Может, однажды
Шрифт:
Черт подери, он сильный.
Он кладет мою руку под его колено и блокирует ее на кровати. Его другая рука хватает мою, которая отталкивает его лицо, и он отталкивает эту руку на кровать. Я кричу и смеюсь, стараясь отвернуть от него лицо, но каждый раз, когда я двигаюсь, маркер оставляет следы по всему лицу, пока он пытается подписать его имя.
Он подпрыгивает, закрывает маркер и с ухмылкой смотрит на меня.
Я тянусь к моему ноутбуку.
Я: Ты больше не мастер
Я схватила ноутбук и спокойно вышла из комнаты, пока он смеялся надо мной. Когда я достигала своей спальни через гостиную, Уоррен дважды взглянул на меня.
– Можешь остаться здесь и посмотреть порно со мной, - сказал он, вглядываясь в маркер на моем лице.
Я проигнорировала его комментарий.
– Ридж и я только что закончили разговор о правилах телевизора, - солгала я.
– У меня четверг.
– Нет, - сказал Уоррен.
– Завтра четверг. Я смотрю ночное порно по четвергам.
– Теперь не смотришь. Думаю, тебе надо было спросить меня об этих привычках, когда ты брал у меня интервью.
Он стонет.
– Хорошо. Можешь взять четверг, но только если ты оденешь то платье, в котором ходила раннее.
Я засмеялась.
– Я сожгла то платье.
Ридж
– Почему ты дал Сидни телевизор сегодня?
– сказал Уоррен.
Он рухнул на диван рядом со мной.
– Ты же знаешь, что я люблю ночь четверга. Я работаю по пятницам.
– Я никогда не говорил с Сидни насчет прав телевизора.
Он поглядывает на дверь спальни Сидни с хмурым лицом.
– Что за маленькая обманщица. Так или иначе, где ты ее нашел?
– Связано с музыкой. Она пишет слова для группы.
Уоррен выпучил глаза, выпрямился на диване и посмотрел на меня с таким взглядом, будто только что я его предал.
– Ты не думаешь, что это то, о чем твой менеджер должен знать?
Я засмеялся, и повернулся к нему.
– Хорошее замечание. Эй, Уоррен, Сидни официально пишет для нас слова.
Он нахмурил брови.
– И ты не думаешь, что твой менеджер должен обсудить финансовые договоренности с ней? Какой процент она получит?
– Никакой. Она чувствует себя виноватой, беря проценты, в то время как не платит за аренду, поэтому сейчас все в порядке.
Сейчас он встал и оглядывает меня.
– Откуда ты знаешь, что можешь доверять ей? И что если что-то случится с песней, которую она написала? Что если альбом разрежут, и она внезапно решит получить процент? И какого черта, ты больше не пишешь песни?
Я вздохнул. Мы разговаривали об этом так много раз, что моя голова уже болит.
– Я не могу. Ты знаешь это. Это всего лишь на время, когда у меня все наладится. И успокойся, она согласилась подписать все, в чем помогла.
Он снова рухнул на диван, разочарованный.
– Просто не приписывай больше людей в группу без обсуждения со мной сначала, хорошо? Я чувствую себя лишним, когда вы не включаете меня.
Он скрестил свои руки на груди и надулся.
– Неужто милый Уоррен надулся?
Я поддался вперед и обнял его одной рукой, он постарался увернуться от меня. Я поднялся повыше и поцеловал его в щеку, и он начал бить мою руку, стараясь убрать ее от него. Я засмеялся и отпустил его лицо , посмотрев на Сидни, которая только что вошла в комнату. Она уставилась на нас. Уоррен обхватывает рукой мои бедра и кладет голову на мое плечо. Я глажу его щеку, пока мы оба смотрим ей прямо в лицо. Она медленно покачала головой и зашла в свою комнату.
Как только ее дверь закрылась, мы отстранились друг от друга.
– Я желаю ненавидеть Бриджитт немного больше, чем я делаю это по ночам, потому что Сидни точно во мне нуждается, - показал Уоррен знаками.
Я смеюсь, зная, что Сидни срывается на парней, из-за всего, что она пережила на прошлой неделе.
– Этой девушке не нужно ничего, кроме возможности побыть одной некоторое время.
Уоррен трясет головой.
– Нет, этой девушке точно нужен я. Интересно, какую бы шалость разыграть, чтобы она согласилась заняться сексом со мной.
– Бриджитт, - напоминаю я ему. Не знаю даже почему. Никогда не напоминал ему о Бриджитт, когда он говорит о других девушках.
– Ты разрушитель желаний, - показал он, падая назад к спинке дивана, в то время как я получил сообщение.
Сидни: Можно задать тебе вопрос?
Я: Если ты обещаешь никогда не начинать задавать вопрос с "можешь ты или не можешь задать вопрос".
Сидни: Хорошо, придурок. Я знаю, что не должна вообще о нем думать, но мне любопытно. Что он написал на бумаге, когда мы пришли забрать сумку? И что написал ты, что заставило его ударить тебя?
Я: Согласен, что ты не должна думать о нем, но честно, я в шоке, что ты продержалась так долго, чтобы спросить об этом.
Сидни: Ну, так что?
Брр. Ненавижу писать дословно, но если она хочет знать, то . . .
Я: Он написал, «Ты трахаешь ее?»
Сидни: ОМГ! Что за ублюдок!
Я: Ага.
Сидни: Так что ты написал, за что потом получил?
Я: Я написал, «Почему тогда я тут за ее сумкой? Я дал ей сотку сегодня вечером, теперь она обязана мне».
Я перечитал сообщение, и я не уверен, что звучит так же смешно, как я думал.