Моя простая курортная жизнь
Шрифт:
— Время от времени, — сказал я, потянувшись за своим смартфоном. — Изредка.
Отодвинув руку с ним подальше от меня, подруга залезла в чат и проворно пролистнула ленту сообщений.
— А переписочка-то длинная…
— Так за целый год, — сказал я, пытаясь забрать телефон. — Мы к олимпиаде вместе готовимся.
— И что она пишет? — не отдавая, прищурилась Алена. — Тоже просит, чтоб ты дал отсосать?
Взгляд этой чертовки хитро прошелся по мне.
— А хочешь, я ей нашу порнушку отправлю?
— Тебя что так взвело? — я наконец отобрал свой смартфон и убрал
— Не нравится мне эта папина дочка! — заявила подруга, устраиваясь на подушке. — Вот с кем угодно, только не с ней!
Ну да, еще у тебя я не спрашивал, с кем мне… переписываться.
А вообще, эта тема у нас была популярной. Дружить сексом оказалось обалденно, и мы на полном серьезе обсуждали людей, с которыми бы хотели трахнуться. О девушках, которых хочу я, Алена, как выяснилось, знала гораздо больше меня.
— А может, пойдем на Бесстыжий пляж? — все еще хитрый взгляд гулял по мне. — Там сегодня тусят будущие выпускники…
— А мне что там делать?
— Ну как — что? Я же все уже сказала. Там будет Марианка…
Ох, Марианка… Перед глазами сами собой пронеслись невинное, будто кукольное личико с игривой усмешкой, огромные голубые глаза и светлые локоны, которые казались идеально уложенными даже тогда, когда были растрепаны. Если Даша считалась первой красавицей параллели, то Марианка — первой красавицей всей школы, а то и всего города. Она была настолько великолепна и главное настолько в этом не сомневалась, что даже в конкурсах красоты не участвовала со словами «а мне зачем?» Ну как минимум для того, чтобы страждущие посмотрели на тебя в купальнике.
— И я знаю, что она загорает без верха, — лукаво добавила Алена.
— И с чего же ты это знаешь?
— А у нас как-то была физкультура со старшим классом, помнишь? И видела я ее в раздевалке без лифчика. И поверь мне, там нет ни единой белой полосочки…
Временами я бы тоже хотел в женскую раздевалку.
— Разве не хочешь посмотреть на этот идеальный загар? — соблазняла подруга.
Но главное — Марианка была номером два из моего личного списка девушек, которых я хочу. Вот так вопрос и оказался решен. В конце концов, я обожаю пляжи.
— Номер один, само собой, Полина, — болтала Алена, активно крутя педали рядом. — Номер два — Марианка, а номер три, значит, Даша… Хм, она бы обиделась, если б узнала, что она всего лишь третья…
Взяв два велика, мы сейчас с ветерком мчали на Бесстыжий пляж, то и дело подскакивая на булыжниках. Грудь моей спутницы, на которую я уже привык смотреть без всего, сегодня была туго затянута скучным темным купальником. Джинсовые шорты прятали стройные ножки, а рыжие волосы были собраны в переброшенную на плечо косу. В общем, вид у нее был самый что ни на есть скромный и невинный, и с ходу никто бы даже и не предположил, как сочно она стонала в моей спальне и какие пошлости вытворяла всего полчаса назад.
Поскакав по камням, мы наконец подъехали к огромному валуну, за которым надежно пряталось искомое местечко. В сторонке от спуска уже стояло несколько машин, причем весьма дорогих — сразу видно, что здесь собралась местная элита, которой просто не по статусу сажать свои царственные задницы на велосипеды.
— Они уже тут! — глаза подруги зажглись озорным огоньком. — А прикинь, если трахаться прям здесь будут! Говорят, в Версале и не такое вытворяли…
Вот бы кому не повредило с Ариночкой познакомиться — извращенка бывалая и начинающая, точно бы спелись.
— Я бы на это не рассчитывал, — заметил я. — Весь цвет этой тусовки уже укатил в свое светлое будущее.
Так сказать, очистили город от самих себя.
— А Императрица?.. — спросила Алена.
И только в этот момент я подумал, что очень надеюсь, что подружки Марианки внизу не будет. Не став спускаться на сам пляж, мы убрали велики в кусты и по крутой дорожке сошли с другой стороны валунов, выполнявших тут роль природной стены. Вид из-за них открывался великолепный — и на лазурные волны, и на белоснежный песок, и на сидящую компанию учеников последнего года нашей старшей школы. Их было немного, всего одиннадцать человек — самый ближний круг. И никаких оргий, никакого «Пошлого Санты» — обычный пикник у моря с бутербродами, сладостями, фруктами, соком и вином. И топлес здесь были только парни.
— О, смотри, какие кубики… — протянула Алена, показывая на одного из них.
Ну да, вижу — кубики. И на заднице еще бы пара кубиков не помешала, чтобы сидел ровнее и не мешал мне смотреть на девчонок, устроившихся там же на пледе. Светлые распущенные волосы свободно разлетались по лопаткам, черное бикини напоминало белье, заводя воображение еще сильнее. Хоть Марианка и не сняла верх, тугие шарики так и просились наружу, а трусики вообще состояли из ловко перевязанных между собой ниточек и небольшого ромбика, закрывающего пространство между ног — и я отлично понимал, почему пацаны вокруг нее сидели не в плавках, а в свободных шортах и лишний раз старались даже не коситься в сторону этой невероятной красотки.
— А тут еще одна из твоего списка, — прошептала рядом подруга, показывая из нашего укрытия на соседку Марианки.
Да я и сам уже заметил длинные волосы, выкрашенные, словно бросая кому-то вызов, в фиолетовый цвет. Инна была капитаном женской волейбольной команды, и посмотреть на ее дерзкие мячики обычно рвалась вся мужская половина школы. Из-под низа ее яркого лифчика выступала какая-то татуировка, огибая правую грудь целиком. Кожа девушки напоминала молочный шоколад — похоже, она очень любит загорать, и я вполне мог представить, как это потрясающее подтянутое тело, плавно переворачиваясь, коптит себя на солнышке.
Изучив двух подружек, мой взгляд сам собой сместился к третьей, сидящей во главе этого импровизированного пляжного стола. Единственная из всей компании она не наслаждалась солнышком, а сидела под его лучами так, будто делала ему одолжение, позволяя светить себе. Темные локоны струились по спине, голову украшала соломенная шляпа с такими широкими полями, что почти вся ее хозяйка скрывалась в тени. Неудивительно, что ее кожа была гораздо белее, чем у подруг — отчего издалека она казалась даже не живой девушкой, а хрупкой мраморной статуей.