Моя. Чужая. Беременная
Шрифт:
– Он… – судорожно всхлипываю я. – Он… сказал, что знает меня. Он много всего говорил. Всякие ужасные вещи… и показывал фотографии. Но я его не помню. Честно! Ты мне веришь?
Приподнявшись на цыпочки, как побитая собака заглядываю ему в глаза. Мне нужно знать, что он мне верит. Это самое главное!
– Вот как, – говорит Макс изменившимся голосом. – Хорошо, я разберусь. На детской площадке есть камеры. Ну все, хватит плакать.
Но вместо этого я вырываюсь из его объятий и несусь в туалет. Еще
Там привожу себя в нормальное состояние. Только когда замираю, глядя на себя в зеркало, до меня доходит, что сказал Макс. Там есть камеры. Они записали Камушкина. А если Макс поймет, что это была не первая встреча?
Выхожу из ванны как на эшафот. Макс ждет, прислонившись к стене. Хмурый такой.
– Прости, – прячу взгляд.
Слезы вновь собираются в глазах.
– За что?
– Я потеряла такой дорогой подарок, – натягиваю рукав на запястье.
– Ася, успокойся. Плевать на браслет, он был застрахован. Главное: с тобой все хорошо, – он подходит ближе.
Его палец скользит по моей щеке, стирая слезы.
– Все, успокойся. Ты здесь, ты со мной, в безопасности.
Его голос опускается до хриплого шепота.
Макс подхватывает меня на руки. Я думаю, что он понесет меня в мою комнату, но вместо этого Макс поднимается на второй этаж, в свою спальню.
Укладывает в кровать. Слезы все еще текут из моих глаз. Макс склоняется надо мной. Вновь ведет пальцами по щекам. Его прикосновения обжигают.
– Доверься мне, Ася, – шепчет он, целуя меня. – Просто доверься. Я знаю, что нужно делать.
Обнимаю его. Не хочу ни о чем думать. Просто хочу быть с ним.
Глава 22
МАКС
Ася мне все рассказала. Я выслушал молча, стараясь не выдать эмоций. Скрыл, что давно знаю про нее и про Камушкина.
Если она обманывает меня, то все равно не признается. Или начнет врать, чтобы оправдать себя. Мне это не нужно. Я хочу сам выяснить правду.
Пропажа браслета оказалась мне на руку. Это дало повод приставить к Асе еще одного охранника – Данилу. Он с Ренатом вместе служил в спецназе, потом – в депутатской охране. Оба хорошие парни и знают свое дело.
Из дома Ася выходит теперь не иначе, как с ними. Один остается с Мирой, второй провожает ее даже в туалет, проверяет помещение и ждет под дверью.
Я наблюдаю за Асей. Анализирую. И все больше прихожу к мысли, что она боится своего мужа.
Ренат тогда все видел и мне рассказал. Я приказал ему только следить, но если бы Камушкин попытался ударить Асю, Ренат бы вмешался. Он ждал, что она позовет на помощь.
Не позвала. Почему?
Это меня тревожит.
После случая с браслетом она изменилась. Стала похожа на загнанного зверька. Вздрагивает от каждого шороха, но упорно молчит. И я молчу. Выжидаю.
Одна Мира не замечает никаких изменений. Ей очень нравится Ася.
Я поймал себя на том, что с удовольствием наблюдаю за ними со стороны. А вот Татьяна ведет себя странно. Постоянно что-то ворчит. Может, отправить домработницу в отпуск?
– Татьяна, у вас все хорошо? – подхожу к ней на кухне.
Она бросает на Асю быстрый взгляд.
– Да, Максим Николаевич, не беспокойтесь.
– Если какие проблемы, скажите, – напоминаю. – Все можно решить.
– Нет, что вы. Никаких проблем!
Может они с Асей что-то не поделили? Но Ася не жалуется, значит разберутся сами. Не хочу вмешиваться в женские дела. Татьяна давно на меня работает, я ей доверяю.
Сажусь за стол рядом с Асей, беру ее руки в свои. Рядом прыгает Мира.
– Как ты?
– Все хорошо, – Ася слабо улыбается и опускает глаза, будто стесняется моей близости.
– Мне выплатили страховку за браслет. Завтра куплю тебе новый.
– Нет! – она вскидывает на меня испуганный взгляд. – Не надо! Не хочу носить такие дорогие вещи!
– Ася, твой страх беспочвенный. Я ведь уже сказал, мои люди ищут Камушкина. Он к тебе больше не подойдет.
– Да, я понимаю… Но…
В ее глазах поблескивают слезы.
– Может, тебе к психологу съездить, поговорить? Меня беспокоит, что прошло уже два месяца, а ты так ничего и не вспоминала о себе.
– Я вспоминаю, – тихо сознается она. – Но урывками. Иногда в голове всплывают картинки и быстро меняются. Будто я трейлер к фильму смотрю. Но это так… странно…
– Что именно?
– Я не чувству, что это моя жизнь. Вчера я случайно просыпала соль и увидела воспоминание: разбитая солонка на полу. Сразу всплыло знание, что это я ее разбила, в кухне, в квартире, где жила до того, как попала к тебе под колеса… Но я не помню что чувствовала тогда, почему солонка упала, как я собирала соль. Понимаешь?
Медленно качаю головой:
– Не очень.
– Ну, будто та “я” это не “я” сегодняшняя, а кто-то другой. Будто память показывает мне кадры из чужой жизни.
Она заканчивает убитым голосом.
– Ладно, – обнимаю ее за плечи и мягко притягиваю к себе. – Не хочешь к психологу, не надо.
– Да, мне просто нужно время. Я сама справлюсь.
– Ну, сама так сама. Я не настаиваю.
Она утыкается носом мне в грудь. Ее тело доверчиво льнет ко мне, напоминая о прошедшей ночи.
Мои руки обнимают Асю за талию. Татьяна с недовольным видом ставит перед нами тарелки с ужином. Рядом канючит Мира:
– Па-а-апа! Не хочу голубцы-ы-ы! Там капуста!
– Это необычная капуста, – улыбается Ася. – Она с секретом.