Моя кровавая месть
Шрифт:
— Пойдем, детка. Ты пропитаешь меня и эту кровать. Я хочу увидеть мокрые простыни.
Я был полностью потерян в этой женщине, и потребность жестоко доминировать над ней, одновременно заботясь о ее потребностях, была настолько сильной, что я громко зарычал, даже не достигнув кульминации. Личность Саши пробудила во мне защитного, собственнического зверя. Независимо от того, сколько я трахал ее, я не мог насытиться.
У меня было глубокое желание приручить эту дикую женщину всеми возможными способами. Я был одержим ею и ее киской. Мне нужна была вся она, каждая частичка. Я брал и не спрашивал, но
Мне нужно было, чтобы она кончила, прежде чем я потеряюсь в ее тепле и этом сладком, узком убежище между ее упругими и сексуальными бедрами. Ее киска была настолько захватывающей, что я знал, что больше никогда не смогу прожить и дня без нее.
— Боди, — закричала она.
Мой член был залит ее соками, и я потерялся в этом.
Мгновение спустя мой член был покрыт ее сладкой, липкой эссенцией, когда я увеличил скорость, двигаясь все сильнее и быстрее. Мои бедра врезались в ее, а затем я расслабился, заполняя ее, я рычал ее имя, и кончил так сильно, что я почти потерял сознание. Моя голова опустилась, и я поцеловал ее в спину, а затем перевернулся, притягивая ее в свои объятия.
Руки Саши скользнули по моей шее, и она поцеловала меня, причмокивая губами к моим снова и снова, пока мы оба не рассмеялись.
— Это было невероятно, Боди.
Она говорила это уже мне однажды раньше, и я облажался. Сегодня я сказал то, что было у меня на сердце.
— Ты можешь поспорить, но невероятной была твоя задница. Ты сотрясаешь мой мир, детка.
— Это блядь бесполезно.
Мы всю ночь занимались тем, что казалось погоней за диким гусем, и ничего не могли из этого извлечь. Не было никаких признаков присутствия Чамуко, и я был напряжен, резок со всеми и в отвратительном настроении. Мое настроение не улучшилось, когда я чуть не столкнулся с Маккензи.
Он поднял руки и засмеялся, когда я бросился обходя его, топая прочь, не обращая внимания на его присутствие. Должно быть, это раздражало маленького эгоистичного сопляка.
— Что? Никакого приветствия?
— Нет, — прорычал я, продолжая идти по коридору к своей комнате. Моим единственным интересом было найти Сашу и избавиться от части этого напряжения, желательно, находясь внутри нее и без помех.
Я не продвинулся далеко.
— Кто этот гребаный костюм? — На самом деле Папа никогда раньше не встречал Ангела. Он знал о нем просто не лично.
— Ангел, — ответил я, почти выплевывая его имя.
— Черт, Боди. — Его рука опустилась на мое плечо. — Скажи мне, что тебя так взволновало.
Я сузил глаза.
— Помимо Чамуко, Ангела, Скорпионов и опасности для Саши. — Его губы дрогнули. — Я думаю, это чертова куча дерьма, да?
Только
— Чертов ад. Я собираюсь это потерять.
— Нет, ты не будешь. Отпусти эти ощущения. Найди свою старушку и выкинь это из головы на пару часов. Лучший способ справиться с этим.
— Это то, что я планировал сделать.
Папа поднял руку, кивнув головой в сторону кухни.
— Я думаю, она готовит.
Готовит? Я мог бы пересчитать по пальцам одной руки, сколько раз Саша готовила что-либо с тех пор, как мы встретились.
Следуя за Папой, я прошел на кухню, а затем прислонился к двери, хихикая, когда увидел, что моя девочка одета в леггинсы и крошечный топик под красным фартуком. У нее на лице, руках и по всему красному материалу были размазаны шоколад, мука и что-то еще.
Это было чертовски восхитительно.
Она ахнула, когда увидела меня.
— Ты не должен знать об этом!
Папа усмехнулся, покачав головой, развернулся и направился к бару. Ангел выбрал этот момент, чтобы зайти на кухню, и его взгляд блуждал по моей женщине, упиваясь ее красотой, как любимым напитком. Он, не колеблясь, подошел и шлепнул ее по заднице, обхватив ее щеку, как будто это была его гребаная собственность.
Высокомерный долбаный мудак.
Я бросился вперед и схватил его за дорогой костюм подняв его над полом одной рукой, так разозлившись, что мой Жнец вырвался на поверхность и захватил власть. В моей груди раздалось рычание, такое свирепое, что большинство мужчин описались бы в штаны. Не утруждая себя тем, чтобы поправить его, я прижал его тело к стене и усмехнулся ему в лицо.
— Моя.
Ангел поднял руки в знак капитуляции.
— Черт. Я думаю, что слухи о вас всех правдивы.
Моим ответом было еще одно рычание.
— Извини. Моя ошибка. — Простонал мудак.
Я не отпускал его.
— Э-э, извини. Не знал, что ты старушка. Думал, ты клубная шлюха.
Я наклонился вперед и ударил головой о его нос.
— Больше не прикасаться.
Мой Жнец даже не мог правильно говорить по-английски в своей ярости. Раздался громкий треск. Ангел закричал, пытаясь остановить поток крови, который внезапно хлынул из его ноздрей.
— Черт! — Кричал он. — Ты сломал мне нос!
Я бросил его на землю, схватил Сашу и притянул ее в свои объятия.
— Никаких женщин.
Ни одной женщине здесь не придется терпеть его прикосновения. Я позабочусь об этом.
— Да, да. Я понял. Не нужно было так остро реагировать, придурок.
Зарычав, я почти бросился на него снова, когда Грим прочистил горло в дверном проеме.
— Я предлагаю тебе быстро усвоить здешние правила, Ангел. Никто здесь не собирается нянчиться с твоей жалкой задницей.
Смешок сорвался с губ Саши, и она уткнулась головой мне в плечо, когда Ангел поднялся на ноги, поднял подбородок и направился в ванную, чтобы умыться.
— Пошел он нахуй, — объявил я Гриму.
— Старайся держать своего Жнеца в узде, Боди.
Мой Жнец отступил, и я кивнул, не желая ничего обещать.
У Грима зазвонил телефон, и он ответил на него, уходя. Я поцеловал Сашу и шлепнул ее по заднице, подмигнув, прежде чем последовать за своим президентом в часовню.
— Ты уверен?