Моя ненормальная
Шрифт:
— Не обычно как-то, — поправляю его.
И боюсь признаться, что да, он прав. Мне не комфортно, но это не связано с тем, что он мне не приятен, совсем наоборот. Не могу объяснить…Чёрт!
Просто Самсонов меня сломал и смогу ли я теперь залечиться не знаю. От этого мне страшно и больно. А ещё, я нервничаю из-за того, что понимаю, Евгений не железный и годами не будет ждать пока я разморожусь от своих комплексов.
Выдыхаю натужно и поднимаю глаза.
— Я готова, — говорю уверенно. Но голос срывается на просьбе. —
— Как скажешь, — улыбается нежно. — Никогда не отпущу.
Женя берет макси-билеты, по нему можно прокатиться на всех взрослых аттракционах. И первый выбираю я.
— Серьёзно, Ада? Ты угрожала вооруженным бандитам, собиралась идти к ним на Совет и не испугалась, а из всех качелей выбрала лодочки?
— Давай начинать с чего-то малого, — отвечаю смущаясь, потому что говорю совсем не о каруселях. Сдались они мне?! И Евгений всё понимает, конечно же. Кивает и ведёт меня к лодочкам.
Садимся в одно кресло на двоих. Близко…настолько, что бедрами соприкасаемся с Женей, первый порыв вскочить, давлю в зародыше и оглядываюсь по сторонам.
Здесь красиво. Столько огоньков и различных статуй из мультиков, создаётся впечатление, что попала в сказку.
Поплавав на лодках, идём к Стелле. Высоченная палка, к которой прикреплены сиденья. Их поднимают на самый верх, а потом сбрасывают в свободном падении.
— Не испугаешься? — подзуживает Евгений.
— Ммм, нет, — оцениваю риски.
Парнишка-работник самолично проверяет у всех посетителей крепления и убедившись запускает Стеллу.
В животе всё замирает, и я удивлённо, с восторгом рассматриваю всю территорию огромного парка. В далеке замечаю лавочку со сладкой ватой и в кипучей радости поднимаю наши переплетённые руки и перекрикивая ветер, зову Женю.
— Смотри! — он тут же склоняется ближе. — Там сладкую вату продают, мы можем потом… — взгляд выхватывает киоск с жаренными на гриле сосисками и я повизгивая, тычу сплетёнными руками уже в другую сторону. — Нет-нет! Вон, там можно сосисок поесть. Пойдём? Ну, потом, после…
— Конечно пойдем, маленькая девочка Ада, — потешается надо мной.
Улыбка на его лице не подлежит описанию. В ней столько, что я захлёбываюсь переизбытком его чувств. Каждое проникает в меня, селится, множится и полностью поглощает.
Наверное, этот момент стал отправной точкой к моей новой жизни.
— Твоюю-ю-ю ж мааать… — орёт Женя, когда нас неожиданно сбрасывают вниз.
— Аааа, — визжу, вцепившись в него руками. Двумя!
От страха и прилива адреналина, мне кажется, я бы на него сейчас и с ногами залезла. И нет паники и ужаса, который охватывает меня каждый раз при нашем контакте.
И что делать? Всегда находиться на грани, чтобы не чувствовать неприятную дрожь.
— Вау! — помогает слезть. — Было круто.
— Согласен. Не скучно, — закатываю глаза. Вот и все эмоции «не скучно». —
— За сосисками! — радуюсь, как ребёнок.
Евгений покупает сосиски и ягодный чай. Присаживаемся на лавку, меж двух огромных пластмассовых ног какого-то ковбоя и с удовольствием лопаем нехитрый, но безумно вкусный перекус.
— Как думаешь, что главнее в нашем мире сосиска или сарделька и от чего у этой колбасы такое смешное звучание.
— Не задумывалась, — откусываю щедрый кусок. — На самом деле слово "сосиска", это непонятное слово даже для славян, у болгар это КРЕНВИРШ. Я однажды сосиску просил в кафе Польши, на меня смотрели продавцы, словно я их матом обругал, надо было просить ПАРУВКУ. Прыскаю со смеху в кулачок и поглядываю на этого вечно серьёзного парня. — Как я понял, сосиска старше по значению чем сарделька, ибо в описании, сарделька, это не что иное, как короткая и толстая сосиска. Правда в старинных русских книгах долго не могли решить, как писать это слово сАсиска или сОсиска и даже в одно время решили, что нет разницы! А кто не хотел долго думать о правописании сосисок, тот писал их как ШПИКАЧКИ.
– Ммм, круто. Этот небольшой экскурс для чего?
— Для того, чтобы ты понимала. Не знать или бояться не стыдно, — поднимает руку и своей салфеткой стирает соус с моих губ. — Ну что подкрепилась? Поехали дальше!
— Дальше? — выкидываю стаканчик в мусорное ведро.
— У нас ещё русские горки, — коварно улыбается.
— Признайся честно, — откровенно смеюсь. — Тебе просто нравится держать меня за руку.
— Да, — совершенно серьёзно отвечает и делает то, чего я ни как ожидать не могла.
Поднимает наши сцепленные руки вверх и целует мои пальцы…
….
Отворачиваюсь к окну пассажирской двери. Закрываю глаза. Специально. Чёрт, да! Мне тяжело переварить новые ощущения.
Каждый пальчик горит и свербит от его поцелуя. Но это не противно, не так, что хочется отмыться, как после касаний Самсонова. Нет. Это что-то новое для меня, неизведанное и волнующее. И до безумия пугающее.
И обсуждать этот момент, а уж тем более проживать ежесекундно не могу. Хотя бы просто потому, что мне кажется сгорю на первых же секундах.
Поэтому и отворачиваюсь, замолкаю, пока мы едем обратно в особняк биологического отца.
Стоит начать думать об отъезде, но внутреннее Я, категорически не согласно с моим планом. Оно бунтует стоит мне только подумать о расставании с Евгением.
— Да, бляяя, — вздрагиваю и поворачиваюсь к Жене.
Расстроенное выражение лица на миг пугает, но я перевожу взгляд на лобовое стекло и…Начинаю смеяться.
Потому что…ну чего-то подобного я ожидала.
— Вот что за человек эта рыжая? М? — объезжает вокруг закрытого на зиму фонтана и паркуется аккурат возле машины Матвея. — Я же сказал, что позвоню, как только ты будешь готова…