Моя любовь, моё проклятье
Шрифт:
Превозмогая страх, Алина всё-таки рискнула: поменяла в органайзере местами две эти встречи.
После всего уже даже как-то почти всё равно стало: всплывёт правда или нет. Главное, и ненавистная Горностаева, и предатель-Ремир сядут в лужу. Ну а там гори оно всё огнём.
Глава 32
Алина не такая уж и стерва, почти с теплом подумала Полина. Вон как всё объяснила, прямо до мельчайших подробностей. Моменты, что касались непосредственно делопроизводства, были,
А сколько личного она узнала о нём — за это испытывала к ней особую благодарность. Даже стыдно стало, что звала её про себя болонкой и прочими нелицеприятными словами.
С большим интересом она слушала, что любит Ремир и чего не любит. Мама вот, пока жива была, вспомнилось, всегда твердила: «Мужчины любят мясо и выпечку». А он любит йогурты! Ну не мило ли?
Ну а ещё она выяснила наконец его личный номер телефона. Так вот кто, оказывается, ей тогда звонил среди ночи и строчил смс-ки! Тут уж Полина, как ни крепилась, не смогла сдержать довольную улыбку.
Жаль только в среду директор весь день был в разъездах, и видела она его лишь мельком. Уже после обеда он прошёл к себе в кабинет, но был не один. С Астафьевым. И она была не одна, с Алиной. Так что эта встреча никакого удовлетворения не принесла, скорее, наоборот, раздразнила.
В четверг Полина пришла пораньше — отчего-то прямо не терпелось на работу. В половине девятого уже сидела на месте, за стойкой, разглядывая всё вокруг с особым вниманием. При Алине проявлять чрезмерный интерес к антуражу было неловко.
Приёмная её ещё и в первый раз впечатлила габаритами и обстановкой. С учётом буфета, она была по метражу больше их с Сашкой квартиры.
До неё донёсся шум лифта, затем — звук шагов, твёрдых и уверенных. Он! Полина тотчас выпрямилась, руки сложила на столе как прилежная первоклассница, и замерла, затаив дыхание.
Вот стеклянные двери распахнулись. Вошёл он. Бросил на неё взгляд, будто проверил — на месте она или нет, удовлетворённо кивнул, и сердце её в ответ подпрыгнуло. Полина хотела сказать: «Доброе утро, Ремир Ильдарович!», но язык будто к нёбу прилип.
Он дёрнул за ручку дверь своего кабинета. Снова на неё оглянулся. На этот раз ей удалось скроить для него приветливую улыбку. Уголок его рта тоже дёрнулся, как будто хотел ни то улыбнуться, ни то что-то сказать, но в последний миг передумал. Похлопал по карманам, достал ключи. Отомкнул замок и скрылся у себя в кабинете, оставив Полину гадать над вопросом, не дающим ей покоя третий день: «Почему он посадил её в приёмную? Просто так или… или не просто так?».
Сразу с утра она связалась с секретарями из «Россвязьнадзора» и «Транснефти» и уточнила, в силе ли сегодняшние встречи. Получив утвердительный ответ, перенаправила график мероприятий на электронную почту Долматова.
Около половины десятого директору кто-то позвонил. Полина перевела звонок и подорвалась в буфет. Кофе же! Сделала всё так, как он любит, с сахаром, со сливками. Дождалась десяти
Он как раз оживлённо беседовал по телефону, видимо, с тем, кого она несколько минут назад перенаправила.
«Надо обратиться в тень», — вспомнила Полина. Быстро подошла к его столу, не глядя на Ремира, поставила перед ним кофе и так же быстро удалилась.
Немного погодя понесла ему стопку писем. Он опять говорил по телефону. Хотела забрать пустую чашку из-под кофе, но, обведя кабинет беглым взглядом, нигде её не обнаружила, поэтому просто положила конверты ему на стол и вышла.
Ближе к обеду в приёмной появился Астафьев. Увидел Полину и остолбенел, но, справившись с первым потрясением, так ухмыльнулся, что ей стало не по себе.
Заглянул к себе технический буквально на пару минут, а потом засел у Долматова. Видеть его Полине было вообще-то неприятно. Лично против него она ничего не имела, но он невольно напоминал о том ужасном дне, когда её обвинили в шпионаже.
Она перевела на Долматова очередной звонок. Вскоре от него вышел Астафьев.
— Ну, как на новом месте? Осваиваешься? — спросил он. — Алина всё показала-рассказала?
Полина пожала плечами, предчувствуя, что это лишь вводная, а основная мысль последует затем, и это вряд ли будет что-то приятное. Она начала перебирать в голове, не забыла ли чего из указаний Алины.
— Послушай, — Максим Викторович старался говорить серьёзно, но было заметно, что его так и распирал смех. — Ты на Рема пока не перенаправляй звонки, а то он сейчас очень занят. Спрашивай, кто звонит, зачем, как связаться в случае чего, записывай себе куда-нибудь, и ему потом свои записи пересылай. Ну, если только что-то действительно очень срочное, но и то сперва спроси у него. Договорились?
Астафьев весело подмигнул ей и ушёл к себе, насвистывая под нос что-то бодренькое. Полина не понимала, что именно его так развеселило, но вздохнула с облегчением.
За полчаса до обеда она набралась смелости и по селектору спросила у Долматова, сделать ли для него заказ.
— Нет, ничего не надо, — как-то слишком поспешно ответил он. — Я сам.
— А вы не забыли, что у вас в два и в четыре встречи…
— Спасибо, не забыл.
И всё. Полина, вздохнув, с грустью посмотрела на селектор. «Ну а что ты хотела?», — спросила себя.
После обеда Долматов уже не вернулся в офис. Вероятно, сразу и поехал на эти свои важные встречи.
До пяти Полина старательно фиксировала входящие звонки, раскладывала по папкам всё, что на подпись, запечатывала письма на отправку, но, по большей части, скучала и не знала особо, чем себя ещё занять. Потом в приёмную заскочила Анжела.
— Отдашь эту Ремиру? — сунула ей сопроводительное письмо к договору. — Только давай не через папку, а сразу, как придёт? Это очень срочно!
— Ладно, — кивнула Полина. Ну хоть будет повод снова зайти к нему. Может, повезёт и он не будет разговаривать по телефону, и тогда она, например, поблагодарит его, а там, глядишь, ещё…