Моя жена – ведьма. Дилогия
Шрифт:
– Кецалькоатль или Хецакоатль (он же Гукушанц, Кукулкан, Вотан и Ицамана) – одно из верховных божеств древних ацтеков. Личность яркая, неоднозначная и, по мнению некоторых ведущих историков, реально существовавшая. Начнём с того, что многочисленные племена воинственных ацтеков поклонялись первоначально богу войны, некому Уицилопочтли. Он всячески поощрял кровавые человеческие жертвоприношения, и страна непременно бы пришла в упадок, если бы не явление пророка из-за моря. Да, да, это и был Кецалькоатль! Он прибыл на большой лодке, плывущей сама по себе (древние не знали паруса, а возможно, мы имеем дело и с механическим двигателем). Высокий рост, светлая кожа, белая или золотистая борода, голубые глаза, длинная свободная одежда и огромные знания позволили пришельцу буквально покорить буйствующие народы и повести их путём
– А жертвоприношения? – не замедлил вставить Фармазон, по-моему, он уже знал ответ, но просто не мог молчать долго.
– Человеческих жертвоприношений при нём не было! Кецалькоатль однозначно требовал приносить на алтари только цветы и фрукты, – беззлобно пояснил Анцифер, поправил съехавший нимб и продолжил: – Надо признать, что аборигены очень его уважали, слушали и возносили постоянную хвалу. Видимо, это и нарушило хрупкую гармонию Добра и Зла, поскольку полный зависти Уицилопочтли поднял своих сторонников и земли ацтеков захватила кровавая резня. Не буду описывать годы братоубийственных войн, ужасов и насилия, но в конце концов всё кончилось тем, что брошенный всеми Кецалькоатль был вынужден покинуть своих обезумевших детей. Летописи свидетельствуют, что он вновь отплыл в море на своей чудесной лодке, обещая вернуться с новыми силами и наказать всех, кто его предал. А опьянённый победой Уицилопочтли понастроил храмовых пирамид и десятикратно возобновил кровавые оргии. Вы не поверите, Серёженька, на освящение его храма в Теночтитлане за четыре дня в жертву принесли свыше восьмидесяти тысяч человек!
– Не может быть! – ахнул я.
– Может, может… – поморщился нечистый. – Даже на мой преступный взгляд, здесь имеет место явный перебор. Единственное, чем могу оправдать образованных маньяков, – так это то, что таким образом они искренне надеялись отвести от мира конец света. Ребятишки, между прочим, лихо секли в астрономии, и нынешние научные крысы только диву даются, как ловко они управлялись с числами и планетарными циклами. Так вот, четвёртый или пятый цикл должен был принести гибель нашей матушке-Земле. Полнейшая хана! Ацтеки и резали всё, что шевелится, сугубо для общего спасения человечества. Некоторые не понимают их благих побуждений до сих пор…
– Благими намерениями вымощена дорога в Ад!
– Ша, Циля! Уж мне-то не надо цитировать прописные истины.
– Ну а в дальнейшем хитрый Кортес выдал испанцев за сыновей Кецалькоатля, вернувшихся, согласно древним пророчествам, взять своё и наказать неверных, – продолжил я, возвращая Анцифера к прежней теме разговора. – Только мне как-то не совсем понятно: если светлокожий бог был всё-таки добрым, то почему его огненные змеи нападают на крысюков?
– Хороший вопрос, но боюсь, никто не сможет дать на него единственно верного ответа. Во многом придётся разбираться на месте. Честно говоря, я вообще не уверен, что ацтеки имели дело с настоящими богами. Скорее уж вся соль в конкурентной борьбе за контроль над подчинёнными территориями. Во всех сводках фигурирует слишком много золота…
– Да, это наводит на размышления.
– Кореша, я где-то читал, будто Кецалькоатль – это всего-навсего вождь викингов. Они ведь мотались в Америку куда раньше Христофора Колумба. А вытеснили его местные касики, не желающие терпеть суперпопулярного чужеземца… Серёга, голову пригни, свод низкий!
– Спасибо, Фармазон… – Я вдруг поймал себя на том, что разговариваю с пустотой. Белого ангела также не было нигде видно. Однако секундой позже в правом ухе заговорщицки раздалось:
– Серёженька, я специально изменил кое-какие детали в своём рассказе, чтобы вы убедились в некомпетентности нашего рогатого безбожника. Раз он меня не поправил – значит, либо не знает, либо…
– Сергунька, имей в виду, – внушительно прошипело в левом, – белобрысый многого недоговаривает. А кое-где так и напрямую врёт! Я его не поправлял, но чтоб ты знал – либо он ни фига не смыслит в проблеме, либо…
Высказавшись таким образом, оба голоса смолкли, оставив меня один на один с реальностью. А реальность выглядела примерно так… Длинный узкий коридор, стены которого выложены из прямоугольных каменных плит. Мягкий
– Хорошая погодка, граждане! А у вас тут случайно огненные змеи не пробегали?
В ответ они почему-то схватились за копья…
Я не мог не улыбаться… Может, со стороны это и выглядело по-идиотски, но попробуйте взглянуть на картинку моими глазами: величественный пейзаж сокровенного уголка девственной Америки, молодой, обаятельный – я, в чуть измятом костюме начала двадцать первого века, и двое негостеприимных аборигенов с раскрашенными лицами, угрожающе размахивающих кусками заострённого металла на палках. По-моему, довольно забавно, не находите? А вот мне почему-то всё происходящее казалось забавным, видимо, от недостатка информации. Хотя, скорее всего, дело в излишней самонадеянности… Ну, что они могли сделать своими жалкими копьями самому мужу ведьмы?! Ворлоку и воину Сигурду, Серому Волхву, отчаянному монаху и учителю немецкого Гансу Петрашевскому, победителю Велиара, бравому пулемётчику и вошедшему в анналы Древней Греции певцу Сергиусу Гнидасу! Уже на одно перечисление у меня ушло больше времени, чем у хвастливого индейского вождя, хорошо ещё, что я не стал зачитывать весь список вслух. Короче, главное – страшно мне не было.
– Господа, откуда такое невежливое отношение к иностранцам? Я стою тут один, без оружия, дружески протягивая к вам руки, а вы мне тычете в нос копья. В бюро по экстремальному туризму нас уверяли, будто культурные индейцы очень гостеприимный народ…
– Замолчи, теуль! – мрачно ответил один и замахнулся, целя мне в грудь. Я невольно отступил на шаг. – Как ты пробрался в тайные катакомбы своего отца?
– Кого?!
– Великого Кецалькоатля, разве не все теули его дети? – так же без тени улыбки пояснил второй.
– Прошу прощения. – Я лихорадочно начал складывать в голове: два плюс два, потом три плюс три, потом вроде бы что-то понял. – Поправьте меня, если я ошибусь… Теуль – это, как помнится, испанец. Испанцев в Мексике и называли «детьми Кецалькоатля». Раз я – теуль, значит, Кортес уже приехал и наши в городе?!
– Теночтитлан захвачен и разрушен, – насупились оба. – Твои братья сровняли город с землёй и на локоть пропитали его кровью нашего народа. Но, пока жив хоть один сын Уицилопочтли, – мы будем сражаться и убивать вас, как бешеных собак! Готовься к смерти, теуль!
– А… э… погодите, вы меня с кем-то спутали! – вовремя опомнился я. Кажется, парни не шутили, и это не радовало. – Произошла чудовищная ошибка, но мы её мгновенно исправим. Во-первых, я – не теуль!
– Почему? У тебя светлая кожа и невиданная одежда…
– Ха, тоже мне умники! Если хотите знать, все теули – испанцы, так Райдер Хаггард написал. А я, между прочим, русский! Да, да – настоящий русский из России, поэт, семьянин, петербуржец!
– Не теуль? – недоверчиво сощурился первый.