Моя голубка

Джоансен Айрис

— Возможно, я бы как-нибудь нашла выход и сама, — гордо заявила она. — Когда ты вмешался, я как раз думала о том, чтобы спеть для нее.

— Спеть?

— А почему бы и нет? Если индийские кобры восприимчивы к музыке, то вдруг и гремучие змеи тоже?

— Шина, любовь моя, — сухо отозвался Рэнд. — Я лично нахожу твой низкий грудной голос совершенно обворожительным, но почему-то сомневаюсь, что гремучая змея может быть такой же тонкой ценительницей. Я бы лучше предложил

тебе в следующий раз, когда ты захочешь полюбоваться здешней природой, взять с собой ружье.

Шина посмотрела на ружье, прикрепленное к седлу.

— А почему же ты сам не выстрелил, вместо того, чтобы так рисковать? — удивилась она.

— Ну как ты не понимаешь? А если бы пуля попала не в змею, а в тебя? — Говоря это, он ловко расстегнул две средние пуговицы ее рубашки и скользнул туда рукой, накрыв ее обнаженную грудь ладонью.

— Рэнд! — воскликнула Шина, дернувшись от неожиданной ласки, которая заставила ее задержать дыхание. — Остановись.

— Ни за что, — пробормотал он, покусывая мочку ее уха. — А я и не предполагал, что езда верхом может быть таким эротичным занятием! Я присмотрел было для тебя арабскую кобылу, но теперь даже не знаю! Ездить вдвоем нравится мне все больше. — Двумя пальцами он играл с ее соском. — А знаешь, это так очаровательно, что твои груди по размеру как раз подходят к моим ладоням! Я говорил тебе об этом?

— Нет, — выдохнула Шина, начиная терять самообладание, потому что по телу разливался ставший уже привычным жар, сосредоточиваясь внизу живота. — Не говорил. — Она вдохнула поглубже. — Рэнд, я же сказала тебе, прекрати!

— Почему? — невинно осведомился он. — Я же вижу, что тебе это, безусловно, нравится. — Его большой палец опять начал поигрывать с ее соском, и она задрожала от все возрастающего желания.

— Рэнд, если ты не прекратишь, то я слезу с лошади и пойду пешком, — сказала Шина с отчаянием в голосе. Она начала беспокоиться, что любовь Рэнда к постоянным ласкам может создать в их жизни множество проблем. И одна из них заключалась в том, что ей это уж слишком нравилось.

— Ну ладно, — с подчеркнутой покорностью вздохнул Рэнд, неохотно убирая руку и застегивая ее рубашку. — Хотя нужно было бы и проверить, насколько серьезны твои угрозы. Правда, дом уже виден, и идти далеко не придется. Еще даже не темно.

— До чего любезно с твоей стороны! — возмутилась Шина. — Сразу видно, что для тебя важнее, Рэнд Челлон.

— А я уже предупреждал тебя о своем ненасытном сластолюбии, — невозмутимо заметил Рэнд, поглаживая через одежду ее живот.

Эта ласка казалась довольно безопасной, и Шина нашла ее очень успокаивающей. Она расслабленно

откинулась назад, опираясь на крепкое тело Рэнда.

— Да, я заметила, что твои пристрастия лежат в этой области. Однако я уже продемонстрировала, что вполне могу держать под контролем все твои желания.

— Да что ты? — удивился Рэнд. — Ты считаешь, что твой недавно приобретенный опыт позволит тебе это сделать?

— Почему бы и нет, — надменно произнесла Шина. — Я не заметила ничего… Рэнд!

Рука Рэнда стремительно нырнула в ее джинсы и стала гладить живот, а большой палец щекотал пупок.

Челлон разразился хохотом, раскачиваясь взад-вперед в седле, так что она уже начала опасаться, что они оба упадут с лошади. Когда он наконец успокоился, то убрал свою руку и нежно обнял Шину.

— Прости, любимая, — извиняющимся тоном сказал он, но в голосе все еще слышался смех. — Я просто не мог удержаться. Постараюсь теперь быть хорошим мальчиком.

Ах, теперь он будет хорошим! Чего стоит это обещание, если они уже поднимались по склону холма и до дома оставались считанные метры?

Вдруг Шина спиной почувствовала, как напряглось тело Рэнда, словно у льва, почуявшего опасность, и с удивлением обернулась к нему. В сиреневых сумерках было видно, что все веселье разом исчезло с его лица, сменившись настороженностью.

— Что случилось? — встревоженно спросила она.

— Кажется, у нас гости.

Шина проследила за его взглядом и увидела маленький зеленый «Датсан», припаркованный у переднего крыльца.

— Ты никого не ждал? — взволнованно спросила она.

Рэнд покачал головой.

— Я отдал приказ, чтобы нас не беспокоил никто из Кресент-Крик, — угрюмо сказал он, пуская лошадь в галоп.

Они подъехали к коновязи перед домом. Внезапно и передняя, и задняя дверцы «Датсана» открылись, и Шина ахнула от неожиданности. Ошибки быть не могло: она сразу узнала мощную квадратную фигуру Донала О'Ши и грациозного Шона Рейли.

— Дядя Донал! — воскликнула она, глядя, как оба захлопнули дверцы и решительно направились к ним.

— Здравствуй, Шина, моя милая! — Дядя приветствовал ее со своей обычной теплотой, как будто они не виделись всего день или два. — А мы тебя заждались.

Руки Челлона инстинктивно сжались вокруг нее, но он тут же овладел собой. Неохотно отпустив Шину, он спрыгнул на землю и помог ей спуститься.

— Не ожидал вас так скоро, О'Ши, — холодно сказал он, привязывая лошадь. — Вы оказались проворнее, чем я думал. Я рассчитывал, что вы потратите время на отработку канадского варианта, прежде чем заявитесь сюда.