Мозаика чисел
Шрифт:
– Вот видишь, Генри, как все просто. А ты мне оду про офис пел целый час. Ладно. Куда везут деньги?
Житинский замялся.
– Если я не буду знать всех деталей, Сапун, то за дело не возьмусь.
Раз он назвал Житинского по кличке, значит, разозлился.
– А если я раскрою все карты, то возьметесь? Тут задумался Визгунов.
– Дело может получиться очень интересным. Пожалуй, возьмусь. Но и тебе, Генри, придется поработать. Будешь делать все, что скажу.
Житинский сложил ладони, словно собрался молиться.
– Если на пользу дела, то я ваш раб.
– Куда везут деньги? –
– В коммерческий банк «Юсуповский». Не банк, а пустышка. Одна вывеска. Они получают общий процент и делают определенную работу.
Визгунов вынул из ящика карту города, разложил на столе и положил сверху фломастер.
– Рисуй. Найди свою контору и кратчайший путь к банку «Юсуповский».
Кустистые брови полковника взлетели вверх, когда он увидел короткую полосочку в два сантиметра.
– Ты спятил, Сапун?
– Да. Три квартала по прямой в центре Москвы. По этой причине мы не привлекаем к перевозке ценностей банковскую инкассаторскую службу. Деньги возят чоповцы. Машину с броней купили у военных.
Визгунов встал и начал прохаживаться по крохотному кабинету, размышляя вслух:
– Налет возможен только при загрузке или разгрузке денег. Но возле банка нет ни одного поворота или переулка. Даже опытные грабители, взяв куш, не смогут удрать. Они застрянут в пробке посреди улицы. Никаких погонь и завывающих сирен. Пяти метров не проедут. Тем более мы говорим о пятнице, когда все рвутся на свои дачи и никто не засиживается на работе. Твой офис на фоне местоположения банка выглядит раем. Он расположен на перекрестке. Далее идут два переулка, где можно затеряться. Там сплошные развилки. Но! Есть недостаток. Перевозчиков сопровождают четверо охранников офиса, и они остаются на улице, пока машина с деньгами не уедет.
Житинский пожал плечами:
– И с этим я ничего не могу поделать, Андрей Борисович. Наш начальник охраны – бывший командир батальона пожарной части. Для него дисциплина превыше всего.
Визгунов остановился и медленно повернулся к собеседнику:
– Пожарный? А если в момент вывоза денег зазвучит пожарная тревога, то?
– Скорее всего, охранники бросятся к месту пожара и забудут о тележке с мешками и перевозчиках. В холле висит огромная схема офиса, напичканная электроникой. Они по мелькающим огонькам определят, где очаг загорания, а над схемой будет высвечена цифра этажа. Схема-то одна для всех этажей.
– Это решит все наши проблемы, – заявил сыщик.
– Не решит, Андрей Борисыч. После ограбления дураку станет ясно, что пожар организован умышленно. А это указывает на участие в акции сотрудников офиса. Я тоже попаду под подозрение. Тут надо помнить о главной задаче всей затеи. Нас обокрали обычные бандиты. Сотрудники офиса чисты. Если у Минфина закрадутся подозрения, то они камня на камне не оставят.
– При чем тут Минфин? – удивился Визгунов и сел на свое место.
– Это Министерство финансов по указке сверху решило проверить нашу скромную компанию. Извините, Андрей Борисыч, я не все могу говорить. От налоговой мы уж как-нибудь откупились бы.
Визгунов рассвирепел:
– А теперь вставай и убирайся вон! Я тебя не видел и не слышал. Точка.
Сыщик откинулся и закурил. Житинский не тронулся с места. Он уже
– Мы всего лишь посредники в большой игре, Андрей Борисыч. Вы знаете, сколько денег государство тратит на оборону. Без новых технологий нам не обойтись. Технологий мало. Нужно оборудование, мозги, всего не перечислить. Некоторые идеи, чертежи и разработки можно купить и выдать за свои. А кто-то может украсть засекреченные материалы в США, Израиле или Японии. Но такая купля-продажа не происходит на вещевых рынках. Покупатель и продавец не знают друг друга. Есть материал. На него объявлена цена. Через нас этот материал попадает к покупателю. Мы – гаранты сделки, за что получаем большие проценты. Покупатель вручает нам деньги. Мы их передаем продавцу. Это лишь схема. Большего и мне не положено знать. Так вот. По пятницам все собранные за неделю деньги мы отправляем в банк «Юсуповский». Они те же посредники. Их дело распределить деньги и отправить их на офшорные счета продавцам. Объемы секретной информации и оплата за нее возрастают с каждым днем. Официально наша компания занимается экспортом зерна за границу. У нас много своих представителей за кордоном. Там и ведутся переговоры с нужной клиентурой.
– Я тебя понял, Генри. Военно-промышленные комплексы и институты тратят бешеные деньги на ноу-хау. Страна становится сильнее, и слава богу, хотя и за счет чужих мозгов. Но как они отчитываются?
Житинский даже растерялся от такого наивного вопроса.
– Давайте я расскажу вам сказку. Сирия покупает у нас ракеты. Можем взять любую другую страну. Этими ракетами уже никого не напугаешь. Но вдруг сирийские ученые придумали специальную систему наведения, и все ракеты стали попадать в цель. Израиль в панике.
– С сирийскими учеными понятно, – кивнул Визгунов.
– Не проходит и года, как у Израиля появляется противоядие. Бац! И сирийская система вновь бесполезна. Мы живем в рыночной системе. Формула прежняя: товар – деньги – товар.
Сыщик вновь откинулся на скрипучую спинку кресла.
– Где произошел сбой?
– Утечка информации. Похоже, на самом верху что-то узнали и провели свое расследование. Ученых трогать не стали. Решили выбить долотом среднее звено. Мы первые. Свой человек из Минфина нас предупредил. У нас сорвалась одна крупная сделка, а мы ее уже оформили. Речь идет о зерне, разумеется, о сделке говорить не будем.
– Почему же вас не выручат вояки? Для них это не деньги?
– Все счета под колпаком. Наличных едва хватит на две недели работы, а договоренностей на месяц. Поверит руководство в ограбление или нет, значения не имеет. Минфин надо поставить перед фактом. Нас ограбили, нам и надо искать недостачу.
Визгунов, задумавшись, начал напевать популярную мелодию, или, лучше сказать, намурлыкивать.
Житинский чувствовал себя выжатым лимоном. Он сказал все, что мог и не мог, но ответа так и не получил.