Моя мама сошла с ума. Книга для взрослых, чьи родители вдруг стали детьми
Шрифт:
• часто теряет важные вещи (ключи или документы);
• кладет вещи в несвойственные им места. Например, продукты в книжный шкаф, а одежду в холодильник;
• теряя вещи, подозревает, что их украли;
• теряется на улице, даже в хорошо знакомых ранее местах;
• делает грубые ошибки в том, что раньше давалось легко: при заполнении квитанций или решении простых математических примеров;
• забывает названия самых обычных предметов, заменяет их словами «это самое» или говорит, что делают этим предметом. Например, не может вспомнить слово «вилка», а говорит «то, чем едят»;
• перестает пользоваться техникой, которой раньше пользовался. Сменив технику, не может освоить новую (например, запомнить, как включается новая стиральная машина);
• собирает хлам, стал крайне неряшливым, что ранее было несвойственно;
• стал инфантильным, нетерпеливым, у него часто и резко стало меняться настроение – от хорошего до апатии и гнева.
Если вы заметили у себя или своего близкого несколько из вышеперечисленных признаков, стоит немедленно обратиться к врачу, так как только он сможет определить заболевание и назначить лечение.
@моя_история
Юлия Баева, село Диканька
Мамочка моя категорически отказывается от памперсов. Из соображений экономии.
– Ты что? Какие памперсы??? Это же очень дорого!!!
Уже четвертый день вижу у нее около кровати драный памперс. Забираю, выбрасываю. Сухой. Но драный.
Традиционно интересуюсь: а шой-то???
Традиционно мамочка мне отвечает:
– Но мне же была нужна ватка???
Не менее традиционно я показываю ей на целую тубу ваток для морды лица, лежащую у нее на столе.
Мамочка шЫбко удивляется, видя их!
Скоро уже неделю!:) Каждый день подряд!:)
Сидит сейчас во дворе. В своем гулятельном кресле.
– Юля? А что так тихо? И детей совсем не видно? И не слышно?
– Мамуль? Ну так сентябрь же. Осень. Школа началась.
– Ммммда??? А я считала, что сейчас только весна…
– Ну так и весной дети учатся.
– Ннннну да…
Шобы она мне была здоровенькая!
Глава 5. Ориентация в пространстве
Второй раз мама резко сдала, когда стала не нужна внукам. В общем, конечно, очень нужна, но в том объеме, как прежде, уже нет.
Больше десяти лет после переезда в Москву она занималась внуками – водила в детский садик, в школу, на занятия, в поликлинику, проверяла уроки, читала книжки, задерживалась и укладывала их спать, когда я работала допоздна.
Потом мы с детьми переехали на новую квартиру. И дети стали подростками. Водить в школу и встречать после занятий не нужно, а нужно больше свободы и меньше бабушкиного контроля.
И мама сдала.
А я не успела этого заметить. Виделись мы после нашего переезда уже не каждый день, всё больше по праздникам. По телефону каждое утро и вечер примерно одно и то же – куда сходила, что купила, какой счет оплатила. Ритуальные действия.
– Ок, хорошо, мамуль, давай, отдыхай больше, я еще позвоню.
Тогда я не знала, что по телефону ощущение нормальности больного сохраняется дольше всего.
На семейных праздниках было заметно, что мама стала всё забывать: только спросит – и через минуту-другую опять. И так по несколько раз. Но у кого сейчас хорошая память! Маме на тот момент было уже за семьдесят. На то они и старики, чтобы забывать. У меня у самой память портиться стала, уже мои дети порой обращают внимание: «Ты это уже спрашивала!» Что уж говорить о моей маме, которая еще на 25 лет старше.
За четыре года до дня, с которого я начала эту книгу, мы перевезли родителей поближе к нам. Чтобы пешком можно было дойти. Что – как выяснится потом – оказалось решением очень правильным и неправильным одновременно.
Правильным – потому что живи они, когда всё случилось, там, где раньше, по московским расстояниям и пробкам я бы к ним не набегалась, не наездилась, а переезжать на время болезни к нам домой мама отказывалась категорически.
Неправильным – потому что пожилых людей, если они могут себя обслуживать сами, срывать с привычного места нельзя! Даже под самыми благими предлогами!
Нельзя, и всё! Нельзя рушить проверенные годами маршруты – в магазин, в аптеку, на почту, куда там они еще ходят. Вырванные из прежней привычной среды они уже не в силах создать новые связи с новой средой. И замыкаются в квартире. И в себе.
За несколько недель до переезда мама еще передвигалась по привычным местам в своем районе и даже ездила на автобусе по привычным делам, а после переезда ни разу сама не вышла из дома. И еще больше сдала…
Конечно, ориентация в пространстве стала пропадать не в одночасье.
За несколько лет до этого мама решила приехать к нам в гости в новую квартиру без отца. Сама, на метро. И потерялась в улицах и переулках. Хотя от метро до нашего дома – свернуть за угол и триста метров пройти. Но свернула где-то не там.
Позвонила, растерянная. Долго не могла объяснить, что с ней рядом, какие дома, какие приметы, чтобы я могла ее найти.
Расстроилась. Хотя заблудиться в малознакомом районе может каждый. Вне зависимости от возраста. По навигаторам наши родители не ходят. Расстроилась сильно. Возможно, это было не в первый раз, только в другие разы справлялась сама и нам не признавалась.
В тот день она еще сама вернулась домой на метро. Но больше к нам одна не приезжала.
При всей неправильности решения сорвать родителей с прежнего места у меня было одно оправдание. Квартира, в которой они жили до того, не была им родной. Проживи они на одном месте всю жизнь или большую ее часть, мне бы и в голову не пришло их дергать. Это было бы совсем неправильным.
Но в прежней квартире они прожили всего несколько лет. И в нее мама переезжать тоже категорически не хотела. Все время говорила, что не чувствует себя дома. Домом она по старой памяти считала квартиру в Ростове, в которой родители прожили четверть века, лучшее время своей жизни, и которой давно уже не было.