Моя истерика
Шрифт:
Максик — это человек, который всегда желал мне спокойной ночи и ждал, пока я выйду из аськи. Цены ему нет. Его слова грели меня в одинокие зимние вечера. Так что, у меня не было времени думать о каком-то Владе. Я была счастлива и с друзьями.
Грустно всё это вспоминать. Устала уже. Я и не заметила, как уснула под группу «Tokio Hotel». Хоть и парни выглядят вызывающе, песни у них отличные. Поэтому можно понять принципиальных людей, которые ненавидят эту группу. В особенности Билла Каулитца. То, что в России есть звёзды — педики и много метросексуалов,
Я на эту тему могу часами спорить. Ненавижу людей со стадными инстинктами. Один сказал, остальные верят, поддакивают и поливают грязью. Я всегда за любые творческие проявления. Если сам ничего сделать не можешь, то не осуждай других! А то все такие критики великие. Вот так…
…На улице сумерки. Не пойму, почему я вижу себя со стороны. Одежду особо не разглядела, а волосы растрёпанные. Терпеть не могу, когда у меня что-то не так с причёской. Я иду в какую-то беседку. Первый раз вижу эти улицы в своём чудном городе.
На длинной деревянной лавочке сидели люди, вокруг тоже стояло несколько человек. Ни одного знакомого. Они оценивающе и пристально на меня посмотрели. Я робко подхожу к центру образовавшейся массовки, не понимая, что здесь делаю. Всё, как в тумане. Ко мне подбегает собака. Большая, белая, красивая и ничья. Чёрные, как угольки, глазки и длинная, местами скомканная шерсть. Она легла и закрыла голову своими пыльными лапами. Кто-то крикнул мне из толпы:
— Ну, подойди, погладь её!
Я не задумываясь, села на корточки и стала гладить собаку за ушком. Она благодарно на меня посмотрела и снова закрыла глаза. Мне захотелось её накормить, но под рукой, как назло, ничего съедобного не оказалось.
— Хочешь забрать её себе? — спросил парень со странным голосом. Он стоял надо мной, и внешность его я не разглядела.
— Нет, не могу. Но она такая милая… — на самом деле, я люблю больше кошек. И сомневаюсь, что бабушка будет рада появлению большой собаки в квартире.
— Все так говорят.
— Почему? — спросила я. Мне стало жаль собаку.
Мальчик показал мне кучу разноцветных ошейников. И откуда они взялись?
— Каждый хозяин выставил её за дверь! И каждый давал ей новое имя. Больше собака никому не нужна, — с усмешкой на лице ответил парень.
Слёзы полились градом, и я прижала собаку к себе. Она даже не зарычала, а покорно положила голову мне на колени. Я обернулась и увидела множество смеющихся лиц. Все тыкали на меня пальцем. И смеялись. Смеялись с моих слёз. Мне всё равно. Жалко и всё…
Через мгновение я проснулась.
В моей голове проносились слова: «Никому не нужна…». Моя подушка мокрая от слёз. Открытый дневник лежит возле меня. Билл по-прежнему поёт своим милым голосом. Я сначала не сообразила, что произошло. Смотрю на время, только четыре часа утра. За окном темно. В комнате темно. Неужели, я плачу? По-настоящему или во сне? Бред какой-то.
Я села, поджав ноги к себе. Не могу успокоиться. Такое чувство, что сон был реальным.
За всю жизнь у меня такое третий раз происходит. Честно, ощущение не из самых приятных. Не знаю, почему так происходит. Но у моих знакомых такого никогда не было. Надеюсь, и не будет.
Я не сразу сообразила, что сон был про меня. Бедная собака — олицетворение меня. Я, словно, сама себя жалею. Здесь двоякий смысл: то ли проявился мой страх одиночества, то ли страх показаться глупой перед людьми. Начиталась всякой фигни, а теперь снится такое. Прошлое никак не оставляет меня, цепляясь за все ниточки, манипулируя мной…
Помню, ещё в детстве, где-то лет в тринадцать-четырнадцать я боялась лишний раз выйти в магазин, пройти мимо людей. Я всегда сначала смотрела с балкона, нет ли во дворе нежданных знакомых. Не знаю почему. И друзья были, а всё равно. Боялась, что не так выгляжу, не так одета, не так причёсана, не так хожу, не так улыбаюсь. Глупо, наверно. Не пойму, чем был вызван комплекс. Потом я переборола его в себе. Быстро и неожиданно. Но я только со временем начала не замечать людей и не слушать негативных мнений. Поэтому сейчас меня раздражают пристальные взгляды, особенно в автобусах. Бесит.
Я стремлюсь к идеалу. Это невозможно, но я стараюсь. Благодаря прежним страхам я стала уверенной в себе. Если люди говорят что-то плохое у меня за спиной, значит, они завидуют. А если и нет, то мне наплевать.
И одновременно меня интересует, что именно обо мне скажут и что подумают. Боюсь быть непонятой. Терпеть не могу, когда на меня пристально смотрят. Странно? Возможно. Зависит от настроения. Вот и вся я.
Теперь я успокоилась. Вытерла слёзы и не придала сну особого значения. Знаю, что я не одна и жалеть себя нет причины. Опять воспринимаю всё близко к сердцу…
Глава 8. Искра
Твои пустые слова отнимают чьё-то время…
Подумай, прежде чем сказать.
24 июня, 2012 год, воскресенье
…Мимо проходят толпы народа. Почему-то многие оглядываются на меня. Я некоторое время стою, не двигаюсь, и пытаюсь сообразить, где нахожусь. Не помню, что когда-то была в этом магазине. Вижу только, что находится справа от меня и слева. Не могу обернуться. Кажется, сильно затекла шея. Пол подо мной усыпан красными лепестками роз. У меня на ногах красивые розовые туфли на высоком каблуке. Откуда они у меня? Ещё и блестящие. И белые легинсы. Забавно.
А что я тут делаю одна? Продолжаю смотреть на улицу. Две девушки стоят напротив меня и показывают пальцем на моё ярко-розовое платьице. Я робко им улыбаюсь, но почему-то они не реагируют. Пару секунд стоят и уходят. Почему я не могу пошевелиться?
Снова проходит толпа. Я пытаюсь сделать шаг. Но стою на месте. Опускаю взгляд. И откуда у меня это платье? Но красивое. Пышная юбка с белыми кружевами, короткие рукава-фонарики и круглый вырез в зоне декольте. Платье моей мечты. Не помню, чтобы я такое покупала.