Моя душа принадлежит Люциферу
Шрифт:
В восемь часов я уже была в студенческом баре, что находится неподалеку от колледжа. Я надела лучшие джинсы, босоножки с цепочками вместо ремешков, полупрозрачную белую футболку с V-образным вырезом. Сабрина сказала выбрать наряд поприличнее, вот я и напялила, что в голову первое пришло. Не сказать, что я выглядела на все 100 %, ну на 80 % точно.
— Ты пришла? — за спиной раздался голос соседки и я повернула голову. Странно, она не ожидала, что я приду?
— Как видишь. Я заняла тебе место, — безэмоционально, словно зомбигерл, отвечаю ей и убираю с соседнего барного стула клатч.
— Что будем пить? — её интонация тут же сменилась на более легкую и заводную.
— Я буду лонгайленд, — с этого коктейля я быстро дохожу до кондиции, но утром моя голова не раскалывается на части.
— Официант, нам два логайленда! — щелкнув пальцами, Сабрина заказала нам бухлишко.
Выпив по коктейлю и заказав ещё, мы расслабились. Наш разговор уже не был таким неловким или грубым, как обычно. Джонсон оказалась довольно забавной. Ей был свойственен черный юмор и самоирония. Я не спрашивала о гранте или её внезапном преображении. Мы болтали ни о чём. Вечер переходил в ночь, а лонгайленд лился рекой.
— И давно ты втюрилась в Тёрнера? — внезапно спросила Брина, да, теперь я называю её именно так. Она попросила.
— С десятого класса, — мой голос охрип от алкоголя либо всем своим естеством я не хотела признаваться.
— Жесть… — сделав глоток, выпалила Джонсон, она чуть не поперхнулась от услышанного.
— Да, уж. Он моё проклятие, как бы я ни пыталась не думать о нём, вся равно случается что-то, что не даёт мне стереть его из своей жизни… — затем моя пьяная сущность выложила всю историю моих односторонних отношений с Майклом. Сначала Брина смотрела на меня как на умалишенную, потом её взгляд стал понимающим. Время шло, коктейли исчезали в моем желудке, а история не заканчивалась. В какой-то момент мне показалось, что моя соседка устала от моего рассказа, но она то и дело задавала наводящие вопросы.
— Всё неспроста, не может быть, чтобы каждый раз он появлялся на твоём пути, когда ты решаешься забыть его… — задумчиво добавила Джонсон, дослушав мою сопливую речь. — Мне кажется, я знаю, кто может тебе помочь, — в её глазах загорелась искра, даже в пьяном состоянии я это заметила.
— Кто?
— Люцифер! — блять, что угодно, но только не её бредни о демонах, её ответ меня разачоровал.
— Ты сейчас про человека или дьявола? — скептично спросила я.
— Он не дьявол, он его сын, — Брина произнесла предложение, словно аксиому, она явно верила в то, что говорила. Но мне это кажется полным сумасшествием.
— О, нет, давай без шуток, мне сейчас не до них.
Да, излей человеку душу, а он тебе начнёт Люцифера в помощь предлагать. Я человек не набожный, но даже меня это задело.
— Я не шучу. Веришь ты или нет, но Люцифер существует. Как ты думаешь я разбогатела и обзавелась деньжатами? — Ну, писец! Похоже у кого-то поехала крыша. — О`Нил, я знаю, как тебя разубедить, пошли пообщаешься с ним, — ну всё, это финиш, Джонсон либо перепила, либо решила принести меня в жертву своему сатанинскому культу или во что она там верит.
Не успела я одуматься, как соседка схватила меня за запястье, и бросив бармену пару сотен долларов, потащила меня к выходу. Сопротивляться
— Брина, куда мы идём? — неразборчиво поинтересовалась я, стараясь успеть за Джонсон и не переломать ноги из-за блядских босоножек, что не были приспособлены для пеших прогулок.
— На перекрёсток! — будто это очевидно, сказала Сабрина и прибавила шаг. Ну здорово, мы премся посреди ночи на перекресток и явно куда-то на окраину, удаляясь от района, в котором был наш колледж.
Мы дошли довольно быстро, но я всё-таки натёрла кровавую мозоль. Завтра точно буду хромать. На безлюдном перекрестке мы остановились, Брина отпустила мою руку, а я чуть не потеряла опору. Подо мной словно двигалась земля. Кто-то явно перебрал, настолько, что реальность вокруг стала размытой и зыбкой. Джонсон вышла на середину перекрёстка и вскинула руки вверх, произнося непонятные мне слова, похожие на латынь. Прошло не меньше пяти минут, но никто не появлялся. Забавно, судя по всему моя соседка словила белочку, не рановато ли для её возраста? Я уже захотела уйти, мне всё это представление порядком надоело, да и появилось внезапное желание пообниматься с унитазом, как вдруг из воздуха появился высокий мужчина, брюнет с красными, мать его, глазами.
— Мне показалось, или только что из воздуха материализовался человек с красными глазами? — икнув, я задержала воздух после произнесенного мною вопроса.
— О, повелитель, — преклонив колено произнесла Брина, мужик из воздуха протянул ей ладонь, и она поцеловала её тыльную сторону. Мои глаза чуть не выпали из орбит. — Моей подруге нужна твоя помощь, — опустив глаза продолжила Джонсон. Люцифер, ну или кто он там, посмотрел на меня таким прожигающим взглядом, что у меня подогнулись колени, и вместо того, чтобы уносить отсюда ноги, меня потянуло к земле. От падения меня спас красноглазый демон. Я даже не поняла, как он успел оказаться возле меня и подхватить меня за предплечья.
— Я… Я не… — в безуспешной попытке объясниться прошептали мои уста, когда правая ладонь Люцифера легла на мою левую щеку. Вдруг внутри словно что-то щелкнуло, перед глазами побежали, словно кадры старого кинофильма, сцены из моей унылой жизни. Когда в конце я увидела свет, то решила, что умерла, но через секунду на меня смотрели демонические глаза прекрасного создания. Он красив, бесспорно, так же как и страшен. Мужественные черты лица, словно выточенные в камне, энергия, исходящая от него, сбивала с ног не только тело, но и разум.
— Хмм.. Интересный экземпляр, — Это он про меня? Сильно сомневаюсь! — Что ты хочешь, дитя?
— Его любви… — Чёрт, зачем я это сказала, или просто подумала?
— Это невозможно, любовь мне не подвластна, — со скорбью сказал Люцифер. Странно, почему он расстроен, явно не из-за меня, хотя он не получит мою душу в таком случае.
— Ну, тогда я пойду, — мои слова его рассмешили.
— Пожалуй, нет, — сквозь смех он произнес, не отпуская моей руки.
— Вы меня убьете?
— Странно, — лицо Люцифера нависло над моим, он вглядывался в мои глаза, — ты не боишься смерти… — и это было правдой, чего-чего, а смерти я не боялась, — возможно, я смогу тебе помочь.