Моя летопись
Шрифт:
— С чем пожаловали? — спросил он меня, глядя в сторону. — Что вам нужно?
— Стихи… — прошептала я.
— Какие стихи?
— «Песенка Маргариты».
— Что-о? У нас, кажется, таких стихов отродясь не бывало. Объясните толковее.
— Я сочинила. Вот.
Он, не глядя на меня, протянул руку. Я ткнула в нее свой листок.
— Ну? — сказал он.
— Что? — спросила я.
— Ну и до свиданья. Ответ прочтете в «Почтовом ящике».
Через месяц я прочла в «Почтовом ящике» «Осколков»: «“Песенка Маргариты” никуда не годится».
Таков был мой первый литературный шаг. Впоследствии эту самую «Песенку Маргариты» я прямо для тайного торжества над сердитым редактором (хотя его уже не было на свете) напечатала в разных изданиях не меньше четырех раз.
Хотя… пожалуй… будь я
Псевдоним
106
Впервые. Возрождение. 1931. 20 декабря. (прим. Ст. Н.).
Меня часто спрашивают о происхождении моего псевдонима. Действительно — почему вдруг «Тэффи»? Что за собачья кличка? Недаром в России многие из читателей «Русского слова» давали это имя своим фоксам и левреткам.
Почему русская женщина подписывает свои произведения каким-то англизированным словом?
Уж если захотела взять псевдоним, можно было выбрать что-нибудь более звонкое или, по крайней мере, с налетом идейности, как Максим Горький, Демьян Бедный, Скиталец. [107] Это всё намеки на некие политические страдания и располагает к себе читателя.
107
С. 173. Уж если захотела взять псевдоним, можно было выбрать что-нибудь… с налетом идейности, как Максим Горький, Демьян Бедный, Скиталец. — Максим Горький (наст, имя и фам. Алексей Максимович Пешков; 1868–1936) — писатель, драматург, публицист, общественный деятель. Демьян Бедный (наст, имя и фам. Ефим Алексеевич Придворов; 1883–1945) — поэт. Скиталец (наст, имя и фам. Степан Гаврилович Петров; 1869–1941) — прозаик. (прим. Ст. Н.).
Кроме того, женщины-писательницы часто выбирают себе мужской псевдоним. Это очень умно и осторожно. К дамам принято относиться с легкой усмешечкой и даже недоверием:
— И где это она понахваталась?
— Это, наверное, за нее муж пишет.
Была писательница Марко Вовчок, талантливая романистка и общественная деятельница, подписывалась «Вергежский»; талантливая поэтесса подписывает свои критические статьи «Антон Крайний» [108] . Все это, повторяю, имеет свой raison d’etre [109] . Умно и красиво. Но — Тэффи — что за ерунда?
108
Была писательница Марко Вовчок, талантливая романистка и общественная деятельница, подписывалась «Вергежский»; талантливая поэтесса подписывает свои критические статьи «Антон Крайний». —Марко Вовчок — псевдоним украинской писательницы Марии Александровны Вилинской-Маркович (1833–1907). Псевдонимом Вергежский подписывалась писательница и журналистка Ариадна Владимировна Тыркова-Вильямс (1869–1962); Вергежа — имение в Новгородской губернии, где она родилась. Антон Крайний — псевдоним З. Н. Гиппиус. (прим. Ст. Н.).
109
Объяснение (фр.).
Так вот, хочу честно объяснить, как это все произошло. Происхождение этого литературного имени относится к первым шагам моей литературной деятельности. Я тогда только что напечатала два-три стихотворения, подписанные моим настоящим именем, и написала одноактную пьеску, а как надо поступить, чтобы эта пьеска попала на сцену, я совершенно не знала. Все кругом говорили, что это абсолютно невозможно, что нужно иметь связи в театральном мире и нужно иметь крупное литературное имя, иначе пьеску не только не поставят, но никогда и не прочтут.
— Ну кому из директоров театра охота читать всякую дребедень, когда уже написаны «Гамлет» и «Ревизор»? А тем более дамскую стряпню!
Вот тут я и призадумалась. Прятаться за мужской псевдоним не хотелось. Малодушно и трусливо. Лучше выбрать что-нибудь непонятное, ни то ни се.
Но — что? Нужно такое имя, которое принесло бы счастье. Лучше всего имя какого-нибудь дурака — дураки всегда счастливые.
За дураками, конечно, дело не стало. Я их знавала в большом количестве. И уж если выбирать, то что-нибудь отменное. И тут вспомнился мне один дурак, действительно отменный и вдобавок такой, которому везло, значит, самой судьбой за идеального дурака признанный.
Звали его Степан, а домашние называли его Стеффи. Отбросив из деликатности первую букву (чтобы дурак не зазнался), я решила подписать пьеску свою «Тэффи» и, будь что будет, послала ее прямо в дирекцию Суворинского театра [110] . Никому ни о чем не рассказывала, потому что уверена была в провале моего предприятия.
Прошло месяца два. О пьеске своей я почти забыла и из всего затем сделала только назидательный вывод, что не всегда и дураки приносят счастье.
110
С. 174. …в дирекцию Суворинского театра. — Имеется в виду Петербургский Малый театр (театр Литературно-художественного общества), существовавший в 1895–1917 гг.; одним из создателей, а затем владельцем был А. С. Суворин (1834–1912). (прим. Ст. Н.).
Но вот читаю как-то «Новое время» и вижу нечто: «Принята к постановке в Малом театре одноактная пьеса Тэффи “Женский вопрос” [111] .
Первое, что я испытала, — безумный испуг. Второе — безграничное отчаянье.
Я сразу вдруг поняла, что пьеска моя — непроходимый вздор, что она глупа, скучна, что под псевдонимом надолго не спрячешься, что пьеса, конечно, провалится с треском и покроет меня позором на всю жизнь. И как быть, я не знала и посоветоваться ни с кем не могла.
111
…«Принята к постановке в Малом театре одноактная пьеса Тэффи “Женский вопрос”». —Пьеса была поставлена в Петербургском Малом театре в 1917 г. (прим. Ст. Н.).
И тут еще с ужасом вспомнила, что, посылая рукопись, пометила имя и адрес отправителя. Хорошо, если они подумают, что это я по просьбе автора отослала пакет, а если догадаются, тогда что?
Но долго раздумывать не пришлось. На другой же день почта принесла мне официальное письмо, в котором сообщалось, что пьеса моя пойдет такого-то числа, а репетиции начнутся тогда-то, и я приглашалась на них присутствовать.
Итак — все открыто. Пути к отступлению отрезаны. Я провалилась на самое дно, и так как страшнее в этом деле уже ничего не было, то можно было обдумать положение.
Почему, собственно говоря, я решила, что пьеса так уж плоха! Если бы была плоха, ее бы не приняли. Тут, конечно, большую роль сыграло счастье моего дурака, чье имя я взяла. Подпишись я Кантом или Спинозой, наверное, пьесу бы отвергли.
Надо взять себя в руки и пойти на репетицию, а то они меня еще через полицию потребуют.
Пошла. Режиссировал Евтихий Карпов [112] , человек старого закала, новшеств никаких не признававший.
— Павильончик, три двери, роль назубок и шпарь ее лицом к публике.
112
С. 175. Режиссировал Евтихий Карпов… — Карпов Евтихий Павлович (1857–1926) — режиссер и драматург, автор более 20 пьес. (прим. Ст. Н.).