Моя кровавая месть
Шрифт:
Папа кивнул головой в сторону Грима.
— Мне не нужен такой беспорядок прямо сейчас. В клубе достаточно дерьма, чтобы разбираться с Разром и Скорпионами.
— Я слышу тебя, папа, — признал Грим, его челюсть пульсировала от легкого приступа гнева. Это было направлено не на папу, а на дерьмовую ситуацию, в которой мы оказались.
— Вот почему я говорил, что нам нужно как можно скорее разорвать отношения с Салазаром.
Ганнибал был прав. Он грыз палочку сахарного тростника и казался более измотанным, чем обычно. Ксенон зажег косяк и медленно
— Мне не нравится чувствовать себя мухой, попавшей в паутину.
— Согласен, — добавил Раэль. — Боди и я прошлой ночью попали не в одну кучу дерьма.
Вздохнув, я провел рукой по лицу.
— В квартиру Саши вломились и разгромили. В ту старую квартиру, которую она делила с Триш.
Лицо Грима побледнело.
— Дерьмо.
— Саша была по соседству, помогала присматривать за детьми своей подруги. Они потеряли свою кошку, или так они думали, пока Саша не услышала шум, не открыла дверь и не обнаружила тело кошки и отрезанную голову в пакете на переднем крыльце.
— Гребаный мудак, — выругался Грим.
— Кто, черт возьми, убивает кошку и бросает ее детям? — Взбесился Папа. — Я найду ублюдка и выпотрошу его, как рыбу.
Несколько голов кивнули в знак согласия.
— Почему они приходят за детьми? — Грим покачал головой. — Это какой-то пиздец.
— Они охотятся за подругой Саши Джиной. Она заняла десять штук и не может их вернуть. Саша не смогла выяснить, кто был кредитором, но это должно быть связано со Скорпионами и Чамуко. Кошка была выброшена примерно в то же время, когда в квартиру вломились.
— Да, это не совпадение, — согласился Мамонт.
— Саша мишень, и мы знаем, что это Чамуко. Теперь он полностью влился к Скорпионам, что означает, что его преданность другому клубу, вероятно, осталась в прошлом. — Грим наклонился вперед, пронзая всех нас строгим взглядом. — Я предполагаю, что он также порвал отношения с Салазаром. Это именно то, чего я ждал. Теперь мы можем двигаться вперед.
— Что это значит? — Спросил я, глядя на него сверху вниз. — Ты хочешь сказать, что я могу пойти за Чамуко сейчас?
— Сначала мне нужно сделать телефонный звонок, — объявил он, кладя телефон и набирая номер, переведя телефон на громкую связь.
— Грим. — Ровный голос Салазара с сильным акцентом заполнил комнату.
— Ты знаешь, почему я звоню.
— Si. Поводок спущен, мой друг.
— Что ты хочешь этим сказать? — Уточнил Грим.
— Наш общий друг больше не находится под моей защитой.
— И?
— Выпусти своего зверя, — ответил он с мрачным смехом, — я хочу, чтобы он страдал.
Черт. Мне нужно вернуть Сашу в Перекресток, чтобы оставить ее здесь. Больше никакой работы. Никакого общения. Не раньше, чем разберусь с Чамуко.
— У нас есть взаимопонимание?
— Конечно, — спокойно ответил Грим, — мы позаботимся о беспорядке, а ты держи свои руки в чистоте.
Смех Салазара был слишком радостным.
— Ах,
Грим нахмурился.
— Кого?
— Ангела.
Своего собственного гребаного племянника. Энджел Маккензи. Салазар больше не играл ни в какие игры. Мать Ангела была единственной сестрой Салазара. Она вышла замуж за мужчину, который не был латиноамериканцем, но его связи с Картелем были сильны. Это не помешало Ангелу или его брату Габриэлю стать любимцами своего дяди.
Последний человек, который нам был нужен в клубе, это один из людей Салазара. Ангел был высокомерным хуесосом, который требовал всего, и чтобы все были у него на побегушках. Я посмотрел на Грима, и он покачал головой.
— Я пока потерплю его присутствие, Салазар. Держи его в узде. Если он попадет в Перекресток, он должен понять, что это мой клуб и мои правила.
— Я понимаю тебя, Грим. Помни, что он моя семья.
Мягкое, но ясное предупреждение.
— Хорошо.
Звонок закончился, и все за столом откинулись назад, глядя на Грима и ожидая его следующих слов.
— Это война. Мы найдем Чамуко и покончим с ним. Приведите всех, кого вы хотите защитить, в Перекресток к закату. Сегодня вечером выходим на охоту со Жнецами.
***
— Ксенон следит за всеми соединениями и складами. Если будет движение, мы поймаем его. Они специально разбросаны по всему миру, а это значит, что нам нужно быть умными, — посоветовал Грим, обращаясь только ко мне, Раэлю и Маммоту. — Не забывайте, когда мы убили Гектора или проще сказать Эль Маэстро с людьми Кислоты, мы только добавили их к своему списку дерьма, сложенного против нас. Кто знает, кто еще думает, что им нужно какое-то возмездие?
Мне это не нравилось, но он был прав. Будет ли больше родственников искать клуб, когда мы уберем Чамуко? Или кого-либо из других участников Скорпионов?
— Как это влияет на южный трубопровод? — Раэль выглядел чертовски раздраженный. — Салазар ожидает, что все пройдет гладко. Он не хочет, чтобы наша личная вендетта прерывала его поставщиков или связи. Если дерьмо облажается, он не будет таким вежливым, каким был сегодня по телефону.
Южный трубопровод вел к нашему национальному отделению в Новом Орлеане. Таким образом, мы перевезли много продуктов. Осложнения стоят денег. Нам не нужны были такого рода проблемы. По крайней мере, до тех пор, пока мы не придумаем, как разорвать контракт, который у нас был с Салазаром.
— Я прекрасно осведомлен, — ответил Грим, закуривая сигарету. — На данный момент у нас все хорошо. Даже учитывая недавние события, мы выполнили свою часть сделки. Никакие поставки не были прерваны или конфискованы. Братья Денали и их транспортная компания осуществляют поставки в срок.
— А если наш транспорт окажется под угрозой? — Раэль не собирался отпускать это.
Грим успокоил Раэля с решительной, холодной улыбкой.
— Потом мы с этим разберемся.
Это звучало не очень хорошо.