Мрачно темнеющий свет
Шрифт:
Мне пришлось закрыть глаза и взять себя в руки.
– Что нам делать? – спросил Блэквуд.
– Нам надо обеспечить безопасность для нашей Предначертанной, – сказал Уайтчёрч. В его голосе не было насмешки. – Блэквуд, так как ты опекун Хоуэл, нам надо это обсудить.
Я рассвирепела от этих слов. Блэквуд был моего возраста и ненамного лучше меня в чародействе. Но ему пришлось принять «ответственность» за меня, потому что я была незамужней девушкой и сама по себе.
– Подумать только, в какую заблудшую овечку я бы превратилась без сильного молодого
– Я всегда представлял тебя скорее козленком, – сказал Блэквуд. – Вечно бодаешься.
Несмотря на все происходящее, я не могла не улыбнуться.
– Достаточно. – Уайтчёрч поднял янтарный стакан виски, неизвестно как появившийся рядом с бульдогом, и сделал глоток. – Помимо безопасности Хоуэл, укрепление защиты – наш первейший приоритет, в то время как Релем проник за барьеры.
Защита. Опять. Мы вышли из-под защиты после более чем десяти лет пряток, а сейчас он снова заговорил о ней. А в это время за пределами Лондона бушевала война. Релем совершал на страну яростные набеги, и его армия фамильяров росла. Я подумала о моей старой школе в Браймторне, беззащитной перед атаками. Представила маленькие тела в простых серых платьях, уложенные на траву, горящее здание…
Нет, надо избавиться от этих образов, или я ничего не смогу сделать.
– Нам не надо говорить о защите, – сказала я. – Мы не можем себе позволить ждать, пока Релем выполнит свое обещание и уничтожит нас.
– Что именно ты предлагаешь, Хоуэл? – спросил Уайтчёрч.
Я даже не успела обдумать слова, а они уже слетели с моих губ. Но стоило произнести их, как я поняла, что они правильные.
– Мы должны уничтожить Релема, прежде чем он придет за нами!
В комнате повисла тишина. Я села напротив Уайтчёрча и наклонилась к нему через стол настолько близко, насколько могла. Его белые брови взлетели вверх и слились с волосами.
– Конечно, мы должны уничтожить Релема, – медленно сказал Блэквуд, пробуя слова на вкус. – Как еще нам победить в этой войне?
– Извините. Я имела в виду, что это должна сделать я. – На этот раз они оба широко разинули рты, как будто у меня выросла лишняя голова. – Возможно, есть что-то… э-э-эм… помимо чародейства, что могло бы помочь.
Я сложила руки на коленях. Если сомневаешься – держись чопорно.
– Какие у тебя есть ресурсы? – спросил Уайтчёрч. Его лицо окаменело. – Колдуны? – В голосе не было никакой радости.
– Возможно, есть книги, – сказала я, пытаясь говорить легко. – Книги никогда никому не вредят.
– Ты больше не колдунья, Хоуэл. – Спокойствие его тона явно свидетельствовало о скрытой опасности. – Ты поклялась в этом, когда тебя посвящала Ее Величество.
Сейчас мне надо быть осторожной.
– Ее Величество сказала мне, что я могу воспользоваться чем-то из моего прошлого, чтобы помочь…
Пока я говорила, я наблюдала за реакцией. Уайтчёрч не отшвырнул меня к стене, что можно было принять за хороший знак.
– У колдунов есть странные способности, не так ли? Возможно, что-то есть в их технике? – Я все время говорила они, их. Я надеялась, что пренебрежительное отношение к самой себе привлечет Уайтчёрча на мою сторону.
– Мы не слишком много знаем о Релеме, – признал Блэквуд, становясь за спинку моего стула.
– Ты согласен с Хоуэл? – Неодобрительный взгляд Уайтчёрча заставил меня почувствовать себя так, будто мы были нашкодившими детьми.
– Мы теряем время, – сказал Блэквуд. – В словах Хоуэл есть смысл.
Мне не нравилась идея, чтобы Блэквуд был моим опекуном. Но как союзник он был вполне хорош.
– Я знаю, что ты хочешь помочь, – наконец-то кивнул Уайтчёрч, глядя на меня; он снова говорил обычным тоном, что означало: его ответ – «нет». – Но ты должна выполнять только свои обязанности и ничего больше. Тренируйся с Валенсом и борись, когда ты нужна нам.
– Нам надо убедиться, что Валенс не сдаст меня, – проворчала я.
– Он знает, что ему делать, – вставая, сказал Уайтчёрч. – И ты тоже, Хоуэл.
Я не спорила. В конце концов, он был Императором. Я буду тренироваться, и я буду воевать. Но никто не мог помешать мне читать в свободное время. А что, если я найду что-то полезное? Что ж, лучше просить о прощении, чем о разрешении.
Кажется, создание проблем входило у меня в привычку.
3
Слуга принял у меня перчатки, и я подивилась, как комфортно чувствую себя в доме Блэквудов. В доме Агриппы я была подопечной и ученицей, и, несмотря на то что Агриппа был щедр ко мне, я всегда знала, кто в доме хозяин. Здесь же все было по-другому.
Леди Блэквуд жила наверху, в своих покоях. Я никогда ее не встречала. Когда мне доводилось проходить мимо ее дверей, я чувствовала слабый аромат камфары и засушенных лепестков роз. Формально я была ее подопечной – иначе ситуация была бы неуместной, – но жила так, будто ее и вовсе не было. Если я хотела разжечь камин в какой-нибудь из комнат, просто давала указания, не спрашивая разрешения хозяев. Если я хотела выйти из дома, я могла спокойно это сделать. Блэквуд, возможно, этого не одобрял, но вслух не высказывался. Свобода была дурманящей, как крепкий напиток, и мне иногда казалось, что мы втроем, брат и сестра Блэквуды и я, играем в какую-то игру.
Как только мы вошли, Блэквуд пошел искать Элизу. Я отдала лакею перчатки, шляпку и мантию и улыбнулась. Он принял мои вещи и, прежде чем уйти, учтиво поклонился. Все в доме работало как часы, без всяких сбоев.
– У тебя была довольно занятая ночка, как я понимаю. – Рук шагнул с покрытого тенями порога на свет, его блестящие желтые волосы сияли, как солнце.
– Действительно, слишком занятая… – Я вздохнула.
В глазах Рука светилась нежность. Я почувствовала, что расслабляюсь. Несмотря на все произошедшее сегодня, в тот момент, как я его увидела, я ощутила себя в безопасности.