Может каждый
Шрифт:
– Да-да, хорошее дело...
... Может, кто-то наверху прислушался к его просьбам, а может, просто повезло, но задачу выдали непохожую на прежние. Даже «мешок» не был пыльным. Серый проскользнул по узкой тёмной трубе, будто скатился с горы в аквапарке. Первым чувством, нахлынувшим сразу, ещё до того, как перенастроилось зрение, было ощущение свежести. Свежо было дышать, свежо лететь в прохладном потоке, свежо слышать переливы тёплых лучей и едва осязаемый нежный трепет. Потом раскрылись глаза – но то, что Серый мог видеть, не имело смысла.
Какое-то время он провёл в подобии транса, одурманенный пустотой и светом. Очнувшись, сосредоточился и понял, что зрение только запутывает его, оно здесь не нужно, здесь содержательны другие чувства. Стоило закрыть глаза – воображаемые, потому что физических у него, кажется, вовсе не было – как подступило осознание. Оно всплывало, как забытое слово всплывает из памяти.
Тихий свист, хитро и изысканно модулирующий.
Оттенки тепла.
Сложная последовательность быстрых касаний.
Это было – как влёт выучивать чужой язык. Язык рос и ширился внутри разума, ветвился, прокладывал бессчётные связи. И когда он наконец стал понятен, то нахлынуло запредельное изумление. Ничего поразительней Серый не встречал среди задач биржи, и уж тем более – в жизни.
Здесь, в глубине неба-без-земли, среди мириад дрейфующих радужных пузырей он выслушивал историю о безобразно нахулиганившем школьнике, из-за которого теперь нужно выплачивать ущерб и идти извиняться перед учителем. Сочувствовал. Искал, какими словами поддержать, что посоветовать...
И оказался дома, на диване, в обнимку с ноутбуком.
В этот раз пояснений не потребовалось. Серый сам определил, что решением задачи было его удивление. И ещё, возможно, понимание: есть связи между бесконечно далёким... Он улыбнулся. Невозможно-обыденная, странная, но мирная картина понравилась ему. В пузырящейся вселенной было тепло и уютно. Он не устал. Даже наоборот: чувствовал вдохновение. «Наконец-то!» - подумал Серый.
Наконец можно было попробовать закрыть две таски подряд.
Он глубоко вдохнул, зажмурился и снова нырнул в «мешок».
Сначала задача показалась ему похожей. Он успел обрадоваться. Тут тоже светило солнце и воздух дышал свежестью – иной, солёной, морской. Море плескалось внизу. Серый стоял на шатких мостках в десятке метров над волнами. Горло саднило. Он что-то довольно долго орал и остановился передохнуть.
Серый прокашлялся.
«Новое», - отметил он. До сих пор задачи цепляли его к разным предметам, чаще всего к идолам, несколько раз – к драгоценностям и картинам. Сейчас он был сам по себе, стоял на ногах и вопил во всю глотку. Секунду он колебался, вспоминая, что именно вопил.
– Остались последние места!
На него оглянулась целая семья – родители с двумя детьми, необычно похожие друг на друга, красивые. Все четверо были голубоглазыми блондинами и все четверо слегка обгорели на солнце. Старшая девочка потянула за руку отца, отец кивнул. Тут же подоспел напарник Серого, началась возня с билетами. Спустя минуту дети пробежали мимо Серого по мосткам.
– Последние места!
Дочерна загорелая женщина средних лет подошла сразу к продавцу билетов.
– Остались последние места!
Шумная компания – трое плечистых парней навеселе.
Статный седой дед с вёртким внуком.
Ещё одна загорелая женщина, молодая и с умопомрачительной фигурой...
«Что-то не так, - думал Серый, опять и опять выводя про последние места. – Что-то не так!» Тревога всё крепче хватала его за горло. В чём дело? Ничего подозрительного вокруг. Умиротворение, веселье, летний курортный край... «Остановись! – приказал он себе почти в панике. – Заткнись и подумай!»
Что не так?
Он подцеплен не к предмету, а к человеку. Вокруг обычные люди, и само место обычное, земное, не какой-нибудь иной мир.
Нет, дело не в этом.
И Серого бросило в холодный пот, когда он понял: он ни разу не обернулся.
Ни разу не посмотрел назад.
Куда уходили люди? О каких последних местах он кричал?.. Стиснув зубы, Серый попытался повернуть себя – тело вмиг стало чужим, тяжёлым и неподатливым. Но чем больше сопротивлялось тело, тем твёрже становилось его упорство. После минутной борьбы он одолел и медленно, медленно развернулся – туда...
Мостки заканчивались ничем.
Не было ни аттракциона, ни корабля, ничего, куда могли бы продавать билеты. Просто – обрыв. Море. Небо.
На деревянных ногах Серый подошёл к краю мостков и посмотрел вниз. Там, между ржавеющими опорами болталась огромная рыбацкая сеть, собранная авоськой. В сети лежали камни. Груда неокатанных камней, обломков скал.
...Из задания его будто вышвырнули. Серый бессильно сполз по дивану. Голова кружилась. Он плавал в поту. Отдышавшись, он поставил ноутбук на пол и лёг, где сидел.
– Джейд!
– Решение не следовать по накатанной, - мгновенно ответила та. – Преодоление себя. И, конечно, способность почуять неладное.
– Это я и сам понял, - проворчал Серый. Он всё-таки сел на белый пол, скрестив ноги. – Я хотел спросить про систему.
Брови Джейд приподнялись. Она вышла из-за стойки.
– Почему сейчас?
– Я задолбался испытывать эмоции, - честно сказал Серый. – Я этого не люблю, мне это тяжело. Хочу понять побольше.
– Что знаю – расскажу.
– Иногда я уверен, что вижу реальные вещи. Иногда всё кажется скорее иллюзией.
– Если принять тебя за точку отсчёта, то так и есть. Реальность неоднородна.