Можно, я попробую еще раз?!
Шрифт:
Племена Перпетии издревле славились своим потрясающим умением веселить и дурачить людей. Никто не мог понять, какую цель преследовала природа, наградив их ловкостью рук для фокусов или гибкостью тела для акробатических трюков (не говоря уже о носе картошкой у клоунов), но у перпетийцев все было врожденное. Если ребенок родился акробатом, то он начинал крутить сальто практически сразу после появления на свет. Другая акушерка, без сомнения, уронила бы его на пол, чем, возможно, прервала бы славную династию акробатов (почему возможно — потому что умение падать тоже было врожденным), но акушерка была ведь тоже из этого племени, что в принципе
Таким образом, сама судьба предназначала своих детей к сложному и нелегкому призванию циркача, а перпетийцы верили в судьбу. В каждом поколении лучшие из них формировали цирк, который бродил по городам и весям, бесплатно давая столько представлений в день, сколько позволял солнечный свет. А иногда, если зрители требовали, циркачи работали по ночам, при свете факелов (в ночное время особенно пользовались успехом выдыхатели огня, а вот фокусники как-то сникали, так как в толпе сразу раздавались крики, что в такой темноте любой дурак мог бы это повторить).
Но очевидно, что каким бы выносливым ты ни был, пешком много не обойдешь, не говоря уже про скорость такого способа передвижения. И они обратились к дяде с просьбой помочь в их благородном труде. Дядя принял просьбу близко к сердцу и создал летающий шатер, способный переносить и их самих, и все необходимое оборудование, включая даже зверинец, присутствие которого в цирке раньше было совершенно невозможно. Мотаться пешком, ведя на поводке свирепого льва или грозную пантеру, не очень удобно: надо и пропитание им искать, и заботиться, чтобы хищники сами не взяли на себя сей нелегкий труд. Кстати, в связи с появлением летающего шатра, а следовательно, возможности завести зверинец, природа быстренько подсуетилась, и в племени стали рождаться укротители – с бесстрашием в глазах, восстановленным хвостом (служившим им, по всей видимости, хлыстом) и звериным оскалом лица с выступающими клыками, причем рев их, даже в младенчестве, был способен осадить тигра в момент броска.
Естественно, что подобное средство передвижения послужило причиной всемирной известности и популярности летучего цирка. Но перпетийцы никогда не забывали, кому они обязаны своей славой. Несмотря на плотный график выступлений, не менее одного-двух раз в год они залетали в городок, чтобы провести там день-другой, демонстрируя чудеса ловкости его простодушным обитателям, и при этом всякий раз сердечно благодарили дядю за неоценимый подарок.
Но в этот раз все получилось несколько иначе.
На материке нашем немало городов, не говоря уже о деревнях и поселках. И обитатели какой-нибудь заброшенной в лесах деревушки нуждаются в веселье и радости ничуть не меньше, чем жители стольного града. Поэтому, чтобы никого не обидеть, в цирке старались вести расписание полетов так, чтобы по возможности успеть облететь всех, кого только получится. Поэтому составление расписания стало чем-то вроде священнодействия, сродни обряду посвящения мага или даже приготовлению отвара от насморка (готовится индивидуально для каждого человека, причем примерно столько же времени, за сколько насморк проходит сам). Но нельзя недооценивать его важность: ведь при насморке слова звучат не слишком разборчиво, а неправильно произнесенное заклинание – обидная неприятность для мага и проблемы для всех остальных.
Расписание составлялось долго и тщательно, учитывало десятки и сотни всевозможных факторов, начиная от направления ветра в зависимости от времени года и кончая текущей политической ситуацией в том или ином регионе (значительно приятнее давать выступление в день коронации, нежели в день казни). В законченном виде расписание действительно напоминало произведение искусства – с множеством всевозможных стрелок, обилием цветов и надписей, сложными географическими контурами и эмблемами городов. Оно вывешивалось в центральном холле, и любой цирковой артист мог узнать, в каком городе они будут давать представление ровно через полгода и три дня.
Но однажды случилась беда, последствия которой в полной мере смогли оценить только через несколько месяцев. Дело в том, что молодой медведь, являвшийся украшением зверинца и подлинным гением животного мира (достаточно сказать, что он был способен сделать полное сальто в два оборота при езде на самокате, при этом не переставая играть на дудочке), однажды вырвался из клетки и решил размять свои косточки. К сожалению, это произошло ночью, когда все спали, и он не сумел найти себе партнера для игр неподалеку от клетки. Его привлек свет из коридора, и, логично рассудив, что вероятные друзья, желающие разделить его игривое настроение, ждут именно там, он двинулся по направлению к источнику света, который находился как раз в главном холле, освещаемом и днем и ночью.
Выйдя в огромное пространство холла, не сравнимое даже с ареной, мишка замер в восхищении перед открывшейся картиной: он не смог оторвать глаз от висящего на стене нарядного и наглядного изображения графика полетов. Подобной красоты он не видел никогда в своей короткой, но активной жизни. Решив, что это тот самый подарок судьбы, о котором ему всегда рассказывала в детстве мама-медведица, косолапый решил внести свою лепту в буйное великолепие красок. У него не было кисти, но настоящего артиста это не могло остановить. С помощью остро отточенного когтя он внес первый штрих. Результат потряс его воображение: картина преображалась на глазах, пробуждая еще более сильные эмоции. Он провел лапой еще раз, теперь используя все когти разом. Стало еще лучше, но как истинного художника его по-прежнему что-то не удовлетворяло…
Когда наутро его обнаружили в муках творчества перед расписанием, зрелище действительно вызвало шквал сильных эмоций, возможно, и не совсем тех, на которые рассчитывал медведь. Художнику не привыкать к непониманию толпы, но гонителей было слишком много – мишка предпочел спастись бегством и, поджав хвост, буквально галопом помчался обратно в свою клетку, и там забился в угол с видом непризнанного гения, оскорбленного в лучших чувствах.
Расписание было безнадежно испорчено. До сего момента никому и в голову не приходило сделать с него копии, ведь относились к нему и как к произведению искусства, и как к священной реликвии, – даже мысль, что оно может быть испорчено, переделано наспех или скопировано, казалась святотатством.
Месяц непрерывного, кропотливого труда – и расписание предстало перед ними во всем своем блеске. Но, как это часто бывает, в процессе перпетийцы забыли самое главное – визит в городок дядюшки.
В результате чего только через пять лет, к вящему облегчению всех жителей, уже всерьез волновавшихся за судьбу своих любимых артистов, летающий шатер цирка Перпетии вновь обосновался в городке. Будто бы желая загладить случившийся конфуз, циркачи демонстрировали все свое умение. Представление шло за представлением: клоуны смешили детей, фокусники обманывали взрослых, акробаты заставляли задерживать от волнения дыхание, а тигры, жирафы, бегемоты и слоны, не говоря уже о кошках, собаках, свинках и прочей живности, вызывали бури оваций. Не успевало затихнуть эхо от последнего хлопка, как аплодисменты начинались вновь.