Мозаика (книга первая)
Шрифт:
— Ты это читаешь?
Эль–Неренн кивнула. Не объясняя, как именно удаётся «читать».
— Меня не успели научить, — Мегин бережно открыла книгу, пролистала. — Обязательно научусь. Что за вопросы ты хотела задать?
— В другой раз, Мегин.
Та кивнула.
— Скажи, — эль–Неренн уселась на кровать, жестом предложила «кошечке» сесть рядом. — Те слёзы… там, в зале — это было на самом деле?
Мегин улыбнулась.
— У меня всегда всё на самом деле, Ньер. Ты забрала
— Тебе оставить?
Улыбка пропала с лица Мегин.
— Не смейся, сестра. Я не уличная «кошечка», я не разрешаю к себе прикасаться. Я иду только с теми, кому плохо. Спасибо теарин, — она нехорошо усмехнулась, — таких здесь много.
— Хейнрит? — поинтересовалась эль–Неренн. Мегин кивнула, поморщилась.
— Навозная куча. Потом неделю хотелось отмыться. Не знаю, чего он хочет — не успела почувствовать — но это нехороший человек. Лер на следующий день запретила приходить к нему.
Очень интересно. Старшая никому не позволяла таких вольностей — уменьшительного имени.
— «Лер?»
— У неё в голове тоже много теней, — Мегин потянулась. — Осторожнее с ней, Ньер. Я бы не стала связываться ни с ней, ни с Хейнритом.
Что–то ещё. Да, запах настоя. Эль–Неренн встала, подошла к шкафчику, достала оттуда бутылочку — настоя оставалось на палец выше дна. Мегин тут же подбежала к своей хозяйке.
— У тебя ещё есть?
— Есть, — эль–Неренн кивнула. — Это делали для тебя?
Мегин кивнула.
— У меня почти кончился. Хантвин уехал так неожиданно… надо было сделать запас. Дай–ка… — Мегин открыла, осторожно принюхалась. — Ты это пьёшь? — удивилась она. — Без лаванды, без камфары?
Эль–Неренн кивнула.
— И помогает?
Эль–Неренн некоторое время пыталась сдержать себя… но не смогла. Медленно подняла руку, чуть приподняла голову. Вижу… протянула указательный палец, задержала над головой Мегин, чуть правее макушки. Там рдело крупное «пятно», там находится «точка грёз».
— Здесь? — поинтересовалась она. Мегин кивнула, глаза её расширились.
— Мне бы так. Ньер… одолжишь бутылку? Я без него совсем никакая. Я верну!
— Деньги тоже вернёшь? — не сдержалась эль–Неренн. — Те, которые одолжила?
— Деньги не верну, — отозвалась Мегин невозмутимо. — У других я занимала раньше. Подождёшь?
Эль–Неренн рассмеялась. Мегин присоединилась к ней.
— Мои запасы в кладовке, — эль–Неренн вытерла выступившие слёзы. Мегин тут же добыла ключ.
— Вот, — показала она. — У меня есть. Дубликат. Если потребуется, скажи.
Если только теарин узнает…
— Она не знает, — тут же добавила Мегин. — И ей не нужно знать, верно?
Эль–Неренн кивнула. Во что я впутываюсь, подумала она. И зачем только начала пить этот настой!
— Я устала, Мегин. Поговорим в другой раз.
Мегин указала глазами на ивовый коврик. Эль–Неренн отрицательно покачала головой.
— Я не прикоснусь к тебе, — спокойно заметила «кошечка». — Пять минут, Ньер. Будешь лучше спать, только и всего.
Эль–Неренн проснулась рано утром. Скоро рассвет, бодрость и ощущение силы необычайные. Неужели подействовали те самые десять минут, когда они с Мегин провели на ивовом коврике, просто сидя и глядя друг другу в глаза? Мегин сдержала слово, не прикасалась к эль–Неренн — даже к рукам. Указала, как надо сидеть, чтобы не затекали ноги, куда положить руки. Приказала смотреть ей в глаза и дышать так же медленно и ритмично. Смотрела и улыбалась…
И всё. Через десять минут страшно захотелось спать. Мегин помогла эль–Неренн добраться до кровати и ушла.
Прошло четыре часа и эль–Неренн проснулась, выспавшаяся и готовая на всё. «Необученная», вспомнила она. Да, Мегин, совершенно необученная. Такому на улице не обучишься. А книги я только начала читать.
Долго смотрела на себя в зеркало — никаких ощущений. Даже если смотреть в глаза. Странная вещь — настой. Сколько человек успело «исповедаться»? Признаться в чём–то таком, о чём, по их мнению, знала эль–Неренн? Хантвин… да пребудет под Светом… Мейсте, Мегин, Тимо. Тери — не успела, но могла бы, стоило подольше помолчать. Точно. Просто молчать и смотреть в глаза.
На этот раз эль–Неренн показалось, что кто–то внутри неё на несколько секунд взял управление телом. Отвернулась от зеркала, подошла к шкафчику, достала бутылочку… и управление вернулось.
Эль–Неренн подошла к зеркалу, взглянула в глаза отражения.
— Это ты? — спросила она тихо. — Это ты хочешь… чтобы я выпила настой?
Ощущение взгляда «оттуда» стало настолько сильным, что эль–Неренн зажмурилась. Показалось — стоит только увидеть, как отражение подмигнёт, кивнёт или что–нибудь скажет — и всё, прощай здравый рассудок. Прощай навсегда.
Медленно открыла глаза. Взглянула в глаза отражения. Ощутила, как в затылок вонзились иголочки.
— Чего ты хочешь? — прошептала она. Не стала закрывать глаза, хотя ощущение внимания вновь нахлынуло и прошло.
Ну в распоследний раз, Ньер. Не отрывая взгляда от глаз отражения, эль–Неренн открыла бутылочку и сделала глоток. Уже почти привыкла, даже не поморщилась.
Ощущение внимания почти сразу исчезло. Если это — способ приводить в порядок голову, которой мерещится кто–то «из зазеркалья», то, может, лучше пить настой?