Моя невеста - интроверт!
Шрифт:
— Еще как! Ты будешь удивлена…
— Что-то с ее болезнью? — пыталась угадать императрица.
Но Арэллин захохотал.
— Я был прав! Я был прав, матушка!
— Да что случилось? Объясни, наконец! Девочке плохо?
— О да… Сейчас, наверное, плохо… — чуть поморщился дракон. — Но суть в том, что эта больная немощная девочка, сегодня прилюдно убила главного врага нашей империи. Никто даже и близко к нему подойти не мог, не то, чтобы лишить жизни! Скольких убийц мы посылали, сколько раз я пытался вызвать его на поединок сам… Все тщетно… А эта девочка смогла не просто подойти к нему, но и воткнуть в него смертоносные иглы, обставив все так, будто это Люк его убил на поединке.
Гленда нахмурилась. Имя Люка она слышала раньше от сына не таком позитивном ключе.
— Сын…
Но тот ее не слушал.
— Она настоящая императрица! Моя… Моя Римма, только моя…
— Император! — лед в голосе Вдовствующей Императрицы заставил Арэллина напрячься.
— Если Норд мертв от руки Люка на поединке, то это значит, что Люк теперь Альфа!
— Пустяки… Нам так даже удобнее… — махнул рукой мужчина, однако, какая-то мысль заставила его нахмуриться.
— Альфа может использовать подавляющую силу гипноза на всех членов стаи! А зная то, что Люк сильный эмпат и может видеть Римму, это значит, что он может испортить Хораго! — дрогнувшим от ужаса голосом сказала Гленда.
Арэллин на мгновение замер, а затем с силой ударил кулаком по столу.
— Дети луны! Я так и знал, что что-то во всем этом упускаю!
Едва я добежала до дома, как кинулась в ванную, чтобы умыть красное от волнения и ужаса лицо. Я убила! Убила его! Сердце стучало так часто, что перед глазами начинала сгущаться чернота.
“Убииииийцаааааа!” — вопили писклявым хором таракашки.
Умывшись, с мокрыми от воды волосами, я вышла в комнату и села на диван.
Не знаю, сколько я приходила в себя. И успокаивала себя тем, что Норд был чудовищем, и что иначе бы пострадать могла и я, и Люку было бы не жить… И то, что об этом просила его сестра… Наверное, от полного сумасшествия меня спас стук в дверь.
На пороге стоял Люк, живой и невредимый, словно бы ничего и не было, а в руках у него был огромный букет полевых ромашек и васильков.
— Мышка! Я не знаю, как тебя благодарить! — выдохнул он и кинулся меня обнимать. Странно, но Хораго отчего-то молчал. А Люк все держал меня в своих объятиях, крепко-крепко. Целовал горячим дыханием щеки, нос, губы… Я утопала и растворялась в его нежности и теплоте. Его поцелуи уносили все мои мысли, мои страхи, мою боль… Я хотела поговорить с ним о том, что произошло, но не могла, потому что уже давно потерялась в его эмоциях, и в своих…
Он поднял меня на руки и, выдохнув мне прямо в губы “Люблю”, понес на руках на диван. Там усадил на колени, продолжая целовать. И его поцелуи все больше становились раскованными, порой нескромными, порой обжигающими… Казалось, я не смогу остановиться, растворюсь в нем без остатка сейчас, прямо сейчас и навсегда, но леденящий душу рев раздался у меня прямо над ухом.
— РРРРРРИММА!
Я в отчаянии посмотрела на часы. Девять.
— Мышка, отчего занервничала? — сладко облизывая губы, прошептал Люк. Я же поспешила встать, поправляя одежду.
— Так ты платишь за помощь, малышка?! Ты — Моя! МОЯ, РИММА! — продолжал реветь разъяренный дракон. Я видела его в облачке дымки. Он был зол. Глаза горели пожаром янтаря, в котором ясно виделся вытянутый вертикальный зрачок.
— Люк… Я что-то… я неважно себя чувствую… Мне…. Тебе лучше уйти!
Я потянула оборотня за руку к выходу под прожигающим взглядом дракона.
— Но что случилось? Что-то болит, мышка? — волновался Люк, я же уже выталкивала его за порог.
— Все в порядке. Встретимся завтра! — выдохнула я, выпихнув, наконец, оборотня на улицу и закрыв дверь.
Отчего-то боялась смотреть на Арэллина. Смущаясь, отводила пылающее пожаром лицо.
— Хораго… — начала я, стараясь увести тему. — Он не сработал! — словно это он был во всем виноват, произнесла я, а дракон усмехнулся.
— Ах Хораго… Девочка… Ррррримма… Люк в курсе про Хораго, раз блокирует его гипнозом. Им же он подчиняет тебя! Норд, в отличие от нового альфы, хоть и был мерзок на характер и жесток, но все же был не так умен, как Люк! Этот не поленился посидеть в библиотеке и почитать о твоей защите на днях…
— Но я… Мне казалось…
— Да? Что казалось? Что тебе понравилось?
Я смутилась. Делиться с драконом впечатлениями от поцелуев оборотня не хотелось.
— Рррримма. Лучше не зли не меня. Будь хорошей девочкой и впредь думай, что делаешь. Особенно у меня на глазах!
Обида заполнила грудную клетку, не позволяя нормально дышать. Перед глазами возник этот ужасный бой… И Арэллин…Рядом…
— У тебя на глазах?! — крикнула я, утирая тыльной стороной ладони непрошенные слезы. — У тебя на глазах, ты говоришь?! Я УБИЛА ЧЕЛОВЕКА! ЖИВОГО ЧЕЛОВЕКА! А ты смотрел! Был рядом! Мог помочь!
— Я и так помог… К тому же, другого выхода не было! Я бы мог переместиться порталом и сжечь арену в пепел, но, к сожалению, это бы означало начало войны, к которой мои люди пока не готовы!
Я шмыгнула носом.
— Хватит распускать нюни! — Арэллин нахмурился. — Если сейчас впадешь из-за этого мерзавца Норда в очередную пропасть уныния, клянусь, я за себя не ручаюсь! Если так хочешь, то это я его убил!
— Ты?
— Я! Кто тебе советовал, как поступить? Значит, ты была оружием в моих руках… Безвольная маленькая девочка… Ты невиновна, тряпочка! — хмыкнул император.
— Ничего я не тряпочка… — обиделась я.
— Тогда хватит себя терзать! Кстати, о наблюдении… Не внушает мне доверия поведение твоего альфы… Так что я буду за тобой приглядывать… ПОСТОЯННО. Так что даже не думай наделась глупостей!
— Но мы же договаривались… — попыталась пискнуть я, однако дракон не дал договорить. Лишь сверкнул золотом разгневанных глаз и исчез.
Глава 24
В доме у ведьмы Моаг тускло горел свет. Она сидела в поскрипывающем кресле-качалке и вязала цветастую цыганскую шаль, по контуру которой выходили причудливые узоры-снежинки. В углу замяукал кот. Выгнул спинку, распушил усы и хвост. Подошел поближе к хозяйке. Та ему тепло улыбнулась.