Моя опасная леди
Шрифт:
— Ждать, — сказала я.
— Чего?! — взорвалась Валерия. — Чего ждать? Пока Павлика посадят?
— Не кипятись, Лера, — я успокаивающе положила руку ей на плечо. — Будем ждать Валерку Гурьева, он уже в курсе всей этой истории и обещал помочь. А сейчас постарайся успокоиться, так как нам еще работать предстоит. И скажи, ради бога, где у тебя китайский лимонник? Мы с Галиной Сергеевной, пока вас не было, вымотались ужасно.
— Я сейчас сама заварю, — вздохнула Лера. — Вы все равно не знаете, сколько нужно класть.
Как мы дожили до эфира, я и сама не знаю. В голове был полный кавардак, я не могла думать
Весь телецентр гудел, словно растревоженный улей. Как же, такой скандал: один из сотрудников задержан по подозрению в покушении на убийство. Евгений Иванович вызвал нашу группу к себе в полном составе и потребовал подробнейшего отчета. А выслушав нас, сказал, что Павла он в беде не оставит и наймет для него адвоката. Впрочем, не могу сказать, что обещание шефа прибавило нам оптимизма. А тут еще Гурьев все не возвращался.
В половине шестого приехали Перовы чуть ли не всей семьей, в студии начали появляться зрители, мне пора было надевать маску радушия и приступать к своим основным обязанностям. На душе скреблись бесчисленные представители кошачьего племени, пришлось напрячь все свои актерские таланты, какие только имелись в резерве.
— Добрый вечер, дорогие телезрители и гости в студии! Вас приветствует программа «Женское счастье» и ее бессменная ведущая Ирина Лебедева!
Никто не знает, какой ценой мне дались бодрый, уверенный тон и счастливая улыбка, из-за которой у меня к концу передачи болели все мышцы лица. Мне нельзя было расслабиться ни на секунду, так как даже во время рекламных пауз я оставалась на глазах у зрителей.
В общем, когда операторы выключили в студии софиты, меня можно было смело выбрасывать на свалку. Радовало только одно: Людмилу Ивановну тут же увезли домой ее домочадцы. Так что не пришлось выполнять наш привычный ритуал с приглашением в кабинет, который в данный момент был бы совсем некстати. Обошлись на прощание несколькими теплыми фразами.
— Ну, мать, ты превзошла саму себя! — отвлек меня от грустных мыслей голос Гурьева. — Такого количества приторного сиропа я даже представить себе не мог! Клянусь, я теперь не меньше недели буду даже чай пить без сахара.
— Смейся, если хочешь, — я даже не в силах была сердиться на его неуважительное отношение к моей передаче. — Где ты был?
— Пиво не пил, честное слово! Я, как пчелка, собирал по крупицам нектар информации и готов поделиться ею с вами безвозмездно, учитывая общую заинтересованность, а не простое любопытство.
— Тогда делись немедленно, — вступила в беседу подошедшая к нам Лера. — Пойдемте в кабинет, Костя сейчас подойдет.
Когда мы все собрались и расселись кто где — дамы на стульях, Гурьев в кресле, а Костя на краешке стола, — Валерка приступил к изложению добытых сведений:
— Значит, так. Улик против нашего Пашки нет никаких, кроме отпечатков пальцев на бутылке и бокалах, что не значит ровным счетом ничего. Экспертиза показала, что в этих сосудах наличествовало самое обычное вино без посторонних примесей. Этот козел, в смысле, следователь Булдаков продержит Пашку в КПЗ до понедельника и выпустит, так как на большее права не имеет. Правда, выпускает он нашего доблестного оператора под подписку о невыезде, так как обвинение снимать не собирается из-за недостаточности улик. Не удалось мне с ним контакт наладить, сволочной мужик! А приятеля моего, своего непосредственного начальника майора Онищенко, он не очень-то и боится. Что-то за всем этим кроется… — Валерка на секундочку замолчал, потом продолжил: — Кстати, Костя, имей в виду: ты тоже под подозрением. Булдакову ты в этом плане нравишься меньше Павла, но он считает, что вызов «Скорой» и милиции может быть с твоей стороны ловким ходом, попыткой свалить вину на приятеля. Ты ведь знал, что Пашка пойдет к Кате, а что у тебя с ней было в армии — никому не известно. Валерия вот только картинку следователю слегка испортила своими показаниями. Тезка, а что, Пашка в самом деле у тебя ночевал?
— Ну не гнать же мне его было в два часа ночи! — возмутилась Лера и, покраснев, добавила: — Но ничего такого не было! Павлик на диване спал!
— Ладно тебе, не смущайся, — улыбнулся Гурьев. — Твои отношения с Павликом на данный момент не так уж важны.
— Валерий, — заговорила я, — что дальше-то будет?
— Пока не знаю. Прояснить дело могут только показания самой Кати, а она, как вы знаете, в коме. И врачи говорят, что шанс на выздоровление есть, но ровно такой же, как и на смерть. Профессор Жемов считает, что, если бы у Кати был чуть более слабый организм или Костя промедлил хотя бы минут пять, спасти девчонку не удалось бы.
— А чем ее все-таки отравили? — решила я уточнить.
— Она вдохнула летучие соединения цианида.
— И кому понадобилось на нее покушаться? — недоуменно спросила Лера.
— Эх, дорогая вы моя! — вздохнул Гурьев. — Это ведь и есть главный вопрос следствия.
— Тогда зачем? — спросила я.
— А вот ответ на этот вопрос как раз может привести нас с вами к преступнику. Ну-ка, напрягите мозги и вспомните все, что знаете о Кате, — предложил Валерка.
— Я тебе уже все рассказала, — пожала я плечами. — Я с ней и виделась-то всего два раза. А Лера и того меньше. Остается Костя, Катя как-никак его армейский друг, да и жила все эти дни в его квартире.
— Ну что, Константин, — посмотрел Гурьев на нашего водителя, — пришла твоя очередь делиться информацией.
— Не могу сказать, что знаю намного больше вас, — начал Костя. — Наше общее армейское прошлое никаких секретов в себе не содержит: воевали вместе, что тут еще скажешь? Я как раз увольнялся из армии, когда Кате должны были присвоить звание лейтенанта. А теперь она приехала в Тарасов за документами для поступления в высшее десантное училище, и что-то у нее не складывалось…
— Что именно? — напрягся Валерка. — Давай подробнее.
— Вчера утром она собиралась в военкомат, говорила, что любезность нашего военкома ей уже поперек горла стоит, он все кормит ее нелепыми байками и тянет время.
— Это она мне тоже говорила, — добавила я. — А еще что-нибудь она говорила?
— Да, что-то насчет того, что военком делал ей весьма прозрачные намеки, в ресторан, что ли, пытался пригласить… Я как-то невнимательно слушал…
— Зря, — посетовала я. — Валерка, а тебе не кажется, что нам имеет смысл самим осмотреть Костину квартиру?