Моя фамилия Павлов
Шрифт:
На третий день, подтянув резервы и немного разведав русские позиции, немцы при поддержке артиллерии пошли в атаку. Только и эта попытка с треском провалилась: сначала по ним отработали установки залпового огня, а затем к этому процессу присоединилась и артиллерия с минометами. Через десять минут интенсивного обстрела вперед пошли танки, а сразу за ними – бронетранспортеры. Поскольку в этот раз немцы атаковали на большей площади, то и плотность нашего огня была намного меньше, но и этого хватило, тем более что вслед за ними в контратаку пошла бронетехника. КВ и Т-34 выбивали уцелевшие немецкие танки и подавляли немецкие полевые пушки, а бронетранспортеры и бойцы добивали немецкую пехоту.
В итоге немецкая атака закончилась полным разгромом, но и мы увлекаться не стали, я командиров мехкорпусов с самого начала так накрутил, что они, продвинувшись вперед
Еще в прошлом году на заседании Генштаба я предупреждал о ненадежности прибалтов, но меня не захотели слушать. И вот теперь наступила расплата. На юге у Кирпоноса все складывалось более-менее. Хоть он, как и я, отступал, но не было паники и беспорядочных действий. Под Дубно даже нанесли сильнейший удар по немецким танкам, не в такой ловушке, что я устроил немцам у себя, но тем не менее не намного слабей. Не было той кучи разрозненных ударов разных частей под непрерывными бомбежками немецкой авиации и того катастрофического разгрома, когда немцы с минимальными потерями уничтожили намного большее количество наших танков. Пускай часть из них выбыла по техническим причинам, но ведь главное – результат, а он был в пользу немцев.
На этот раз 4-й мехкорпус в полном составе, как паровой каток, прошелся по вермахту, размазав в тонкий блин все, что ему попалось на пути, и теперь Кирпонос уверенно держал фронт, а вот в Прибалтике наши дела шли отвратительно. Пусть и с небольшой задержкой, но немцы уверенно наступали там. Большая часть наших бойцов, набранных в Прибалтике, в лучшем случае просто дезертировала, а некоторые из них даже пошли на службу немцам, видимо все никак не могли забыть своих немецких хозяев [39] .
39
Исторически со средних веков, с момента расцвета крестовых походов, Прибалтика была одним из главных оплотов крестоносцев, и потом долгое время немцы в Прибалтике владели значительным количеством земель.
Проблемы в Прибалтике создали угрозу моему Западному флангу, а кроме этого угрожали и Ленинграду. Но все же в итоге мои действия повлияли очень благотворно на командный состав нашей армии, ничем другим я не мог объяснить происшедшее.
6 июля 1941 года, Ленинград
– Добрый день, Маркиан Михайлович. Проходите, садитесь, что вы хотели?
– Добрый день, Андрей Андреевич, я, собственно говоря, пришел к вам за помощью. Вот, посмотрите сами. – С этими словами Маркиан Михайлович Попов, командующий Северным фронтом, разложил на столе Жданова карту. – Здесь отображена последняя обстановка на фронте. Сами видите, Южный и Западный фронты держатся, пускай они отошли от границы, но сейчас достаточно уверенно держатся на линии укрепрайонов. Там все пока достаточно стабильно и нас практически не касается, но вот Прибалтика – другое дело. Немцы там уверенно идут вперед и скоро начнут представлять для нас большую угрозу. Пока не поздно, надо срочно организовывать по реке Нарва укрепрайон, и, кстати, не только там, а и на бывшей линии Маннергейма тоже. Я пока отдал приказ 5-му мехкорпусу из-под Луги передислоцироваться на Карельский перешеек и там на бывшей линии Маннергейма начать устраивать оборону. Про угрозу с финской стороны тоже не следует забывать, а 6-й мехкорпус из Пскова сейчас готовит позиции вдоль реки Нарва.
– Понятно, а я тогда вам зачем?
– Насколько я знаю, ленинградские заводы изготавливают бронекапониры по заказу генерала Павлова, вернее изготавливали, вот и мне они нужны для организации обороны. Я уже реквизировал на Кировском заводе бронированные инженерно-строительные машины, их отправили помогать строить укрепления. Кроме того, мне необходима помощь горожан в строительстве укреплений. В первую очередь – профессиональных строителей, но и просто от крепких рабочих рук я тоже не откажусь.
Жданов не стал раздумывать, угроза Ленинграду вырисовывалась прямо на глазах, а потому лучше заранее постараться ее минимизировать, к тому же от него не требовалось что-то экстраординарное.
– Маркиан Михайлович, я сделаю все, что только в моих силах, вы правы, лучше побеспокоиться заранее.
– Благодарю вас, Андрей Андреевич, рад, что вы поняли все правильно.
Обрадованный Попов вышел из кабинета Жданова и направился к себе в штаб [40] .
Начальственный пендель может творить чудеса, уже через день к месту создания укрепрайонов стали отправляться первые бронекапониры, а кроме них – пиломатериалы и цемент. Строительные батальоны были сформированы в течение трех дней, после чего тоже отправились строить укрепления.
Буквально за пару недель вдоль реки Нарвы, от Балтийского моря до Чудского озера были выстроены оборонительные сооружения. Четыре линии полевой обороны с противотанковыми рвами, а также деревоземляными огневыми точками и бронекапонирами. В строительстве этих укреплений принял непосредственное участие и 6-й мехкорпус. Он занял оборону на всем 60-километровом участке от моря до озера. В местах, наиболее подходящих для переправ, сосредоточили артиллерию, пехота заняла окопы, а техника была организована в подвижные группы, которые должны были помогать атакованным противником участкам. Специально для этого одновременно со строительством укреплений строили и дороги вдоль них, правда на некотором отдалении, но все равно техника по ним могла в считаные часы достичь любого места, а танки и бронетранспортеры – своим огнем поддержать пехоту.
40
Читатели могут спросить, почему фронт, Северный, а не Ленинградский, а ответ прост: до 23 августа 1941 года был Северный фронт и лишь в этот день, согласно директиве ставки В ГК Северный фронт разделился на Ленинградский и Карельский. Ленинградским фронтом стал командовать генерал-лейтенант Попов, а Карельским – генерал-лейтенант Фролов, правда, только с 1 сентября.
То же самое творилось и на Карельском перешейке, где аналогичную линию строили в ударном темпе от Финского залива до Ладожского озера. Даже расстояние было почти таким же, лишь немногим большим, зато надежно закрывало путь финнам и немцам к Ленинграду с обоих направлений. Также проложили и дороги вдоль линии укреплений, и тут очень пригодились инженерные машины.
Опустив отвал, сорокатонный бронированный монстр просто пер напролом сквозь леса, но даже и он не везде мог проехать напрямик. Порой ему на пути встречались такие камни, что даже он не мог их не то что убрать с дороги, а лишь хоть немного сдвинуть. Ну и, безусловно, преградой были крутые и глубокие овраги, которых в Карелии хватало. В таких местах просто срывали отвалами часть грунта, сглаживая проход и делая возможность проезда техники, а затем трамбовали его, по возможности подсыпая туда щебенку для лучшего качества дороги. Для сухого времени такие дороги вполне были проходимы и должны были сыграть свою немалую роль в деле обороны.
Таким образом, Попов и Жданов, насколько смогли, обезопасили основные направления, по которым ожидалось наступление противника. Эти действия намного облегчили оборону города: когда позже противник достиг этих укреплений, то надежно завяз перед ними. Качественно построенные и обороняемые достаточным количеством войск, они заставили немцев остановиться. По крайней мере, пока ни о какой блокаде не могло быть и речи: вовремя использовав свои силы и возможности, Попов и Жданов смогли остановить врагов на дальних подступах к Ленинграду, и теперь остальное уже мало от них зависело, со своей стороны они сделали все, что только было можно.
Глава 9
Достаточно быстро захватив Прибалтику, командующий группой армий «Север» генерал-фельдмаршал Вильгельм фон Лееб перенаправил свою 4-танковую группу генерал-полковника Гепнера на меня. Это ставило мой фронт в очень опасное положение, так как западный фланг оказался открыт для немецкого удара. Хотя сейчас все шло с заметным опозданием, но все же немцы продвигались вперед, и мне было просто необходимо на это реагировать. Пришлось в срочном порядке перебрасывать оба моих мехкорпуса на западный фланг, а самому просить о срочной встрече у Сталина, потому что без его одобрения я не мог действовать дальше, чтобы обезопасить свой фронт.