Моя девочка Его!
Шрифт:
Смелый. Но и я не сдаюсь. Я слышу треск срывающих липучек бандажа и прикрываю глаза. Через секунду мне становиться, легче дышать, ноющая боль в боку, которая была до этого, почему-то стихает, а мое тело окутывает прохлада и свобода. Машинально, я прижимаю руки к груди и прячу оголенные участки. Не смогла. Слишком откровенно. Тем более после аварии, когда на теле десятки синяков и ушибов.
Арс смотрит на меня, разглядывает. Я не вижу этого, но чувствую, и мои щеки начинают пылать от стыда. Что мы творим?
Хотелось заплакать, закричать на него,
Сначала я почувствовала его пальцы у себя на запястьях, потом горячее дыхание опалило кожу щеки. Он осторожно отвёл мои руки в стороны, заставляя обхватить его вокруг талии, и заключил в свои успокаивающие объятия.
— Прости, что позволил им причинить тебе вред, — вдруг говорит он и моё сердце замирает. Его губы прикасаются к моему виску, дыхание тяжёлое, руки крепко сжимают моё тело. — Прости, что поступил с тобой так…
В груди защемило от боли. Вот они, настоящие моменты, которые раскрывают его чувства и отношение ко мне. Я не могла злиться слишком долго, была готова простить, сдать оборону. Все ошибаются. А вдруг у нас всё получиться? Вдруг он моя судьба? К тому же, мне всегда, так хорошо рядом с ним. С первой минуты нашего знакомства…Пусть я это и отрицала.
Я невольно сжимаю свои руки вокруг него, облегчённо выдыхаю и прижимаюсь к груди. Глаза наполнились слезами, которые горячими струйками побежали по щекам, на грудь мужчины. Арс сразу почувствовал влагу, и слегка отстранив от себя, заглянул мне в глаза.
— Не плачь…, - просит, вытирая слезы большими пальцами рук, и прижимаясь к моим щекам своими губами. — Больше никто тебя не обидит. Ни тебя, ни нашего малыша. Даю слово…
Я киваю, вновь спрятав лицо у мужчины на груди. Вот так мы и стоим несколько минут, в объятиях друг друга. Арс водит по моим волосам, наслаждается каждым прикосновением и моментом. А я, с трудом отхожу от бушующей внутри бури и отката эмоций, потому что позволила вновь проникнуть в свое сердце.
Ванна, всё же была принята, но чуть позже. Арс помог мне набрать воды до самых краёв, и я опустилась в нее в трусиках, от которых избавилась уже потом. Возможно, мы и сделали шаг ближе друг к другу, но некая черта ещё оставалась. Арс вызывал во мне бурю эмоций, в том числе и возбуждение, но я всё равно не была готова к близости с ним. А он сдерживал себя, только из-за моего состояния.
Через десять минут я была закутана в махровое полотенце и отнесена в кровать, обнаженной и без бандажа, от которого я отказалась, поскольку в нём моё повреждённое ребро, почему-то болело ещё сильнее. Арс лег со мной рядом и долго водил по моему телу пальцами, легкими прикосновениями, от которых у меня возникали мурашки по коже. Я уснула спустя несколько минут, впервые не волнуясь ни за что.
А ведь это было так легко сделать… Всего лишь, ещё раз довериться Ему.
Больше не хочу возвращаться в прошлую жизнь…
Больше не хочу волнения, боли и страха…
Больше не хочу быть без него.
Утром
В боку немного заныло. Рука тоже напомнила о себе. Хотела принять более удобную позу, выпрямиться в кровати, но заболело сильнее, и я не сдержала стон. Арс резко дернулся рядом, спохватился и, обхватив мою талию, взволновано оглядел. Его глаза прошлись по мне словно сканер.
— Где болит?
Я мягко улыбнулась.
А я ещё думала, что его волнение наигранное! Первое впечатление, взгляд и реакция — никогда не обманут. В моей голове возникла мысль о том, что Арс будет отличным отцом. Особенно впервые дни рождения ребёнка, когда чуткость и внимание — главные качества. С ним мне будет не сложно.
— Наверное, закончилось действие обезболивающего, — говорю, наконец-то приняв удобную позу. Боль немного утихла, но всё равно в боку ныло.
— Сейчас! — бросает Арс, оставляя кровать. Он отыскивает у себя в джинсах баночку с таблетками, идет за водой и уже через пару секунд возвращается ко мне. Я выбиваю обезболивающее и обратно откидываюсь на подушку. Арс размещается рядом, очень близко и пока я смотрю в потолок, разглядывает меня.
— Я скучал за этим…за тобой по утрам, — вдруг говорит, и я поворачиваю к нему голову.
Его рука медленно скользит по простыне, к моей талии и накрывает ещё плоский живот. Моё дыхание сразу учащается, сердце ускоряет ритм.
— Я тоже скучала, не смотря на то, что наши постельные утехи были не совсем правильные. Я привыкла к тебе и полю…, - я замолкаю, поскольку не хочу пока говорить никаких признаний.
Поддалась моменту.
— И, что?… — настаивает он, но я молчу, плотно прикрыв веки. Арс продолжает смотреть на меня, ждать ответа, и это давит.
— Не смотри так, — прошу. — Мне сложно… И я чувствую себя ужасно в таком состоянии.
Рука Арса смещается к моему лицу, накрывает щеку. Большой палец проходиться по скуле, затем прикасается к губам и сминает их.
— Тебе не зачем беспокоиться. Ты очень красивая, — заверяет, от чего в груди у меня мгновенно теплеет. — И можешь не спешить с ответом, я понимаю. Тебе нужно время. А вот мне уже не нужно времени и прочей ерунды! Я могу сказать с уверенностью и прямо сейчас что люблю тебя! — его признание как выстрел с ружья: оглушает и заставляет бешено колотиться моё сердце.
— Арс…, - на выдохе.
Он быстро склоняется ко мне и накрывает своим ртом мои губы: жадно и неистово. Я стону и начинаю отвечать. Тянусь к нему рукой, накрываю грудь ладошкой и морщусь от боли. Арс чувствует это, и резко отстраняется, тяжело дыша.
— Извини, я забыл…
— Я тоже, но прошу, не останавливайся! — отвечаю, вновь прижимаясь к телу Арса, но он опять отклоняется
— Нельзя, — хрипло.
— Можно, если без всяких экстремальных поз. Осторожно, — не думала, что буду когда-то его упрашивать. Накрыло.