Моя идеальная
Шрифт:
— Да, любимый, понимаю. Когда любишь, всё впервые. Для нас обоих.
Он опускает голову и утыкается своим лбом в мой. Хотя он и раньше так делал, но как никогда остро его сорвавшееся дыхание впитываю. А он глотает мои короткие выдохи. И пусть он больше не говорит, что любит. Я за двоих сказала. Однажды я снова пробьюсь к нему в сердце. И больше никогда оттуда не уйду.
Северов заносит меня в душевую кабину и сам моет. Мочалку даже не берёт. Наливает на ладони гель для душа и скользит по моим рукам и плечам, осторожно втирая его в места, где виднеются синяки. Проводит по шее и спускается
— Тём, мы моемся или сексом занимаемся? — смеюсь, когда весь этот процесс занимает уже более получаса.
— А ты сама как думаешь? — хрипит, задевая ртом мои губы.
Намёки я понимать умею.
Обхватываю ладонью член и сжимаю пальцы.
Быстрые движения. Глухие стоны. Сбившееся дыхание.
Двусторонне.
Артём просовывает мне руку между бёдер и вставляет пальцы. Сама насаживаюсь на них, когда начинает двигать.
— Тёма, я хочу тебя. Не так. По-настоящему хочу. Всего тебя внутри почувствовать. Не хочу ждать больше! — шиплю, вгрызаясь в его рот.
Да, после того утра в коридоре академии, когда он обернулся, во мне что-то сломалось и с треском разлетелось. Уже тогда не было больше идеальной девочки, хотя я упорно хваталась за её фантом. С Северовым я потеряла значение слов страх и стыд. За три мучительных недели без него я забыла слова скромность и гордость. За несколько часов рядом я разучилась краснеть и стесняться. Никаких больше запретов. Никаких недомолвок. Остались только раскрытое сердце и голая душа. Все чувства наружу. Все эмоции в глаза. Всю боль и страсть на двоих. Идеальная девочка сгорела и из её пепла восстала новая я. Более сильная и уверенная. И пусть неидеальная. Но впервые живая и свободная.
— Не сейчас, родная. — бурчит парень, кусая за шею и ускоряя движения пальцами.
— Почему нет, любимый? Ты же тоже хочешь меня! — отбиваю, оставляя засос на его плече и наращивая темп.
— Потому что ты... Очень... — слова даются ему с трудом. На интуитивном уровне понимаю, что он на грани разрядки. Я тоже. — Ещё не... Готова...
— Я давно... готова... — рычу и взрываюсь, взлетая в облака и держась за его руку.
Мы кончаем одновременно, выкрикивая имена друг друга. Когда дыхание немного приходит в норму, а сердце перестаёт дробить кости, Артём крепко прижимает меня к себе и хрипит в макушку:
— Не готова, маленькая. Ты очень узкая. Я сделаю тебе больно.
— Вообще-то потеря девственности, в принципе, не самая приятная процедура. — бурчу ему в плечо и прикусываю.
— Блядь! Не кусайся, ведьма! — рычит, шлёпнув меня по заднице. — Дело не в плеве. Когда узнал, что ты целка, прошерстил инет. Уже тогда знал, что первым у тебя буду. Никогда бы уёбку этому тебя не отдал. Ещё возле твоего дома, когда впервые в тебя пальцами вошёл, понял, что сложно будет. Это называется "узкий вагинальный канал". А член у меня на порядок больше среднего.
Оказывается,
Почему так сложно слышать это? Аж зубы от смущения сводит.
Делаю глубокий вдох, втягивая в себя запах геля для душа и его кожи вместе с воздухом, и поднимаю краснющее лицо. Сама не знаю, откуда смелость на это беру.
— И что же делать? Хочешь сказать, что мы с тобой не сможем? — пищу, как прищемленная мышь, и тут же утыкаюсь глазами в его грудную клетку.
— Блядь, любимая, ну конечно сможем. Просто время надо. Разработать тебе там всё. Растянуть.
Я уже не просто цвет рака перенимаю. Натуральным образом в членистоного превращаюсь и пячусь назад. Так стыдно это слышать. От смущения под землю провалиться хочется. Северов смотрит на меня, а потом начинает смеяться так, что стёкла дрожат.
— Ты чего ржёшь, как умалишённый? После всего, что наговорил, тебе ещё и смешно? — кричу, лупя его ладонями по груди и плечам.
Парень перехватывает мои запястья и подтаскивает к себе. Вырываюсь в попытке сбежать от него и забиться в какой-нибудь угол, чтобы избавиться от этого долбанного чувства стыда.
— Наговорил, чтобы ты понимала, Насть. Я нихуя не святой. — режет, снова становясь серьёзным. — Просто хочу, чтобы ты знала, что будет больно. Возможно, даже очень. Я никогда не отпущу тебя и не отдам другому. Ты моя и только моя. И я буду твоим первым и единственным мужчиной. Только я, родная. Не знаю, сколько ещё смогу выдержать: неделю или день, но сделаю всё возможное, чтобы причинить тебе как можно меньше боли. Веришь мне, любимая? — поднимает мою голову, вынуждая смотреть в глаза.
Любимая? Несмотря ни на что, он говорит это. Заряжаюсь такой силой, что способна весь мир перевернуть. Я не боюсь физической боли. И готова на всё, чтобы он был рядом. И пусть хоть наизнанку меня вывернет.
— Верю, любимый. Я люблю тебя, Артём. И хочу. Очень хочу. Сама не уверена, что долго продержусь. Поэтому давай начнём работать над этим прямо сейчас. — хриплю ему в рот и обхватываю рукой налившийся кровью член.
— Да, блядь, прямо сейчас! — рычит и в снова берёт в плен мои губы.
Глава 5
Я открываю новые двери.
— Тём, мне на учёбу надо. — бурчу, когда он в очередной раз проводит языком по моим губам и пробирается внутрь, круговыми движениями гладя живот.
— Прогуляешь! — рычит и опускает руку ниже.
Хватаю его за запястье, не позволяя добраться до цели. Мы уже несколько часов к ряду этим занимаемся. От шестого оргазма за одно утро я просто на части рассыплюсь.
— Пожалуйста, любимый, я больше не могу! — умоляю, заглядывая в родные глаза.
Северов тяжело выдыхает и опускает веки. Делает несколько вдохов-выдохов и зарывается лицом мне в шею. Поднимает руку и кладёт на талию, притягивая ближе.
— Прости, малыш. Не могу остановиться. Так не хватало тебя. Знаю, что как маньяк себя веду, но тормоза к чертям сорвало.