Мозаика (книга первая)
Шрифт:
Эль–Неренн отвела взгляд в сторону.
— В тот вечер, Ньер. Когда ты сумела выбраться из карцера, разрезала себе горло. Я поняла, когда увидела. Когда ты чуть не разорвала Сурка на части.
— Сурка? — эль–Неренн взглянула непонимающе.
— Того, толстого охранника. Он давно служит Старухе. Я иногда думаю, что Львица по сравнению с ней — мелочь, мелкая неприятность. В общем… я увидела, как ты бросилась, Ньер. А потом увидела, что стало с Аспидом.
— Он жив?
— Уже нет. Сумел покончить
Эль–Неренн невесело усмехнулась.
— Это правда, Ньер. Аспид ничего не боялся. Не знаю, как Старуха держала его в узде — он убивал из удовольствия. Он сказал, что всё ещё видит твои глаза. Уже после того, как ослеп.
Она поставила пустую чашку на поднос и встала.
— Я рассказала всё инспектору, в ту же ночь. Утром со мной связалась Старуха. Сказала, что заплатит… в общем, много, если я доведу тебя до одного из условленных мест. Про дочь — ни слова.
Хольте отошла на несколько шагов.
— Я спросила её, что с моей дочерью. Мне сказали, что придётся поработать, чтобы мне её вернули. Что я виновата, вместе с Аспидом, что тебя не взяли в «зверинце». Что не увижу дочь живой, если ты снова ускользнёшь.
Эль–Неренн смотрела ей в лицо.
— Там, в кафе… Мне сообщили, что дочь мертва. Старуха любит точность во всём, Ньер. Она играет иногда, как кошка с мышью, но подолгу не мучает. Львица в этом смысле страшнее. Я получила извещение, что моя дочь убита. Дальше было понятно — я была уже не нужна. Старуха прекрасно знала, что я попытаюсь отомстить. Думаю, она с самого начала не собиралась возвращать мне Лас.
Хольте вновь вернулась в кресло, вынула из кармана пистолет. Тот самый. Эль–Неренн вздрогнула.
— Ей ты нужна живая или мёртвая, Ньер. Запомни. В центральном морге работал её человек — он должен был доставить тебя к ней, ещё тёпленькую. Стрелять разрешалось только в голову.
Эль–Неренн ощутила, что ей становится страшно.
— Пистолет заело, Ньер. Даже если бы ты промахнулась… он уже никогда не выстрелит. В нём столько всего сломалось — инспектор не поверил, даже взял на экспертизу.
Эль–Неренн осторожно взяла оружие, подержала в руке. Ощущение было неприятным.
— Старуха не приказывала убить мою дочь. Это был один из полицейских — один из тех, кого она купила. Я сама арестовала его, Ньер. Он стрелял в упор — почему не попал, не знаю.
Она налила себе ещё кофе. Эль–Неренн положила безвредный уже пистолет на столик.
— Я чуть не разорвала его на части. Как ты — Сурка, в ту ночь. Когда мы с тобой пришли в кафе, полиция уже обнаружила место, где держали Лас. Знаешь, что там случилось?
Эль–Неренн подняла взгляд.
— Один из похитителей умер секунды через три после того, как получил приказ убить заложницу. Просто умер — без видимых причин. Второй споткнулся — так сказал инспектор — и случайно прострелил себе шею. Почти в тот же момент.
— Всё, Ньер, — Хольте протянула руку, прикоснулась пальцами к ладони гостьи. — Если бы мне рассказали такое — я бы не поверила. Не думаю, что ты поверишь. Если можно, я не хотела бы больше говорить об этом. Никогда.
— Я верю, — эль–Неренн сжала её ладонь в своей… затем отпустила, встала. Прошлась до стены и обратно.
— Да, я начинала о деньгах. У Старухи есть пунктик. Она считает, что покупается и оплачивается всё. Она заплатила, Ньер. Оба раза. Как и обещала. Забавно, верно? Я удивлялась, почему её почти никогда не предают. Она умеет быть благодарной. Мне кажется, она богаче всех людей на свете, вместе взятых. И всегда выполняет обещания.
Хольте встала, остановилась перед эль–Неренн.
— Я хотела попросить тебя распорядиться деньгами, Ньер. Это деньги за твою голову. Наверное, я должна была вернуть их — но не смогла. Прости.
— И сколько я стою? — усмехнулась эль–Неренн.
Хольте наклонилась, вынула карандаш и написала на салфетке сумму.
Эль–Неренн потеряла дар речи, увидев единицу и пять нулей.
— Ты зачем–то нужна ей, Ньер. Она не отступится. Сейчас ей оборвали щупальца — по твоему делу проходит больше сотни человек. Но она никогда не сдаётся.
— И что же мне делать? — поинтересовалась эль–Неренн, вновь ощущая страшную усталость. Бежать? Без документов, почти без денег, с репутацией возмутительницы спокойствия?
— Жить, — Хольте прикоснулась ладонью к её щеке. — Если разрешишь, я помогу тебе. Я сама уязвима — Лас снова могут похитить. Но я хочу закончить начатое. Я слишком давно об этом мечтаю.
— Убить её?
— Превратить её жизнь в кошмар. Сделать то, что она сделала с моей жизнью. Я добьюсь своего. А насчёт этого… — она указала на стены вокруг. — Подарок города. За особые заслуги. Хотя какие там заслуги — вспомнила имена — те, что упоминал Аспид — и сообщила полиции, — Хольте рассмеялась. Смех звучал невесело.
— Хольте, — эль–Неренн подняла взгляд. — Тебе нужны деньги. Я представляю, сколько будет стоить обучение Лас. Я ведь сама собираюсь учиться.
— А тебе не нужны?
Эль–Неренн засмеялась.
— Мне этого слишком мало. Мне нельзя доверять деньги, Хольте. Я потрачу их завтра же.
— На что же? Наряды, путешествия, драгоценности?
— Книги, — эль–Неренн стала совершенно серьёзной. — Хотя нет, вначале дом. Куда можно будет их положить. Потом — книги.
— Любишь читать?