ноги и улыбнулся уголками губ.
Я только сейчас обратила внимание, что он выглядит куда старше своего возраста. В медицинской карте было написано, что ему тридцать четыре, но я дала бы не меньше сорока. На висках блестела тоненькая паутина седины, особенно заметная при дневном освещении, а на лбу и в уголках губ пролегли неглубокие морщины. Небритость на лице прибавляла ещё пару лет к возрасту. Глаза цвета морской волны были заполнены горечью, которая была связана, скорее всего, с невозможностью его жены родить ребёнка.
— Не боитесь? — спросил Максим, и я отрицательно покачала головой.
— И вам бояться не советую… Если я не пройду это собеседование, то вы просто выберите другую суррогатную мать…
— А мы не хотим другую, уже настроились как-то на вас, и анализы у вас пришли хорошие. Не все, конечно, но обещают, что завтра уже весь пакет будет готов.
Я кивнула и постаралась улыбаться, только бы скрывать свой страх. Страх потерпеть неудачу. Несколько секунд мы безотрывно смотрели друг другу в глаза, но когда рядом послышался цокот каблуков по плитке и женский голос, Максим будто бы изменился, стал немного другим: холодным и отстранённым.
— Галя, вот, можешь познакомиться с Ольгой! — произнёс он немного взволнованным голосом.
— Здравствуй, Оля! — улыбнулась она, протягивая мне руку.
— Галя?! — спросила я, чуть приоткрывая рот от удивления.
ПРОДА № 2 ОТ 02.01
— Вы знакомы? — ничего не понимая, спросил я, глядя то на Ольгу, то на Галю.
— Я не стала говорить тебе сразу, Мурзик, но Олю я знала давно. Это девушка из деревни, где я жила.
В эту секунду мне стало немного не по себе из-за Галиного «Мурзик», но я постарался подавить столь странное ощущение, возникшее внутри. Я никогда раньше не стыдился этого обращения, даже когда Галя называла меня так в присутствии деловых партнёров.