Моя другая жизнь
Шрифт:
Он достиг той степени опьянения, когда человек глупеет и норовит подколоть окружающих, но это подкалывание вскоре приобретает жестокий, а потом и садистский характер.
— Я имею в виду рабочий люд.
В улыбке леди Макс читалось отвращение. Она сказала:
— Терпеть не могу этого слова. Неужели кто-нибудь в самом деле им пользуется?
Чтобы доставить удовольствие хозяйке, мы все, кроме Пиппы, рассмеялись, как будто никто из нас и вправду его не употребляет.
— «Туалеты» — почти полная анаграмма слова «алеуты», — сказал мистер Лаш, но никто его не услышал, потому что Марвуд снова начал возмущаться:
— А еще
Услышав это, вернее, недослышав, Хивидж воскликнул: «Будем здоровы!» — и осушил свой бокал.
Глядя на меня, леди Макс сказала:
— Обожаю выражение «белая шваль» [41] . Американцы мастаки по части ярких оборотов речи. Как вы думаете, нам удастся ввести его в здешний обиход?
— Извините, но я нахожу весь этот разговор крайне оскорбительным, — заявила Пиппа.
Перегнувшись через меня, Марвуд приблизил лицо к лицу Пиппы и сказал:
41
Белая шваль — презрительное прозвище нищих белых американцев, главным образом в южных штатах.
— Мисс «Мелкая буржуазка, о чем она сама прекрасно знает» сейчас снова пытается стать праведной пролетаркой, да?
— А вы научились прекрасно разбираться во всех тонкостях классовой структуры — благодаря вашим помощничкам, конечно, — отпарировала Пиппа. Она часто моргала, но уступать не собиралась.
— Да, и гораздо лучше, чем склонны признать некоторые второразрядные рецензенты, — сказал Марвуд, не оставляя сомнений в том, что Пиппа написала на один из его романов весьма критическую рецензию.
— Кто-то, кажется, продавщица на днях сказала мне: «Не стоит благодарности», — промолвила леди Макс, завершая боевую ничью между Марвудом и Пиппой.
— Что за дурацкое американское выражение, — заметил Хивидж.
— Желаю удачно провести день [42] , — сказал мистер Лаш жене.
— Извини, у меня другие планы, — откликнулась она.
Однако никто не обратил внимания на их диалог, потому что леди Макс в это время говорила:
42
Обиходное американское выражение при прощании.
— «Не стоит благодарности» вовсе не дурацкое выражение, это очень даже толковый ответ. А вот в Англии скажешь кому-нибудь «большое спасибо», и собеседник буркнет что-то невразумительное или просто пожует губами.
— Полагаю, оно ничем не хуже, чем «prego» [43] , — сказал Хивидж — И менее сомнительно, чем «bitte» [44] . Весьма напоминает русское «пожалста».
— Мы не поняли, — сказал мистер Лаш.
43
Пожалуйста (итал.)
44
Пожалуйста (нем.)
— Да, и благодаря своей счастливой многозначности принадлежит к
Тут принесли рагу из зайца — в глиняных горшочках, под слоем тушеной моркови и каштанов в густом коричневом соусе. Официант, вздыхая, сновал взад и вперед, расставляя блюда с овощами; когда он обслуживал меня, от его тела пахнуло потом и жаром, было слышно, как он нетерпеливо отдувается.
— Принесите еще вина, — распорядилась леди Макс.
— Спасибо за заказ, — произнес официант.
— Не стоит благодарности, — откликнулась леди Макс. — Вот видите? — бросила она нам.
Мы все еще дискутировали языковые вопросы. Обсуждали правильное произношение таких английских названий, как Марилебон, Теоболдз и Чамли. Все это делается ради меня, догадался я.
Мистер Лаш назвал по буквам длиннющее слово, а затем произнес его: «Фаншо».
Марвуд усмехнулся и сказал:
— У меня тоже есть словечко: «Вулсфардизуорти». Знаете, как на самом деле читается?
— Вулси [45] , — обронила Пиппа, устремив на него холодный взгляд.
— Мой дедушка многое произносил на американский манер, — сказала леди Макс, опять посматривая на меня.
— Как поживает ваша дочка Аллегра? — угодливо, почти подобострастно спросил Марвуд.
— Цветет, — ответила леди Макс. — Этот дуралей мистер Дайпай — во всяком случае, я его так называю — по-прежнему за ней волочится. Повез ее на прием в посольство, так она нарочно надела прозрачное кружевное платье, а под ним — в чем мать родила. Мусульмане жутко возмутились, а у него глаза и зубы разгорелись. Он даже не подозревает, что ей всего шестнадцать. Вот остолоп!
45
Вулси — город в Австралии.
— Она может им увлечься, — заметил Марвуд.
— Что ж, значит, старине Дайпаю повезет. Но этому не бывать. Слишком уж Аллегра бессердечна. Все они теперь такие. Поэтому я за нее не беспокоюсь. Пусть сама разбирается. И я знаю, как она воспринимает всю эту историю. В ее возрасте за мной увивался Бутби.
— А он разве был не гомосек? — спросил Хивидж.
— Да, но не полный. В конце концов я от него отбилась.
Она снова нарочито растягивала слова.
После того как она упомянула лорда Бутби, разговор перешел на братьев Крей, двух известных в Лондоне убийц, которым лорд покровительствовал, вспомнили и бесчисленные сплетни шестидесятых годов, связанные с делом Профьюмо [46] .
Мне опять стало казаться, что все это ворошат ради меня, словно бы вместо обеда леди Макс устроила для меня небольшой семинар по английским нравам и образу жизни.
Заметив, что к нам подходит незнакомый официант, леди Макс сказала:
46
В 1963 г. в английскую печать просочилась информация о скандальной связи Джона Профьюмо, министра обороны в тогдашнем консервативном правительстве, с Кристин Килер, девицей совсем не строгих нравов, к тому же подозревавшейся в связях с советской разведкой. В результате Профьюмо был вынужден подать в отставку.