Моя чужая. (Не)вернуть любовь

Орфей Диана

Только смысл сейчас об этом говорить? Прав не имею.

— Я рад.

Алена ничего не отвечает. Встряхнув шапкой волос, первая начинает движение, и мне ничего не остается, как подвинуться, пропуская девушку. Шлейф сладковато-свежих духов тревожит обоняние.

Отчаянно хочется перехватить Аленку за хрупкие плечи и уткнуться в шею, вдыхая глубоко и жадно. Но я только кулаки стискиваю. Нельзя.

И разговор вышел дурацкий, совсем не так его представлял! Хотя, если честным быть, вообще никак не представлял.

Хреново

у меня с объяснениями. Да и как это можно сделать? Только растревожу. И объяснения, что я не спал сразу с ней и с Юлией тоже прозвучат глупо. Сейчас это оправдание даже мне кажется глупым.

Да, не спал. Героическим усилием воли продинамил льнувшую ко мне девицу, тогда в клубе. Может, этим и зацепил. Хрен его знает как, но Юлия достала мой номер.

А потом пошло-поехало…

Легкий стук каблучков затихает, и только после этого я двигаюсь с места. Оболенский уже тут — в Питере. Не хочу с ним встречаться, да и незачем. Инфу скинул, документы передадут… Мне пора в Москву.

Путь до самолета смазывается в одно серое пятно. На самом деле, я больше люблю поезда, но сейчас испытываю желание убраться из Питера поскорее.

Москва встречает легким весенним дождиком и привычными видами. Я люблю этот город. Много где был, в основном один, конечно. Юлия для прогулок выбирала бары, а не парки.

— Ми-и-илый! — жена бросается мне на шею прямо с порога. — Я та-а-ак соскучилась, — шепчет многообещающе.

А я смотрю на разукрашенную мордашку и понимаю, что ни черта не могу ответить взаимностью.

Не скучал. И внутри ничего не екает. Но рефлекторно сжимаю руки вокруг тонкой талии.

— Чаем хоть напоишь? — брякаю первое, что в голову пришло.

Юлия непонимающе хлопает ресницами, а в темных глазах мелькает раздражение. Но тут же гаснет.

— Есть кое-что лучше чая, — вызывающе облизывает губы.

А я вспоминаю Аленки алую помаду. Как горячо и сексуально это выглядело. В паху моментально становится жарко.

— Отлично, я в душ, — выпускаю жену из объятий.

Ужасно хочется вымыться после дороги. А потом спать. Надо было в гостиницу ехать… Че-е-ерт… Так. Время собраться и двигаться дальше. Дел много и все они требуют внимания. Я серьезно настроен сколотить свое дело, без Оболенского и всей его семейки.

Но в голове все крутится последний наш с Аленой разговор. И мысли о ребенке. Какой бы он был? Девочка или мальчик? Толку от этих мыслей нет, но остановится не могу. И, наверное, не смогу еще очень долго…

Глава 13

— Ульяна Валерьевна, очень приятно, — женщина первая протягивает руку.

Я осторожно жму, а сама не могу оторвать взгляда от по-простому красивого и открытого лица. Сразу из «Малахитовой шкатулки» фраза вспоминается: брови дугой, губы — малина, и руса коса трубчатая через плечо перекинута.

Только Бажов про юную девушку писал,

а Ульяне Валерьевне тридцать два — я помню досье. А еще у нее дочка. И развод за плечами.

— Приятно познакомится, — улыбаюсь слегка нервно.

А внутри уже зреет понимание — она. Именно эта русская красавица, от которой веет добротой и уютом. И силой тоже. Жизнь Ульяну Валерьевну не баловала, сначала детство сиротское, потом замужество неудачное.

Но женщина не собиралась жаловаться. Наоборот, выглядела бодрой и готовой бороться за свое счастье. Даже таким неординарным способом.

— Ульяна Валерьевна, — вступает в разговор Артур. — Прежде, чем продолжить, мы бы хотели еще раз обсудить все нюансы, чтобы потом не было проблем. Вы ведь понимаете, что ребенка придется отдать?

Женщина слегка улыбается и жмет покатыми плечами. Не тростиночка какая-нибудь, а крепкая и с вполне аппетитными формами. Ей будет не слишком тяжело рожать. Надеюсь.

— Понимаю, конечно, — глубокое контральто звучит спокойно и нежно. — Я ознакомилась с договором. И спокойно смогу отдать ребенка. Вы — хорошая пара…

Артур хмыкает. Кажется, он удивлен. Я тоже.

— … Моя анкета уже полгода висит, — поясняет Ульяна. — За это время кто только не обращался. Мне, конечно, деньги нужны. Но и рожать очередную «забавушку» не хочу.

— Забавушку? — переспрашиваю растерянно, а Ульяна смеется. Красиво так, сочно.

— Ну да. Приходит ко мне цаца такая, вся из себя. Фигуру портить не хочу, кормить тоже… Для нее ребенок — еще одна собачка комнатная.

Меня передергивает от отвращения. Да уж… Не слишком приятная история. А мой муж пропускает это мимо ушей — его ничем не удивить.

— Рад, что вы о нас хорошего мнения. Тогда, — быстрый взгляд в мою сторону и опять на Ульяну. — Обговорим детали?

А у меня сердце словно в пропасть падает. Страшно! Но отступать поздно. Сама ведь напросилась.

Сразу после той встречи с Демьяном…

В груди опять болезненно тянет и жжет. Прощения он попросил, ну надо же! Пусть засунет его в одно место! Семь лет жил себе, горя не знал, и вдруг совесть заела? Ни за что в жизни не поверю! Да, я понимала, сама на спину упала…Но он был старше! Он мог бы просто оттолкнуть!

Да, это разбило бы мне сердце. Но сохранило душу! Переболев и отмучавшись, я нашла бы другого. Может, именно Артура! И ребенок у нас бы получился намного раньше… Но Демьян не отказался хорошо провести время. А у меня не хватило чувства собственного достоинства.

И вот сейчас я сижу в этом дурацком врачебном кабинете и не могу унять тревожный стук сердца.

Все кажется таким… неправильным. Словно я проживаю чужую жизнь. Или это опять нервы? Да, наверное, они…

Ульяна и Артур неторопливо беседуют по каждому пункту договора. Кажется, мужу тоже понравилась эта женщина. Интересно, а как она распорядится деньгами?